Я стала думать о том, чтобы сбежать. В Башне такие мысли ни разу не посещали меня, я даже и не задумывалась о том, что буду делать, если окажусь за пределами её стен.

Теперь же выходило, что даже если я выберусь с Острова Лазурных Волн, мне некуда будет пойти. Ни дома, ни семьи у меня не было. Я не испытывала ни малейшего желания искать мать и отца, возвращаться в те далёкие дни, когда в моих руках ещё не было волшебства. Но и в башню вернуться не могла – наверняка наставники не приняли бы меня, зная как я разочаровала и Физэна, и их.

Я не хотела рисковать, стучаться в закрытые ворота, идти на поклон.

Куда радужнее казалась перспектива отправиться в город. Может, Физэн и не верил моим предсказаниям, но по крайней мере я могла бы гадать на площадях – другие ученики рассказывали, что таких бродячих предсказательниц в городах полным-полно. А там, кто знает, может быть, и отыскала бы собственный путь.

Далеко вперёд я не заглядывала никогда. Слишком маленьким казался мне мир, в котором мы живём.

У меня не было вещей, и оттого, как ни странно, уйти было ещё трудней – необыкновенно отчётливо ощущала я, что не имею ничего.

Я почти уже было решилась. Разведав расписание караулов, ждала, когда место у ворот займут стражи, которых я присмотрела уже давно. Один из них всё время засыпал по ночам, а другой был молод и прикрывал первого. Уверена, он поверил бы мне и заключил договор. Может быть, даже последовал бы за мной в город.

Оставалось совсем немного времени до назначенного срока, когда мне приснился сон. Снова голос говорил со мной – на сей раз он раздавался из сумрака, обступившего меня со всех сторон.

«Всё хорошо», – говорил он.

– Ничего себе хорошо! – не сдержалась я. – Я целыми днями стираю бельё!

«Подожди ещё один день».

Я проснулась, но сон всё ещё не отпускал. До самого вечера я вспоминала его.

А на закате, когда возвращалась в наш барак, я обнаружила около него нескольких приближённых к Физэну людей.

– Ты! – один из них ткнул в меня пальцем. – Следуй за мной!

– Ты была права, Камрин оказалась предательницей.

Я стояла напротив господина и слушала его с равнодушием человека, который не верит ни единому слову. Руки мои были истерзаны постоянными стирками, волосы высохли, лишённые того ухода, какой получали тела наложниц в верхнем гареме.

Я устала после долгого трудового дня и больше всего хотела рухнуть на вязанку соломы, служившую мне постелью в последние недели, и уснуть.

Но мой господин желал говорить – и его смиренной рабыне оставалось только слушать его.

– Проследив за ней, мои люди застали её ночью в подземном тоннеле, ведущем за стены дворца. Она говорила с чужаком. Её схватили и бросили в темницу для допроса. К сожалению, она убила себя – а чужаку удалось сбежать.

– Ваше высочество так милосердно со своими женщинами, – не сдержалась я, – вы даже не убили её на месте, увидев, что она была с другим.

Физэн моргнул – видимо, не ожидал атаки с моей стороны. Но тут же сделал вид, что не понял моих слов.

– Её покои обыскали… и нашли там несколько писем. К сожалению, они были написаны на незнакомом языке. Никому из моих людей не удалось их прочитать. Я хочу, чтобы это попробовала сделать ты.

– Такова воля моего господина? – поинтересовалась я.

– Таков мой приказ.

– А когда я выполню его, меня снова отправят стирать его бельё?

– Стирать бельё господина великая честь! – прошипел один из охранников, стоявших рядом со мной. – Для женщины вроде тебя.

– Если ты не сделаешь этого – я прикажу запороть тебя до смерти.

Я пожала плечами.

– Ты никогда не узнаешь содержимого письма. После моей смерти Академия не станет тебе помогать. А я скорее предпочту умереть, чем жить как теперь.

Глаза Физэна сверлили меня несколько мгновений, как будто он понимал, что это чистейшей воды блеф – Академии, скорее всего, наплевать на меня. У них хватает собственных проблем.

– Чего ты хочешь в обмен на услугу? – спросил он наконец.

– Немного, – ответила я. Я собиралась попросить, чтобы принц отпустил меня – без денег, без награды, безо всего. Просто дал уйти и позволил выжить на Островах самой. Но знакомый голос в голове всколыхнулся тёплой волной.

«Станцевать для него!» – потребовал он.

Я так удивилась, что не сразу сообразила, что должна сказать. Гордость не позволяла произнести подобную просьбу вслух, но голос повторил те же слова, и теперь они звучали как приказ.

– Станцевать для тебя! – наконец произнесла я. – Всего один раз, – заискивающая улыбка заиграла на моих губах, а щёки обдало огнём.

Истинные миры, неужели это говорю я?

Физэн поколебался для виду, но затем милостиво вздохнул:

– Хорошо. Один раз я позволю тебе провести ночь у моих ног.

Ярость всколыхнулась в моём сердце, но я заставила её утихнуть и отвесила принцу почтительный поклон.

«С какой стати я хочу перед ним станцевать?» – вопрошала я голос, преследовавший меня, разбирая вещи покойной Камрин и обследуя её покой.

Голос, однако, молчал, делая вид, что он тут не при чём.

Я перебирала бумаги, лежавшие у Камрин на столе, и не переставала удивляться – кто научил эту глупую танцовщицу писать? Тем более на языке фере – старинном языке туатов, который ныне был ведом только историкам да магам. Да еще и частенько стихи. Большая часть писем была о любви, и я без особого интереса перелистывала их, постепенно складывая в голове картину случившегося.

Камрин встречалась с мужчиной, приходившем к ней «в грот под землёй». Там они каждую неделю предавались плотским утехам, передавали друг друга письма и клялись в вечной верности. Но… я не могла понять одного. Зачем ей при этом убивать нашего господина? Или просто подсыпать волшебные травы ему в питьё?

В письмах о травах не было ничего. А ведь не каждая горожанка знает, что именно нужно подсыпать, чтобы пробудить в человеке его главный страх.

В конце концов, отложив письма в сторону, я встала и принялась оглядываться по сторонам. Платки, шали, драгоценные безделушки… опять платки. Круг интересов Камрин явно был очень широк.

Воздев руку, я сосредоточилась и прочертила в воздухе круг.

Стены комнаты слабо замерцали, высвечивая под одной из занавесок, покрывавших их почти целиком, прямоугольный проём. Вот и наш таинственный подземный грот.

Я отодвинула полог в сторону и шагнула в проход.

Каменные стены почти сразу окружили меня с обеих сторон. Проход вёл вниз, и по редким отметинам на необработанном камне стен я чувствовала, что он куда старше самого дворца. Даже не на сотни, а может быть, на тысячу лет.