Утечка от Рамоны завела меня во сне, но блюю я сейчас потому, что это был не секс: она пожирала сознание этого парня, и он умер, она от этого кончила, и мне это принесло наслаждение. Мне хочется отдраить свои мозги стальной щеткой, забиться в глубокую нору и повторить это еще раз… это все потому, надеюсь я, что мы с ней запутаны, но альтернатива хуже: есть такие вещи, которые я о себе знать не хочу, например постыдное пристрастие к извращенному демонскому сексу.

Очень надеюсь, что Мо выяснит, что это запутывание можно распутать обратно. Потому что иначе, когда мы в следующий раз окажемся в постели… лучше сейчас об этом не думать.

Я провожу беспокойную ночь, верчусь и кручусь в мокрой постели, хотя оставил ловец снов скринсейвером на планшете. К рассвету я довел себя почти до нервного срыва: и не потому, что пытался не думать о невидимых розовых слонах (подвида каннибалы), а потому, что гадал, зачем Энглтон бросает меня на Сен-Мартен. Я даже не знаю, где это.

При этом нужно еще пойти на заседание комитета. И как мне представлять свою организацию, если я даже засыпать боюсь?

Я чудом умудряюсь влезть в костюм – неудобно, но необходимо для зарубежных командировок, – а потом спуститься в ресторан на завтрак.

Кофе, мне нужен кофе! И свежий выпуск газеты «Индепендент», который прилетел из Лондона ночным рейсом. В ресторане все организовано по-немецки эффективно; персонал меня не трогает, за что я им благодарен. Без четверти девять я уже почти чувствую себя человеком. Заседание по оптимистичному плану должно начаться через пятнадцать минут, но я думаю, что половина делегатов в это время еще будет жевать завтрак. Поэтому я прихожу в холл, где раздают бесплатный Wi-Fi, чтобы посмотреть почту, и там сталкиваюсь с Францем.

– Боб? Это ты?

Я глупо моргаю.

– Франц?

– Боб!

Мы пожимаем друг другу руки, отставив в стороны свои кейсы и сместив центры тяжести, как пара взвинченных курочек, которые меряются хвостами во дворе.

Раньше я Франца в костюме не видел, да и он меня тоже. Мы с ним познакомились на обучающем семинаре полгода назад, когда он вернулся из Гааги. Он натуральный голландец – очень высокий и говорит на куда более правильном, бибисишном, английском, чем я.

– Не ждал тебя тут встретить.

– Ты, наверное, приехал на совместный комитет?

– Я тебе покажу свой, если ты мне покажешь свой, – шутит он. – Я хотел купить открытку, прежде чем подниматься наверх… подождешь?

– Конечно, – отвечаю я и слегка расслабляюсь. – Ты на таких заседаниях бывал уже?

– Нет. – Он рассеянно вращает стенд, разглядывая один за другим живописные пряничные замки. – А ты?

– На одном-единственном. О нем нельзя говорить вне школы, но какого черта.

Франц находит открытку с полногрудой немецкой фрау с парой внушительных кружек.

– Вот эту возьму.

Он подзывает ближайшего продавца и тарахтит что-то, видимо, на превосходном немецком. Мой планшет заканчивает проверять почту, сбрасывает в корзину спам и звенит, чтобы привлечь мое внимание. Я потираю висок и завистливо смотрю на Франца. У него-то небось не было бы никаких проблем с Рамоной: он пугающе умен, добродушен, проницателен, красив, воспитан и со всех сторон компетентен. Не говоря уж о том, что способен перепить меня и очаровать до розовых ушей кого угодно. Он явно далеко пойдет в оккультном подразделении ОСРБ, станет замдиректора, а я все еще буду Энглтону каталожные ящички полировать.

– Готов? – спрашивает он.

– Вроде да.

Мы поднимаемся на лифте и идем в конференц-зал. Он на четвертом этаже. Если вы думаете, что это слишком легкомысленный подход к секретному заседанию, учтите, что отель прошел все проверки безопасности, а местные спецслужбы выкупили соседние комнаты и номера под и над нашим залом. Да и вопросы национальной безопасности мы обсуждать не планируем.

Мы с Францем пришли слишком рано. На столике красуются кофейник и поднос с чашками, рядом с главным столом проектор и экран, а также удобные кожаные кресла, в которых можно уснуть. Я занимаю место с краю напротив окон, из которых открывается заманчивый вид на центр Дармштадта, и кладу свой планшет на кожаный коврик рядом с блокнотом от отеля.

– Кофе будешь? – спрашивает Франц.

– Да. С молоком и без сахара, пожалуйста.

Я беру распечатку с повесткой дня и тащу с собой.

– Какой порядок? – спрашивает Франц, и, кажется, ему действительно интересно.

– Ну, сперва мы предъявляем друг другу карты, подтверждающие наши полномочия. Потом председатель приказывает закрыть двери. – Я показываю рукой на дальний конец зала. – Туалет там. Председательствует сегодня… – листаю страницы, – Италия, значит Анна, если только она не заболела и не прислала заместителя. Думаю, она тянуть резину не станет. А потом переходим к делу.

– Понятно. А протоколы?..

– Все стороны должны привезти свои экземпляры на CD-дисках. Принимающая организация[8] предоставляет секретаря, на этот раз этим занимается ГСА.

Франц хмурится:

– Прости, но все это звучит так, будто само заседание… ненужно? Мы могли бы все переслать по электронной почте.

– Ага, – пожимаю плечами, – но тогда мы бы не смогли заниматься настоящим делом за кофе с печеньем.

Его лицо проясняется.

– А! Теперь понятно…

Дверь открывается.

– Чао, ребята!

Это Анна, невысокая, полненькая и, судя по красным глазам, слегка похмельная.

– Голова трещит. Где все? Давайте не будем затягивать.

Она семенит к кофейнику.

– Передай Эндрю, что он ужасный, ужасный человек, – сурово говорит она мне.

– Что он натворил на этот раз? – спрашиваю я, готовясь к худшему.

– Перепутал, когда у меня день рождения! – она сверкает глазами и белозубой улыбкой. – Это, как говорится, ошибка на единицу.

– Ага, угу, м-да, понятно, – пожимаю плечами я.

Мне по-прежнему неуютно в таких ситуациях. Большинство людей здесь еще полгода назад были на несколько рангов выше меня, и половина из них все еще старше меня по званию. Я тут младший делегат и занял место Энди, который раньше был моим начальником.

– Когда я его видел в последний раз, он был немного занят. Упахался, пока занимался выбросом из… – Я прочищаю горло.

– Все понятно!

Анна похлопывает меня по руке и идет здороваться с другими делегатами, которые уже входят в зал. По идее у нас тут должен быть полный набор сотрудников безопасности из Испании, Брюсселя и восточных стран НАТО, но сегодня почему-то явка непривычно низкая.