Она опустила веки, чтобы дать отдых глазам, и который раз — задумалась над тем, как сложилась бы ее жизнь, если бы лет триста пятьдесят назад в поясе астероидов не были открыты залежи тариссита. Если бы в астероидах без потерь могли летать не только девственницы с искусственно отрегулированным гормональным балансом (выброс гормонов во время неконтролируемого полового созревания и, особенно, в момент первого контакта ощутимо снижал способности пилотов). Если бы Констанс Макдермотт, прапра — и так далее бабушка Лорены, не додумалась использовать тарисситовые импланты для повышения скорости и качества мыслительных процессов. Если бы не сформировались Линии, мало чем отличающиеся по функциям от питомников породистых животных — недаром же в бельтайнском разделе портала Галанета, посвященного найму армии, к каждому внесенному в списки прилагалась подробнейшая родословная. Уже будучи слушателем Академии Свободных Планет на Картане она любопытства ради просмотрела историю Линии Гамильтон по родословным — до того не было ни времени, ни желания. Судя по всему, искусственное оплодотворение являлось любимым методом Генетической Службы — слишком часто годы жизни отцов категорически не совпадали с годами жизни матерей. У Мэри даже возникло подозрение, что за последние сто двадцать лет она первый ребенок в Линии Гамильтон, зачатый естественным путем, ведь естественное зачатие означало только пятидесятипроцентную вероятность получения ребенка нужного пола. В случае Линий Пилотов — женского. В Инженерных Линиях и Линиях Десанта рождались исключительно мальчики, и тот же Марк Фортескью мог лишь тщетно мечтать о родной дочери. И только Линии Канониров могли позволить себе детей любого пола (хотя и не любой наследственности) — и мужчины, и женщины стреляли одинаково хорошо. А стрелять приходилось нередко, тариссит требовал защиты.

Да, тариссит… Благословение и проклятие Бельтайна. Идеальный сверхпроводник и при этом незаменимый компонент брони. В естественном состоянии найденный лишь в одном уголке Галактики — в астероидном поясе звезды Тарисса. В последнее время, правда, нескольким крупным промышленным лабораториям удалось синтезировать искусственный тариссит, да вот незадача: полученный ими химически чистый металл не обладал свойствами природного. То есть обладал, конечно, но его требовалось гораздо больше, притом что стоимость производства была сопоставима со стоимостью добычи. У Мэри были серьезные основания полагать, что если последний крупный налет на систему Тариссы, произошедший лет пятьдесят назад, имел целью захват шахт и планеты, то Саммерс и то и другое будет уничтожать. Шахты уж наверняка. Иначе на кой черт ему в эскадре, помимо несущих среднее вооружение, абордажников и десантные капсулы фрегатов, эсминцы с тяжелой бомбовой загрузкой? А их, по словам матери Агнессы, аж шесть. Хватит за глаза и за уши, мало точно не покажется… А Бельтайн беззащитен, вторую орбитальную крепость так и не достроили, все корветы в работе по контрактам… Черт бы побрал Монро с его жадностью! И зачем нужны эти нейтрализаторы сейсмической активности, дорогие до полного неправдоподобия? Ну да, на протяжении четырех с половиной сотен лет колонию, бывало, потряхивало, но даже серьезная волна не пришла ни единого разу, а тут вдруг паника поднялась! Потолковать бы по душам с исследовательской группой, притащенной Монро десять лет назад…

Видимо, она все-таки заснула, потому что приход Малоуна застал ее врасплох.

— Сообщение от капитана Фицсиммонс, — негромко сказал он.

Мэри рывком села на диване, прислушалась к ощущениям и незаметно поморщилась:

— Да? Я слушаю.

— «Сент-Патрик» может дополнительно принять триста детей.

Триста. Всего триста… Черт, черт, черт!

— Хорошо. То есть, конечно, ничего хорошего, но уж что имеем, то имеем. Готовьте челноки, Малоун, и отправляйте детей на Центральный. Будем поднимать их на «Гринленд». Да, и кстати: свяжитесь с Фортескью, пусть командующий базой проследит — всех гражданских вниз. Всех без исключения. Эвакуация поселений начата?

— Так точно, — хрипловатому голосу Малоуна отчетливо не хватало уверенности. Мэри вздохнула, мысленно припомнила несколько наиболее ярких перлов Рори, и устало осведомилась:

— Ну что там еще, Терри?

— Люди не хотят уходить, оставлять дома. Особенно в сельских районах. Привлечь полицию и резервистов?

— Привлекайте. Но без грубости. Передавайте постоянно: Бельтайн ждет орбитальная бомбардировка и пиратский десант, возможности защитить поселения у нас нет. Концентрируйте наземные силы обороны в местах наиболее вероятной высадки противника. Да что я вас учу… — Мэри махнула рукой и внезапно наткнулась на неприятно пристальный взгляд Малоуна.

— Вы хорошо себя чувствуете, капитан? Кстати, медики интересуются, когда вас ждать на осмотр перед вылетом?

Этого еще не хватало. Осмотр был нужен ей в самую последнюю очередь. Точнее, не нужен вовсе. Она и так знала, что Устав придется нарушить грубейшим образом. Организм не слушался ее чуть ли не впервые в жизни. Возраст, будь он трижды неладен. Ей почти тридцать три, это практически предел. Да нет, именно предел, без всяких «практически». Нельзя до бесконечности насиловать физиологию, надеясь, что и так сойдет… Как не вовремя, святая Екатерина, как же не вовремя!

— Можете от моего имени послать медиков в любом известном вам направлении, на выбор. Мне некогда. Меня ждут на «Гринленде».

Коротко кивнув на прощание, Мэри проскользнула мимо озадаченного Малоуна к выходу из комнаты. Надо сваливать с планеты поскорее, а то ведь найдется среди медиков упрямец, как пить дать найдется.

* * *

Лучший пилот. Монастырь. Так, Генри, спокойно. Никакого проявления заинтересованности, никакой спешки. Тихо, мужик, кому сказали! Встать в числе последних, откланяться, неторопливо выйти из Комплекса. Расслабленно потянуться на свежем ветерке, переброситься парой слов с кем-то из коллег, попавшимся на глаза как раз в тот момент, когда надо создать впечатление обыденности. Кстати, надо его запомнить: умение оказаться в нужное время в нужном месте дорогого стоит. А теперь — медленно, медленно! — к машине, отпустить водителя и начать крутиться по городу без видимой цели. В храме надо очутиться не раньше, чем через пару часов.

Храм Святой Екатерины, вполне естественно, примыкал к территории Центрального космопорта. Раз уж монастырь расположен в поясе астероидов, наладить постоянное сообщение с обителью можно только через космопорт. А сообщение было необходимо. Монахини, чьей задачей было обеспечить нормальную работу тарисситовых шахт, нуждались не только в продовольствии, оборудовании и медикаментах, но и в регулярной реабилитации на тверди. Ведь именно монахини переправляли на «рабочие места» осужденных каторжан и немногочисленных вольнонаемных из числа тех, кому уже нечего было терять на планете. Именно они доставляли туда все грузы, от установок регенерации воздуха до яблок: хотя гидропонные плантации монастыря и славились своими урожаями, вырастить при столь низком тяготении полноценные фруктовые деревья не удавалось. Искусственная же гравитация действовала только в жилых отсеках обители, никто не собирался тратить ни пенса сверх жизненно необходимого. Именно сестры лечили заболевших, учили грамоте тех, кто к этому стремился, утешали страждущих и снаряжали в последний путь покойников. На шахтах работало редкостное отребье, но Моргану не доводилось слышать ни об одном нападении на тариссийку. Женщин, принявших постриг или послушание в монастыре Святой Екатерины, там, среди безумной путаницы астероидов, почитали почти наравне с их небесной патронессой. А может быть, и не «почти». Ведь сама святая Екатерина, как ни крути, умерла давным-давно, а живые сестры были рядом и помогали оставаться в живых тем, кто оказался волею судьбы в сфере их ответственности. Архивы сохранили лишь одно упоминание о попытке захвата монастырского челнока. Монахиню, приведшую его, безукоризненно вежливо препроводили в рекреационную зону, сами захватчики погрузились в челнок и попытались отправиться в сторону Бельтайна. Примерно через триста миль в поясе стало одним астероидом больше, какое-то время спустя другая сестра-тариссийка забрала крайне расстроенную коллегу обратно в монастырь, тем все и кончилось. После этого — береженого Бог бережет! — отсек пилота в челноках и рудовозах стали наглухо закрывать в монастыре перед погрузкой и открывать только после выгрузки. Делалось это не ради безопасности пилота, а для того, чтобы люди, какими бы они ни были грешниками, не гибли понапрасну. Все без исключения монахини окончили в свое время Звездный Корпус, скрутить в бараний рог хоть полдюжины каторжан ни одной из них не составляло особого труда, но Богу — Богово, а кесарю — кесарево, и негоже вводить во искушение малых сих.