Девушка непонимающе посмотрела на бабушку и опустила взгляд на фотографии, на которых был изображен ее дедушка с маленькой Кирой на руках. Он щекотал Киру и не смотрел в кадр, а девочка заливалась смехом.

На другой фотографии дедушка показывал пальцем на камеру, пытаясь привлечь внимание Киры, но она все равно смотрела куда-то вправо.

– Твой дедушка так любил тебя… Он был готов часами играть с тобой. Ты же знаешь, у нас умер сын, твой дядя, когда ему было пятнадцать. Это подкосило дедушку, но после твоего рождения, он словно снова научился радоваться жизни, – влажные глаза бабушки через очки улыбнулись. Она нежно погладила край фотокарточки, но вдруг резко стала серьезной. – Тринадцать лет назад ты уже попадала в больницу. Перед тем как твой дедушка умер…, знаешь, он звонил мне по телефону и все повторял, что тебе, Кира, осталось тринадцать лет… Я тогда ничего не поняла, а всего через час его уже не стало. “Тринадцать лет”. Мне это казалось каким-то бредом, но сейчас… – она глотнула воздуха.

Кира прищурилась, вся как-то отгородилась.

– О чем ты? – голос предательски задрожал.

Бабушка подняла серьезный взгляд на Киру.

– Он знал. Перед своей смертью дедушка знал, что тебе осталось тринадцать лет с его смерти.

Кира сглотнула и вновь посмотрела на фотографию мужчины, которого она не помнила, человека, которого она знала лишь по рассказам бабушки и мамы. Он смотрел с фотографии весело, с хитрецой.

Бабушка нежно взяла руку Киры и погладила шершавыми пальцами. Грустная улыбка скользнула по лицу.

– Твой дедушка оставил тебе письмо, в котором говорилось, то же самое. Знаешь, твоя мама с тетей считали, что я сошла с ума после его кончины, но я уверенна, что дедушка спас тебя тогда в больнице и умер вместо тебя. Я всем говорила это, но никто мне не верил. А потом они меня запихнули в психушку. И я смирилась, я поверила, что все это плод моего воображения, но сейчас… Я должна найти письмо.

– Письмо? – настороженно переспросила Кира. Она знала, что у бабушки в голове не все дома, она привыкла к ее странностям. Но она так любила бабушку, что не хотела ее расстраивать и как всегда сделала вид, что верит ей.

Бабушка кивнула, а лицо и глаза преобразились, и она стала похожа на сбежавшую из дурдома. Хотя истина находилась недалеко: смерть дедушки подкосила бабушку, ее пришлось направить на лечение в психиатрическую больницу. Кира была ее совсем маленькой, чтобы помнить подробности. По словам папы, им пришлось взять ответственность не только за бабушку, но и за тетю Розу, которая на тот момент заканчивала школу. Именно тот момент стал переломным. Именно тогда мама Киры превратилась в главу семьи вместо своего отца. Папа Киры был мягким человеком, и все тяжелые решения Ира переложила на свои плечи.

– Твой дедушка написал письмо перед своей кончиной, – зашептала бабушка, оглядываясь на дверь. – Я его хранила. Я боялась, что дочери отберут письмо у меня, выкинут куда-то… И я его спрятала, но не помню куда. Я обязательно его найду и отдам тебе.

Кира мягко улыбнулась и погладила бабушку по руке. Видимо от стресса состояние бабули ухудшилось. Девушка подумала, что надо сказать об этом маме.

***

Артур открыл дверь родного бойцовского клуба. Ребята лет двенадцати отрабатывали удары, на ринге тренировались юноши постарше. Его первый тренер недовольно кинул взгляд на дверь, и в следующий миг лицо его вытянулось.

– Артур? – изумленно воскликнул тренер. Оттопыренные уши его вспыхнули краснотой. Он нервно провел потной рукой по проплешине на макушке. Ари, почувствовав теплоту, обнял низенького коренастого тренера. Тренер ошарашено замер и постучал его по спине. – Ты когда приехал?

– В пятницу, – улыбнулся Артур.

– Брат звонил мне. Он дал четкие инструкции, что с тобой делать… Я смотрю все бои с тобой!

Дети остановили спарринги и заинтересованно прислушались к разговору.

Ари смущенно улыбнулся, похвала от первого тренера много для него значила. Тренер обернулся к мальчишкам.

– Ребята, нас посетила почти мировая звезда, мой любимый ученик: Артур Александров. Если будете стараться, то станете такими же, как и он.

Ребята окружили Артура и тренера, словно дельфины катер.

– Покажи свои секретные приемы.

– Распишись на футболке

– Тренер твоими фотографиями завесил весь зал.

Артур засмеялся, увидев на стенах свои детские фотографии с соревнований.

– Ладно. Сейчас будет мастер-класс специально для вас, – воскликнул юноша и скинул куртку и ботинки.

Ребята завизжали от восторга, а Артур с ностальгией ступил ногой в носках на маты. Он провел здесь тысячи часов, этот зал стал для него настоящим домом. Он прогуливал уроки и бежал сюда, он проводил здесь дни и ночи. Он по-настоящему горел боксом, а тренер стал для него вторым отцом.

Когда переходишь на профессиональный уровень, иногда забываешь для чего ты все это начал. От тяжелых тренировок иногда хочется выть, но вернувшись в этот зал, Артур почувствовал себя счастливым и понял, что он любил бокс больше чем что-либо в этом мире.

Больница

Городской онкологический диспансер осыпался вздувшейся штукатуркой.

Построенное еще в пятидесятых годах прошлого века здание неприветливо распахнуло перед Кирой скрипящие облезлые двери. Поднимаясь по покрашенной зеленой краской лестнице, Кира сжала зубы. Здесь пахло спиртом и страхом.

Стены холла были усыпаны детскими рисунками. Проходя мимо, Кира зацепилась взглядом за рисунок некой Яны, 5 лет, где она нарисовала дом с крестом на крыше и себя вокруг взрослых в белых халатах.

Помимо воли по спине Киры пробежались мурашки, а желудок скрутило. Она судорожно вздохнула и закашлялась.

Неприветливая медсестра распределила её в третью палату. Кира толкнула дверь и в ужасе замерла. В её голове, почему то было представление палаты как зарубежных фильмах, но то, что она увидела, повергло её в ужас.

Четыре занятые койки с металлическим изголовьем, к которым, казалось, будут приковывать больных, чтобы не рыпались. Лысая девочка лет десяти приветливо махнула Кире. Рядом кто-то, отвернувшись к стене, укрылся с головой.

Мама вошла следом за Кирой, таща тяжелую сумку с вещами, и поздоровалась со всеми.

Кира осмотрела палату, и вдруг до неё стало доходить: она будет терять здесь драгоценное время?

Нет!

Если ей осталось совсем немного, то она не хотела лежать здесь! Нет! Ни за что! И вдруг понимание, что она умирает, ударило с такой силой, что ноги Киры подкосились, и она схватилась за кровать. Осознание, что битва с болезнью заведомо проиграна, толкнуло её в грудь, и Кира сделал шаг назад.