— А вот и капитан! — Воскликнул кто-то из фотографов, — мы бы хотели вас сфотографировать на своем рабочем месте.

Адель обернулась, снова встречаясь с агатовыми глазами. Когда он успел здесь оказаться? И как долго стоит позади нее?

Она видела, как он нахмурился, слыша эти слова. Марко все же до сих пор не любил прессу, но проект «Charlemagne» понимает под собой и общение с журналистами. Марко об этом знает?

Видимо, знает, потому что разорвал зрительный контакт и заглянул в кабину, смотря уже на Арани, которая развалилась на его месте.

— У вас отличная фотомодель.

— Я уже ухожу, — она поднялась с кресла и встала напротив Марко, — но с капитаном бы сфотографировалась с радостью.

— Достаточно твоих фотографий, — не выдержал стюард Фритц, — пусть теперь фотографируют другую стюардессу. Адель! — Он махнул рукой, — тебя еще не снимали на камеры.

Арани фыркнула и надула нижнюю губу. Та стала еще больше, хотя, куда еще больше?

— Я... Нет, — засмущалась Адель, — нет, я постою здесь. Место стюардессы точно не в кресле капитана.

— Ты когда-нибудь в нем сидела, Адель? — спросил Марко, указывая рукой на кресло, — мы же не в воздухе, можно попробовать.

Она боялась, что начнет пролезать, чтобы сесть, обязательно заденет штурвал, все эти торчащие штуки, что-нибудь нарушит. Да еще и под пристальные взгляды репортеров.

— Никогда не сидела и даже об этом не думала. Наверно, это не мое.

Но ей очень хотелось, что греха таить, каждая стюардесса мечтает очутиться в кресле пилота и сделать пару снимков.

— Я подумаю за тебя, — Марко предложил ей ладонь, чтобы помочь сесть, она слышала, как ее коллеги стали активно кричать «давай, давай». Под этим напором, пришлось вложить свою руку в его ладонь. Уже второй раз за день этот телесный контакт напрягал, но в тоже время был приятен.

Она села, ощущая, как удобно здесь сидеть, и автоматически коснулась руками штурвала. Но перевела взгляд на панель с множественным количеством приборов, кнопочек, рычажков и еще раз удостоверилась в том, что надо быть гением, чтобы управлять самолетом.

— Покрути штурвал, — засмеялся Фритц, а второй пилот окинула его недовольным взглядом. Марко даже не замечал этого, он облокотился о кресло, где сидела Адель и внимательно следил, как она пальцами провела по штурвалу. Это получилось слишком эротично. Еще минуту назад здесь же сидела Арани, оголяла ноги, выставляя их напоказ, но это выглядело больше вульгарно. Адель же сидела скромно, отведя в сторону ноги, боясь нажать на педали, ее плечи не были расслаблены, она была зажата, но ее руки... Наверно, все мужчины, которые находились здесь, сейчас думали об одном, о ее сексуальности. Или ему так казалось. Почему-то он почувствовал ревность и желание закрыть всем глаза.

— Вы отлично смотритесь, — произнес фотограф, направив камеру на капитана и стюардессу, — как будто капитан обучает стюардессу летному делу. А вдруг случится такая ситуация, не дай Бог конечно, и ей придется сажать самолет!

Он передвигался с камерой то ближе, то дальше, щелкал, что-то произносил, останавливался и снова снимал:

— Ведите себя естественно, как будто это ваш урок и здесь больше никого нет.

Боже, что он говорит! Адель обернулась и взглянула на Марко. Но тот лишь улыбнулся и пожал плечами.

— Смотри на панель, — сказал он и указал на приборы, — здесь датчики высоты и скорости.

— Для меня они все одинаковые, — прошептала Адель, пальцем проведя по большому рычагу, находящемуся справа внизу. Она даже не хотела знать, для чего он, хотя Марко наклонился к ней и пояснил:

— Это рычаг управления двигателем, если я его отклоняю от себя, то добавляю мощь в двигатель...

— И самолет взлетает?

— Ну... Помимо этого, нужна определенная скорость, положение закрылок.

Ей это было знать не надо, но стало интересно. Марко начал объяснять, что и зачем следует при взлете и чем взлет отличается от посадки на уровне механизмов: какую педаль нажимать, а какую отпускать, какой тумблер переключать, чтобы погасить или включить огни, где выпускаются и убираются закрылки. Рычаг закрылок показал Ханс, он находился ближе к нему. Адель вспомнила, что была свидетелем того, как Марко управлял «Королевой». Он делал все сам, а второй пилот связывался с диспетчером. Вспомнив этот момент, ее глаза загорелись, и она обернулась к Марко, желая этот факт озвучить в слух, но тут же осеклась! Кроме них здесь были люди, которым не надо знать о том, что Марко и Адель знают друг друга давно. Поэтому пришлось тут же выкручиваться и импровизировать:

— Я видела кино, в нем пилоты делили между собой работу. Это правда?

— Да! — Тут же вставил Ханс, но она спрашивала совсем не его, — если один пилот держит связь с диспетчером, то второй управляет самолетом. Но у нас с Марко договоренность — управляет всегда он.

Она снова перевела взгляд на Марко, ожидая хоть каких-то его слов. Но он лишь кивнул Хансу и отошел от кресла дальше. Не хотел афишировать этот факт. Но Адель поняла одно-в этом самолете управлять им при взлете и посадки будет лишь один человек — капитан. И не потому, что он задирает нос, совсем нет. Это длится уже 6 лет, когда в момент катастрофы самолетом управлял не он. Откуда она это знает? Однажды он сказал ей это, лежа в лавандовом поле и смотря на белые полосы в небе. Такая у него особенность. Значит, за столько времени, ничего не изменилось.

Адель решила выйти, теперь вспомнив, что ее снимают на камеры. Все это время их снимали, а она и забыла!

— Где потом можно найти вашу статью? — Спросила она у журналиста и тут же получила его визитную карточку с электронным адресом журнала.

— Но в целом, хочу сказать, что лица экипажа «Charlemagne» будут во всех газетах и журналах Европы и других стран.

— Оу, — Адель сделал попытку, чтобы улыбнуться, но это получилось плохо — опять Элис будет недовольна, увидев сестру с Марко.

Кстати, Марко! Он вышел из кокпита. Здесь так же не было ни Арани, ни Фритца. Видимо, они пошли в хвостовую часть самолета, рассматривая кабинки для пассажиров.

— Мне очень понравилось, — вот теперь ее улыбка стала искрений, потому что ей понравился второй пилот Ханс. Он обычный простой парень, без пафоса и гордыни. Вообще она поймала себя на мысли, что пилоты в ее экипаже гораздо проще, чем некоторые бортпроводники.

— Я рад, — улыбнулся Ханс, — пойдем в салон?

Адель кивнула, хотя уже там все видела, но ее место не здесь. Она вышла из кокпита и тут же увидела, как вся процессия рассматривала и фотографировала салон. Неоновая подсветка освещала каждую кабинку пассажиров. Они полетят в максимальном комфорте.

Где-то вдалеке вещал Марко, она слышала его голос, который смешивался с голосами стюардесс. Адель пропустила Ханса, а сама встала в проходе, рассматривая салон: он был разделен с другим не шторками, как делают в бюджетных авиакомпаниях, а стеной, на которой красовался большой монитор. Именно по нему пассажиры будут видеть маршрут самолета. Уже хотелось взлететь и оказаться в небе. Она даже закрыла глаза и представила, как будет ходить по проходу, улыбаться пассажирам, а в перерывах будет смотреть в окно и любоваться рассветом или закатом, мохнатым ковром под самолетом, а потом наслаждаться посадкой.