И тем не менее, держать в себе сомнения было невозможно. Мэй казалось, что у нее голова лопнет, если она кому-то не выговорится.

Иванна нашлась в кабинете — она любила копаться в бумагах. Секретарю не доверяла — троих последних она уволила с треском, двое ушли сами — не справлялись с ее темпом. Мэй частенько помогала ей с корреспонденцией из Катая. Они были почти подруги — насколько вообще можно дружить с королевой; во всяком случае, при виде Мэй Иванна с готовностью отложила бумаги и выжидательно на нее уставилась.

— Ваше Величество…

— Слушаю.

— Мне нужен совет.

— Это я могу. Проходи, садись.

Мэй прошла в кабинет и скромно села на краешек стула: спина прямая, подбородок ровно, руки сложены на коленях.

Иванна поощрительно подняла брови и, видя, что девушка мнётся, попыталась ей помочь.

— Надеюсь, это не Самюэль? Если он опять что-то натворил…

— Нет-нет, его высочество вел себя вполне достойно… на этой неделе…

— Боги, Мэй! Скажи мне — кто есть в этом кабинете, кроме нас двоих?

— Эээ… никого?

— Тогда какого беса? Называй меня Иванна. Или Ива. Или Иви. Знала бы ты, как мне надоела эта официальность! — и прикрикнула на явно готовую возразить девушку. — Это приказ!

— Ладно, — Мэй помялась, поерзала на стуле и выпалила. — Иванна, я боюсь ехать в Катай, потому что там Таймэн!

— Разумеется, там Таймэн. Он же Император. Ну почти… Почему ты его боишься?

— Не его, — опустила голову девушка. — Себя.

— Не понимаю. Вы с ним… — Иванна хорошо знала Мэй и попыталась выразиться наиболее деликатно. — Были вместе?

— Не то, чтобы мы были парой. Он хотел, да. А я ему отказала.

— Он был настойчив, — сдвинула брови Иви. — Тебя это тревожит?

— Он просил стать его женой, — выдохнула Мэй, жалобно глядя на королеву.

— Женой… или Императрицей? — уточнила Иванна серьёзно.

— Не знаю. А что, есть разница?

— Конечно. У Императора может быть только одна Императрица. А жен семь, кажется… и гарем еще.

Мэй выдохнула сквозь зубы и сердито сжала пальцы. Да, она об этом знала. Но почему-то думала, что Таймэн другой. Почему, интересно знать?

— А вы… ты не знаешь, у него дети есть? — отчаянно спросила она, сжимая пальцы так, что они побелели.

— Нет, кажется, — покачала головой Иванна. — Мэй… а почему ты отказалась?

— Я ему не пара.

— Может быть, это ему решать? Мой дед, славский государь, был женат на простой крестьянке. И ни разу на другую не посмотрел.

— Я не любила его. Увлечена — была. Но не любила.

— А что такое любовь? Я Маркуса увидела за неделю до свадьбы. Это уже потом мы учились находить общий язык.

— Маркус — это не Таймэн. У него не было гарема и он не лез сразу в декольте, — вспыхнула Мэй, вдруг вспоминая, за что злилась на Тая.

— Ну да, он просто жрал своих любовниц, — хихикнула Иванна. — Не известно, что еще лучше. Мой отец был известным бабником. Дядя Аяз себе жену попросту украл. Раиль вон на Шессе женился, потому что спал с ней. А любил-то он другую. А мою тётю Милославу и вовсе за незнакомца в два раза старше ее выдали насильно. Ах да! Лилиана, твоя потенциальная свекровь, мужа с плахи вытащила. Так что ни у кого в моей семье не было "нормальных" отношений до брака. Все из рук вон. Даже рассказывать стыдно. А Таймэн, между прочим, Оберлинг. И немного Браенг.

— То есть у нас все было не так уж и грустно? — хмыкнула Мэй.

— У вас все было почти как положено. И предложение даже. И ухаживания… ну, с точки зрения Таймэна это так называется, наверное.

Женщины переглянулись и рассмеялись.

— Он, наверное, меня забыл, — задумчиво протянула Мэй.

— А чего ты больше боишься — что он забыл или что не забыл?

— Даже не знаю…

— Забыл — так вспомнит. А не вспомнит — значит, не любовь и была. Тем более бояться нечего. А если не забыл — посмотришь, как он вести себя будет. Все же год — порядочный срок. Ты ведь поедешь?

— Поеду. И Самюэля надо сопровождать, и вообще… я так мечтала увидеть Катай!

— Вот и увидишь. А Таймэн… ты ведь сама хочешь с ним встретиться?

— Очень хочу. Боюсь только, что он посмеется надо мной. Или вообще не заметит.

— Забавно. Год назад ты боялась совсем другого. А если…

— Я скажу ему "да", — перебила королеву Мэй. — Потому что в конце концов, мне двадцать два, а я всех мужчин сравниваю с ним. Это ненормально, Ива. Я так его ненавидела… а потом так скучала!

— Вот видишь, Мэй. Ты просто обязана развязать этот узел. Ты ведь умница. В конце концов, такая Императрица мне очень даже будет по душе.

— Ну уж нет! — жарко возмутилась Мэй. — Женой его я не буду, я не сумасшедшая!

Иванна дипломатично промолчала. Она уже видела, что Мэй во Франкию не вернётся. Таймэн ее просто не отпустит. Он ведь частично и степняк, а мужчины этого рода свое никогда не отдадут.

— Раз уж ты пришла, поможешь с бумагами? — мирно спросила Иванна. — Письма сами себя не напишут. И будь хорошей девочкой, скажи, чтобы принесли чай.

В Галлии Таймэн задержался до поздней весны. Во-первых, зимой через перевал идти было небезопасно. Во-вторых, домой ему не слишком хотелось. К тому же Галлия внезапно показалась ему близкой по духу: такая же унылая и заледеневшая. Холод снаружи помогал немного унять холод внутри, а тяжелая работа позволяла забываться крепким сном по вечерам.

Здесь он не был Императором. Здесь он назвался странствующим сезонным рабочим. Таких было в Галлии немало — катайцев много, они нередко уезжают искать счастья в другие страны. А Таю еще и отца нужно содержать; впрочем, отец его и сам работал наравне с сыном.

Линь Ор нагнал Таймэна на границе и предложил прокатиться по Галлии запросто, без фанфар. Тай согласился. Разумеется, у бывшего убийцы были нужные документы. Довольно быстро двое катайцев устроились на шелковую мануфактуру, где проработали пару месяцев. Неожиданно неплохой водный дар Таймэна сослужил ему добрую службу. Оказывается, с помощью воды можно не только играть в интересные игры с наложницами, но еще и управлять огромным печатным станом с водным приводом.

Тай нечасто пользовался даром всерьёз — разве что на пару с Акирой вызывал его водного дракона, но теперь радовался, что умеет управлять своими силами. Потом юноша все же заболел — с жаром и мучительным кашлем — и Линь Ор отвёз его к родне в замок Нефф. Там жил один из братьев бабушки Виктории. Оберлинги приняли новоявленного "внука" тепло, на ноги его поставили быстро, а там уж и снег на перевале сошел.