Как только Каллен увидел выходящего из леса человека, он непроизвольно выхватил из ножен меч. Потом он остановил перед ним свою лошадь, загородив Сару.

– Не бойтесь меня, – дрожа всем своим тощим телом, сказал монах.

– За тобой гонятся солдаты? – спросил Каллен. Монах покачал головой:

– Нет, они меня отпустили, приняв меня за монаха, который не хочет поделиться с ними. Если бы они узнали, что я фермер и что я украл пиво, чтобы продать его и накормить свою голодающую семью, они убили бы меня на месте.

– А где твоя ферма? – Каллен решил удостовериться, что этот человек говорит правду.

– Довольно далеко отсюда по этой дороге.

– А чего ты хочешь от нас?

– Только ехать вместе с вами, ничего больше. Одному опасно. Я лишь хочу добраться до своих жены и дочери. А вы можете заночевать у меня дома, хотя… – Опустив голову, он добавил: – Я не могу предложить вам никакой еды.

Оглянувшись на Сару, Каллен заметил, что она также относится к этому человеку с недоверием. Если его история подтвердится, Каллен был намерен помочь несчастному, но если он задумал их обокрасть, он пустит в ход свой меч.

Каллен наклонился и протянул человеку руку.

– Присоединяйся к нам. Меня зовут Каллен, а это… – он бросил взгляд на Сару, – это моя жена Сара.

– А я Джереми. Я благодарен вам за помощь.

Дорога была плохой, лошади продвигались медленно, так что шедший рядом с Калленом Джереми не отставал.

Всю дорогу Каллен поддерживал с ним беседу и был удивлен и доволен тем, что Сара не вмешивалась, а только слушала. Но ведь она была не глупа и сразу разгадала намерение Каллена – как можно больше узнать о незнакомце.

Разве они не делали то же самое, с тех пор как познакомились? Старались разузнать побольше друг о друге, не доверяя – до поры до времени, а может быть, и навсегда?

Время покажет.

– А как к тебе попало пиво? – спросил Каллен, даже спиной чувствуя, что Сара одобряет его вопрос.

– Я искал безопасное место для охоты. Я хотел подстрелить какую-нибудь дичь, чтобы накормить свою семью. Владельцы поместий очень сурово наказывают тех, кого они считают браконьерами. Но арендаторы не могут прожить лишь на то, что мы сами выращиваем, особенно при недороде, да к тому же лорды незаконно отбирают большую часть нашего урожая.

Каллену это было знакомо.

– Сначала мне не везло, но потом я встретил монаха, который вез на рынок пиво. Он предложил подвезти меня, и я согласился. Утром монах не проснулся. Я посчитал это знаком свыше. Я похоронил его и забрал его одежду. Если бы я смог продать пиво, у меня было бы достаточно денег, чтобы накормить семью, а возможно, и на то, чтобы оплатить наш отъезд из Шотландии.

– А вы умеете охотиться с луком и стрелами? – спросил Каллен и снова ощутил одобрение Сары.

– Умею.

– А где же ваше оружие?

– Потерял вместе с пивом. Я спрятал лук между бочками. Было бы глупо направлять это оружие против солдат, а еще глупее – позволить им найти его. Они бы не поверили, что я монах, если бы нашли лук и стрелы.

В этом он был прав. Монахам не полагалось носить оружие, они вручали свои жизни Богу. Солдаты, видимо, сразу же поняли, что этот человек не монах. Конечно, если он говорит правду.

Неожиданно дорога стала широкой, и Каллен сделал знак Саре подъехать к нему. Он хотел узнать ее мнение о рассказе Джереми. А тот, ускорив шаг, пошел впереди них.

– Он кажется мне знакомым, но я не помню, чтобы когда-либо его встречала, – сказала Сара. – И у него такой вид, будто он голодает.

– Мне тоже так показалось. Одежда на нем просто болтается.

– А может, он ее украл и он просто-напросто вор.

– Или голодный человек, пытающийся накормить свою семью.

Сара покачала головой:

– Хотелось бы понять, почему мне так знакомо его лицо.

– Может, еще вспомнишь, а пока нам лучше не расслабляться.

Они прислушивались к малейшему подозрительному шуму и были настороже. Меньше всего Каллен хотел рисковать. Лорд Балфорд мог узнать, что он не уехал в Америку, и назначить щедрое вознаграждение за его поимку или убийство.

Спустя несколько часов они остановились, чтобы перекусить. Джереми взял кусок хлеба, который ему предложили, и больше половины сунул в карман.

– Моя семья должна поесть, – объяснил он.

– У нас есть еще, и мы сможем поделиться, – сказал Каллен.

Джереми чуть было не подавился куском, который был у него во рту.

– Вы с нами поделитесь?

– Конечно. – Каллен подумал, что незнакомец, возможно, не лжет. Он и вправду был фермером, пытавшимся найти пропитание для своей семьи.

Тут Сара задала вопрос, который чуть было не сорвался с языка Каллена:

– А разве вы не принадлежите к клану, который мог бы о вас позаботиться?

Джереми покачал головой:

– Мой кузен не очень хороший глава. Он хвастается и обещает, но ничего не делает, чтобы изменить судьбу нашего небольшого клана. Мы с Джинни надеемся когда-нибудь уехать в Америку. Я слышал, там можно обзавестись землей. Нам бы хотелось лучшей жизни для нашей дочери Гвен. – Джереми отряхнул крошки и сказал: – Я не хочу вас торопить, но если мы поедем быстрее, то сможем приехать на мою ферму до наступления темноты.

Каллен встал и протянул руку Саре:

– Тогда в путь.

Каллен ждал, что она откажется от его помощи, но Сара весь день почти все время молчала и вела себя смирно. Она либо что-то задумала, решил он, либо ведет себя при незнакомце как примерная жена.

То, что он заметил перемену в поведении Сары, говорило о том, что он уже изучил повадки своей новоиспеченной жены, хотя прошло совсем немного времени. Ее красота была неброской, но не обратить на нее внимания было нельзя. Черты ее лица были классическими, как у статуй, украшавших церкви. Она была воплощением силы и уверенности. Женщиной, на которую мужчина мог положиться.

Когда Каллен оглядывался назад, он видел, что она о чем-то раздумывает. Очевидно, поэтому она и молчала. В другое время Сара болтала без умолку, и все, о чем она говорила, было на удивление интересно. Она была хорошо образованна, обо всем имела собственное мнение, и у нее были самые непослушные огненно-рыжие волосы, какие он когда-либо встречал. Эти волосы были похожи на нее: они вели себя как хотели – то вились упругими завитками, то торчали в разные стороны, а то падали мягкими прядями ей на плечи. Короче говоря, эти волосы подходили ей идеально.