Эмма снова улыбнулась. От её улыбок внутри Янки становилось щекотно.

– А про тебя, Яна, Августа не предупреждала. Ты собралась в гости к друзьям? Или, судя по тому, как быстро вы меня нашли, что-то случилось? Да, что-то пошло не так, ваш понурый вид говорит лучше ваших занятыми пирожными ртов. Ну, доедайте, не спешите, ни один рассказ не стоит обеда.

Дожевав, гномы на второй десерт после сладкого власть нажаловались Эмме на Клавдию.

– Да, неприятно, – Эмма постукивала носком туфли по паркету. – Яна, ты расстроена больше всех, почему? Ты сделала всё, что могла, Клавдия в Москву переселяться больше не собирается.

– Родители, – сжалась Янка. – Родители волнуются. Я же здесь. Я же не могу домой вернуться. А они даже не знают.

– О, прости, я не сообразила. Это мы сейчас исправим. Где ты живёшь? Помнишь адрес?

Янка назвала номер дома на Верхней Красносельской.

– Хм, дай подумать. Да, знаю я фею, живущую в соседнем доме. Ну да, соседнем с твоим. Я ей позвоню, она навестит твоих родителей, и они перестанут за тебя волноваться. И не будут тебя ругать, когда ты вернёшься.

– Фею? В соседнем доме?

Радость от того, что с родителями всё устроилась, Янка отложила в сторонку. Успеет порадоваться, сейчас её больше интересовало то, что она не единственная фея с московской пропиской.

– Ну да, фея, Ванда. Или нет, можно сделать проще. Ты в какой школе учишься?

Янка ответила.

– А Мария Сергеевна у тебя не преподаёт?

– Преподаёт, математику.

– Ну вот, она и сходит к твоим родителям. Всё равно ей заботиться о том, чтобы тебя и в школе не хватились.

– Простите, а Мария Сергеевна тоже фея?

– Да почему фея? Маша ведьма, как я. Что с тобой?

Янкины глаза смотрели в разные стороны, правый влево, левый вверх, она окосела от таких новостей. В соседнем доме живёт фея, учительница в школе – ведьма…

– А много таких ещё в Москве? – с трудом, сглатывая загустевшую слюну, спросила Янка.

– Каких таких?

– Ну, как вы. Как феи. Не людей.

– Сколько угодно. Да что с тобой?

Не то, чтобы Янка упала в обморок. Но связь с внешним миром она отключила. Минуток на пять. Пусть в голове феи с ведьмами переварятся.

* * *

Профессор, Толстый и Малыш убежали в гараж, Эмма разрешила им садиться в машины – у неё их было четыре, – нажимать кнопки, педали, и даже бибикать. Чем они сейчас и занимались, в гостиной прекрасно было слышно. Белочка играла с Трюфелем. Собаки у гномов были, сторожевые и волкодавы, здоровенные псы. Погладить себя по голове они позволяли, а вот перевернуть на спину и чесать живот – скорее руку откусят. Заводить комнатных собачек, в хозяйстве непригодных, ни одному взрослому гному в голову не придёт. Так что счастье Белочки и Трюфеля было обоюдным, они нашли друг друга, и наслаждались общением. Янка сидела, вздыхая, на длиннющем кожаном диване, как в голой степи. Маленькая и одинокая в огромном пустом пространстве.

– Значит, ведьмы. И феи. О-о-х!

Оказывается, Янка плохо знала родной город. На уроках москвоведения о ведьмах ничего не рассказывали. И о феях тоже.

– Ну да, ведьмы, феи. Есть русалки, в Москве-реке, но их там мало, вода грязная. В парках лешие селятся. Эльфов хватает. С ними вообще смешно. Они всех убедили, что они не эльфы, а люди, играющие в эльфов. И даже не прячутся, могут прямо в кольчугах и с мечами по городу ходить.

– О-о-х! – вздохнула Янка.

Она таких сама видела в метро. Ведьма Эмма сидела в кресле напротив, в правой руке держала чашку с чаем, в левой блюдце. И улыбалась.

– А бабы-яги?

– Бабы-яги у нас в каждом собесе в очередях стоят. Шучу. Баба-яга это персонаж сказочный, несуществующий.

– А великаны – сказочные персонажи?

– Это как посмотреть. У нас с тобой – да, сказочные. Там, откуда прибыли твои друзья, великаны есть настоящие. Хотя их немного.

– О-о-х! – ещё раз вздохнула Янка.

Как же всё усложняется.

Ещё недавно всё было просто. Вот мир реальный, вот мир сказочный. Выдуманный. Книжки, мультики. Потом оказалось, что, кроме Москвы, есть такое место, где на самом деле живут феи, гномы, великаны. Это ещё ничего. Она там побывала, она оттуда вернулась. Москва отдельно, то место отдельно. На обычную жизнь не влияет, если не просыпаться где попало. Потом появились гномы. В Москве. И Клавдия. Тоже ничего, пережить можно. Мало ли кто в Москву приезжает. Дела сделают, уедут. А теперь оказалось, что в Москве, в понятном для Янки городе, живут ведьмы, феи и все остальные. Так мало этого. Ладно бы все персонажи сказок рядом обнаружились. Нет, одни сказочные герои вполне себе живые, и в гараже у них четыре машины. А другие: ну что ты, деточка, какая баба-яга, ну кто же верит в сказки. Вот именно, главный вопрос: во что теперь ребёнку верить?

– Яна, что же ты так горестно вздыхаешь?

Эмма, звякнув, поставила чашку на блюдце, наклонилась к Янке и погладила её по голове.

– Ты же фея. Мы не чужие тебе.

– Да! А вы сами сказали «не-фея Яна», когда мы вошли, я помню.

Эмма рассмеялась:

– Да, сказала. Так тебя называли в фейской квартире. Что ты хочешь: провинция. Приезжие там редкость. Чужак будет чужаком до глубокой старости. Останься ты там, тебя бы называли не-фея, хоть бы ты стала феей-крёстной.

– А на самом деле?

– На самом деле ты фея, иначе как бы ты летала на зубной щётке?

Янка посмотрела на свои руки. Руки как руки. И что ей теперь, свидетельство о рождении менять? Может, ещё фамилию? Как она родителям скажет? Мама, папа, я фея. Теперь мы будем жить по-другому. Нет-нет, по-другому Янка не хотела.

– А люди в Москве ещё остались? – шмыгнула она носом.

– Ну конечно. Сколько угодно, не переживай.

– А как же я с мамой… С папой…

Глаза Янки заблестели, она готовилась хорошенько расплакаться.

– Что с мамой, что с папой?

– Ну, они же люди… А я… Я другая…

– Ах, вот оно что! Вот почему ты вздыхаешь! Как же я сразу не догадалась? Не переживай.

Эмма поставила чашку на столик, села на диван к Янке и обняла её за плечи.

– Чем, по-твоему, люди отличаются от нас?

– От фей? – всхлипнула Янка.

– От фей, от ведьм, от гномов. Если бы ты не знала, что я ведьма, и ты бы встретила меня… Да где угодно. В магазине. На улице. Что бы ты обо мне подумала?

– Ну… Я бы подумала, что вы красивая.

– Спасибо, милая.

Эмма поцеловала Янку в затылок.