Я выждала еще какое-то время, выбралась из своего укрытия, быстро влезла в платье и сбежала из библиотеки. Сейчас стоило показаться на люди и придумать рассказ о том, где я была, а потом усыпить бдительность и наведаться на нижние этажи замка, я питала слабость к экскурсиям по темницам.

Время близилось к полудню, и замок ожил. С кухни тянуло свежей выпечкой, и ноги сами несли меня в сторону волнующего запаха. В столовой я появилась, потягиваясь и потирая глаза. Выпустила несколько прядей из безупречной прически – это придало мне домашний, немного растрепанный вид. Моя внешность должна была вызывать умиление и ничего больше.

– Как вам наша библиотека? – поинтересовался камердинер скрипучим голосом, пытаясь сделать максимально заинтересованное лицо. В отсутствие герцога он являлся одним из самых влиятельных людей в замке, но было видно, немолодой мужчина воспринимает свою должность как само собой разумеющееся и не пытается чрезмерно распоряжаться властью. Он оставался спокоен и невозмутим. Это подкупало.

– Библиотека? – Я сделала большие и круглые глаза. Изображать наивную и глупую блондинку я умела лучше всего.

– Ну, вы же собирались в библиотеку, – напомнила Мадлен, которая, заметив меня, принесла на середину стола небольшой керамический чайник на самогреющейся подставке.

Я подошла и присела на стул, сцапав с тарелки ароматно пахнущий и еще теплый круассан. Как удачно я спустилась вниз. Как раз к ланчу.

– А… библиотека… – Я томно улыбнулась. – Сегодня такая погода… сонная…

– Так вы спали? – удивилась Мадлен. Изумление и облегчение она скрыть не смогла. Смешные темные кудряшки дрогнули, а женщина выдохнула.

– Ага. – Я невинно улыбнулась, надеясь, что ко мне в покои никто не заходил. Впрочем, если и заходили, всегда можно соврать, будто я задремала где-нибудь в кресле. К счастью, комнат в замке было много. – Но сейчас я надеюсь все же дойти до библиотеки. А то, правда, получилось неловко. Вчера специально попросила разрешения у герцога, а сегодня не воспользуюсь выдавшейся возможностью.

Мадлен и камердинер молчали, поглядывая на меня не то удивленно, не то осуждающе, а я довольная доела нежнейший круассан и, раскланявшись, удалилась. Почему-то сейчас была твердо уверена – больше они меня искать не будут. Все складывалось в высшей степени удачно.

Я вышла за дверь, прошла немного по коридору и нырнула в ближайшую нишу, постаравшись раствориться в тени, стать ее частью и выпустить наружу змеиную, тонко чувствующую сущность.

Они, конечно, говорили обо мне. Мадлен торжествовала, ведь она считала, что оказалась права и я и есть наивная фиалка, которая никуда не полезет. Мужчина молчал, и я начала подозревать, что он не купился на мою игру, но потом все же сквозь зубы признал, что вряд ли я буду совать нос, куда не следует. А мне стало до невозможности интересно, где это «не следует» находиться. Может быть, как раз на нижних этажах? И самое главное, что именно я могу там обнаружить.

Сложнее всего было проскользнуть незамеченной по первому этажу и нырнуть в неприметную дверцу, ведущую в подвал. Замок на двери висел, но очень примитивный. Я даже не заметила, как его вскрыла. Поставила несложное заклинание из имеющихся в арсенале (меньше всего мне хотелось, чтобы кто-то запер дверцу, пока я нахожусь внизу) и нырнула в полную темноту. Дала глазам привыкнуть и начала медленно спускаться в подземелье.

Не знаю, что именно я планировала тут найти, скорее всего, просто решила изучать дом с первого этажа, постепенно поднимаясь все выше и выше.

Едва я закрыла дверь у себя за спиной и зажгла небольшой светящийся ночничок в воздухе, как поняла, что, вероятнее всего, спустилась в подземелье не зря. Тут пахло кровью. Сильно, удушающе. От запаха кружилась голова и накатывала тошнота. Этот запах въедался в камни подземелья не одно столетие. Тут поколение за поколением мучили людей. Мне казалось, я слышу их стоны с нижних ярусов.

Многие старинные замки хранили подобные тайны. Раньше любой уважающий себя аристократ имел в подземельях замка узников. Пытки тоже были не редкостью, но здесь кровь проливалась и в наш просвященный век – она пахла особенно остро и горько.

Первым порывом было повернуть обратно, но я не позволила себе этого сделать и начала спускаться ниже и ниже по ступенькам, к слабо освещенному коридору. Интересно, для кого тут горит свет? Вдруг и сейчас где-то в этих катакомбах есть узники? А может… – в животе сжался холодный комок. – И моя предшественница? Томится где-то здесь в застенках уже пять лет, не видя солнца? Подобная участь, пожалуй, даже страшнее смерти.

Решив не накручивать себя раньше времени, я выдохнула и уверенной походкой направилась вперед, зажмурилась на секунду, прошептав заклинание, уверенно открыла первую дверь и оторопела, потому что попала в кладовку. Это настолько не соответствовало той картине, которую я нарисовала у себя в воображении, что какое-то время я не верила своим глазам. Неужели герцог хранит банки с огурцами и помидорами через стенку от пыточной? Это было дико.

Может быть, я ошибаюсь и кровь сейчас здесь не проливают? Все еще не доверяя тому, что вижу, я внимательно обошла по периметру небольшую комнатку, изучая, разглядывая, пытаясь найти тайные двери, но здесь было чисто. Да и запах крови чувствовался не так сильно. Зато, когда я вышла из дверей, он едва не сбил меня с ног. Потому что, казалось, усилился.

Остальная часть помещений выглядела заброшенной и необжитой. Создавалось впечатление, будто сюда никто не заглядывал веками. Когда я ушла чуть дальше, очутившись, предположительно, под малой гостиной, в которой мы вчера ужинали, то заметила, что даже двери в комнатушки, которые некогда являлись камерами, стали попадаться без замков.

Запах крови здесь пропитал все вокруг. Он удивительным образом накладывался на визуальное запустение. Если бы я была просто обычным, любопытным человеком, давным-давно повернула бы назад, решив, что тут нет ничего интересного и подозрительного. Но запах волновал слишком сильно, и я упорно двигалась вперед, все внимательнее вслушиваясь в давящую на уши тишину. Тут даже крыс не было. Только пауки, которые оплели своей паутиной все углы и своды потолка.

Подземелья были запутанными, но я четко чувствовала, где именно находится выход, и не боялась заблудиться. За приоткрытыми дверями пока не находилось ничего интересного. Некоторые комнаты были совсем пустыми, в некоторых на стенах болтались ржавые кандалы, а у стен стояли полусгнившие лавки. И лишь за одной дверью мне попалось нечто настолько интересное, что я рискнула заглянуть – осторожно, бочком, сдерживая тошноту – и, тут же зашипев, метнулась обратно. Замерла ближе к выходу, вжавшись спиной в холодную, пропитанную кровью стену.

Эта комната была больше остальных. Темная, как и другие, без окон, потому что полностью находилась под землей. Мой «ночничок» не мог осветить ее полностью, и я зажгла его чуть ярче. На полу, где не было ни единой пылинки, кто-то начертил идеально ровную, выверенную пентаграмму. Создавалось впечатление, что каменный пол здесь был намыт, словно в хирургическом отделении, но назвать его чистым я не могла. Серый камень покрывали непонятные темные пятна и разводы, мне даже принюхиваться не приходилось, чтобы понять – кровь.