– Двойственная природа этой расы?

Он кивнул без разочарования, но и без удовлетворения, которого я ожидал. Мне стоило признать, то время, когда я в нем нуждался, безвозвратно ушло. И мы оба понимали это.

– Ты никогда не задумывался о том, почему мы, так равнодушно наблюдавшие за тем, как уходят в Хаос женщины иных миров, становимся трепетными, когда на нашем пути встречается Единственная?

Я невольно переглянулся с Ярангиром, который сейчас был больше похож на неугомонного Сашку, чем на бесстрастного даймона.

Подсказка? Если это так, то Вилдор не хотел, чтобы мы получили готовый вывод, предлагая самим прийти к тому, о чем он уже догадался.

Следующая мысль заставила меня уплотнить щиты – мой начальник охраны не должен был ощутить, как всколыхнулась сила, реагируя на охватившее меня воодушевление. Разгадка должна быть весьма необычной, раз отец не считает возможным просто поделиться ею с нами.

– Когда я встретил Таши, все мои мысли были лишь о том, как добиться ее благосклонности. А когда связь установилась, пытался не разнести все вокруг себя.

Опять кивок. Без малейшего намека на упрек.

– Ты и я не единственные, кому довелось встретить женщину, предназначенную судьбой. Но всего троим удалось ощутить проявление тех способностей, которые рождаются из подобного союза. И лишь тебе одному – сохранить свою возлюбленную.

Я действительно не интересовался этим вопросом, но без малейших колебаний принял на веру то, что он сказал. Стоило признать, было это несколько неожиданно.

– Трое? – Ярангир все-таки не сдержался и вклинился в наш разговор. Но Вилдор отнесся к этому равнодушно.

– Женщин убивали еще до того, как нити становились достаточно прочными, чтобы смогла проявиться магия маров.

– Подожди, отец! – Хаос свидетель, я пытался сохранить рассудок холодным, но мне это не удалось. – Их убивали?!

– Я ждал от тебя другого вопроса, – отрешенно бросил он и отвернулся к окну. Но не для того, чтобы замолчать, – чтобы не показать своего смятения. – Во внутреннем круге была служба, которая отслеживала появление женщин, способных стать Единственными для даймонов. Совету не нужны были те, кто может познать силы, неподвластные ему. И когда они проглядели Тасю, были вынуждены действовать стремительно. Будущий ялтар, не считающийся с их мнением, казался им опасным.

– Но…

Закончить он мне не дал.

– К тому времени, когда ты встретил Наташу, этой службы уже не было. А точные критерии отбора знали лишь трое: я, Тинир и Маргилу. Всех остальных, посвященных в эту тайну, я уничтожил.

– Ты хочешь сказать… – Мысли путались, так что я вынужден был отбросить их все. Хорошо еще, сделать это оказалось совсем несложно, сказались годы службы коммандером. – Если были некие критерии отбора, то Тася и Таши должны им соответствовать.

– И они им соответствуют, – без каких-либо эмоций подтвердил отец. – Только я на твоем месте включил бы в этот список и Леру.

– Хорошо, – задумчиво протянул я, пытаясь вычислить то, что связывало трех женщин. – Лера и Тася – выходцы с Земли. Но Таши…

– Мать Рае – с Земли, ее забрали оттуда маленькой, так что она об этом даже не знает.

Я кивнул, принимая сказанное им к сведению.

– Тася и Лера похожи между собой. Рыжий оттенок волос, голубые глаза…

– А Алена?

Реплика Ярангира вызвала явный интерес у Вилдора. Резко обернувшись, он внимательным взглядом окинул алтара:

– Она идеальная кандидатура.

– У Таши с ними мало общего. – Не будь здесь отца, спокойствие ко мне вернулось бы значительно быстрее. Все-таки было в нем что-то, заставляющее чувствовать себя в его присутствии неуютно.

Или это я до сих пор не мог принять, что мне ничего не нужно ему доказывать?!

– Моя кровь и кровь демонов вносят некоторую путаницу, но, если убрать это влияние, ты бы без труда заметил сходство.

– Они потомки маров? – Понимание того, о чем говорил отец, пришло, но не принесло с собой облегчения.

– Так же, как и даймоны, – подтвердил Вилдор. Но таким тоном, словно это не имело никакого значения.

Моя усмешка была сродни признанию в том, что я недооценил его способность меня удивить.

– Воины и созидатели?

– Не удивляйся, если кто-то из твоих детей не будет соответствовать чистокровным даймонам. Проснувшаяся магия маров сильнее наших генетических блоков.

Это было интересное замечание. И своевременное.

Неожиданному появлению Рае в своей резиденции я не удивился. Такое уже бывало. А вот зачастившая к нам после этого Асия заставила задуматься. Когда же к этому добавились странные взгляды, которые бросала на меня жена, у меня появилось некое предположение. Проверять догадку не стал – Таши сделала все, чтобы ее секрет остался нераскрытым. К тому же кое-какие признаки говорили о том, что я недолго останусь в неведении.

– Спасибо, что предупредил. – Присутствие Ярангира перестало смущать и меня, потому я и позволил себе добавить в речь ехидства. Но, наткнувшись на усмешку в его глазах, посчитал, что пора вспомнить и о самообладании. – Пары составляются в любых комбинациях?

– Да.

Мое намерение не ускользнуло от его внимания, и в его взгляде я заметил удовлетворение. Лишь на мгновение. Вопрос, который мы обсуждали, был весьма серьезным. Хотя бы по той причине, что появившаяся у даймонов возможность свободно путешествовать по мирам могла обернуться увеличением таких союзов.

– Но магия маров просыпается лишь тогда, когда устанавливается связь между противоположностями. И для самих маров не каждый из них, а лишь соединившаяся пара обладала настоящими способностями.

– Выйди! – Прозвучавшего от меня приказа не ожидал ни тот, ни другой. Вот только я чувствовал, что разговор должен продолжиться без свидетелей.

Ярангир ответил мне воинским приветствием и покинул кабинет, а Вилдор, словно не понимая, почему я предпочел остаться с ним наедине, отвернулся к окну, сделав вид, что заинтересовался зыбкой дорожкой, которая пролегла через все озеро. Кроваво-красное солнце торопилось скрыться за горной грядой.

– Сколько осталось дней?

Вилдор проигнорировал вопрос. Пришлось подняться с кресла и подойти к нему.

Я не знал отца. О том, каким он был, я мог судить по тем немногим воспоминаниям, что у меня остались, да по рассказам Леры. Но в ее словах преобладали боль и восхищение, которые вносили в созданный ею образ сумятицу.

Маргилу, который приблизился к пониманию отца больше других, в своих оценках сделанного им был весьма сдержан. Похоже, признавая его величие, опасался, что я решу стать достойным его. Поэтому каждое сказанное слово взвешивал, а то и предпочитал отмолчаться, находя для этого веские предлоги.