Примерно два года назад Гигла вернулся на родину. Вроде бы из-за серьезной раны, после которой нужно было восстановиться. Да и возраст уже не тот стал у него. Но Андрей очень серьезно подозревал, что так надолго Гигла вернулся в Абхазию не для того, чтобы отдохнуть – такие люди от борьбы никогда не устают, – а как раз затем, чтобы ее продолжить. То ли сам догадался, какой оборот могут принять события в Грузии, то ли подсказали ему. Впрочем, рана тоже, видимо, свою роль сыграла – да и вообще, призадумался, надо полагать, абхаз над тем, что всю жизнь с автоматом наперевес по миру не поскитаешься, нужно хоть какую-то тихую пристань себе оборудовать. Собственно говоря, мысли не шибко оригинальные – к таким рано или поздно все кондотьеры, флибустьеры и прочая подобного рода публика приходила. Недаром некоторые английские пираты, из тех, что поумнее, становились потом лордами и губернаторами, а немецкие наемники – добропорядочными бюргерами. Впрочем, похоже, на этот раз обустройство уютного гнездышка было все-таки второй, неглавной целью Гиглы. Главной же, скорее всего, была та, ради которой сюда прислали группу Ската. Не зря же именно Барцыцу поручили группе помочь.

Кстати, актером абхаз тоже оказался превосходным.

– Здравствуйте, дорогие мои! – густым, сочным басом провозгласил Гигла, когда борт корабля коснулся причала. По легенде, Скат был его старым и хорошим знакомым.

– Привет, Гигла! Ну, вот мы и приехали, заждался нас, поди? – отозвался командир группы – тоже без малейшей фальши в голосе.

– Не без того, – согласился абхаз. – Ну, да ничего, друга в гости ждать – это даже приятно. Вылезай, Алексей, из этой посудины, дай я тебя обниму! И познакомь меня со своими родственниками!

– Сейчас!

Кораблик окончательно причалил, все стали выбираться из него. Несколько минут ушло на знакомства, объятия. Потом вытащили багаж. Гигла, кстати, оказался самым настоящим силачом – три большие сумки, каждая из которых килограммов двадцать весила, никак не меньше, он без напряжения поднял одной рукой. А второй рукой он рюкзак Андрея прихватил – Сабуров не хотел было отдавать, но почувствовал, что или он отпустит багаж, или поднимется в воздух с ним вместе, и предпочел первое. С хозяином кораблика они расплатились и отпустили его.

– Ну, пойдемте ко мне, – пробасил Барцыц. – Лучшие места для вас оставил, самые лучшие. Столько народу упрашивало – пусти, Гигла, в самые лучшие комнаты, денег обещали много, но я отвечал – нет. Говорил, что должен мой друг с семьей приехать, эти комнаты для него.

– Прямо так уж и много народу просило? – с подначкой спросил Скат. – Помню, в прошлый раз у тебя клиентов было негусто.

– Обижаешь, Леша! – В голосе Гиглы и правда зазвучали обиженные нотки. – Не веришь другу! То тогда было, а то сейчас! Тогда ты приезжал, сколько корпусов видел, а?

– Ну, два.

– А сейчас?! Четыре видишь, нет?

– Вижу.

– И что, думаешь, старик Гигла еще два построил просто так, чтобы пустыми стояли? Нет! Последние годы много народу к нам приезжать стало!

– Все, верю, верю, – шутливо отмахнулся Скат. – Спасибо, Гигла.

– То-то же!

– А ты себя, кстати, стариком не называй! Рано еще! Скажешь так, когда правнуки твои меня здесь встречать будут!

– Ну, скажешь тоже – правнуки! Чтобы были правнуки, сначала внуки должны появиться, а у меня оба сына – шалопаи. Ни жен, ни детей!

Андрею этот диалог показался немного карикатурным – на его взгляд, абхаз переигрывал. Впрочем, мало ли, какие люди бывают. Может, для него такое поведение как раз естественно.

Лучшие комнаты оказались в самом деле неплохими. По меркам бедной Абхазии – так и просто роскошными. Двухместные номера с кондиционерами, холодильниками, телевизорами, с душем, в котором была и горячая, и холодная вода. Впрочем, обжить комнаты русские не успели – только вещи сбросить. Неутомимый абхаз поволок их на третий этаж, там было что-то вроде открытой мансарды, которую явно задумывали в качестве летней столовой – здесь стояли столики, в углу стояла плита, несколько раковин, шкафы и большой холодильник.

– Сюда гости редко ходят, – на ходу пояснил Гигла. – Больше любят у себя в номерах ужинать или снаружи. А мне тут нравится. Ветер с моря дует, вид прекрасный и комфорт есть. Тут мы с вами и посидим, отметим ваш приезд.

– Согласен, – кивнул Скат.

На этот раз его голос прозвучал чуть серьезнее. Было ясно – разговор предстоит непростой. И он сделал условный жест – особым образом сложил пальцы. Этот жест, принятый не только в их группе, но и вообще в спецназе ФСБ, обозначал вопрос: «Можно говорить свободно?» В отличие от условных сигналов киношных спецназовцев, которые, как правило, просто пальцем на ухо показывают, этот был неброским – кто знает и присматривается, тот поймет, а посторонний человек и не заметит ничего.

– Можно, – вслух сказал Гигла. – Здесь можно. Недавно проверял.

– Хорошо. Но просто на всякий случай… Левша, проверь.

Левша вытащил из кармана мобильник. Над этим стандартным на вид аппаратом он немало поработал, и теперь с помощью телефона можно было делать много чего такого, что конструкторы не предусматривали. В частности, проверить, нет ли поблизости «жучков». Это Левша и сделал.

– Точно, все чисто, – сказал он через пару минут.

Гигла за это время сдвинул вместе два пластиковых столика, расставил рядом с ними стулья и выставил на стол несколько бутылок вина и еду – лаваш, сыр, жареные мясо и рыбу. Это было очень кстати – и Андрей, и остальные члены группы успели проголодаться.

– Ну что расскажете, гости дорогие? – спросил хозяин, когда они, наконец, расселись за столом. На этот раз показного радушия, этакого немного карикатурного кавказского гостеприимства в его голосе не было.

– Самое главное ты, насколько я понимаю, знаешь, – отозвался Скат. – Я имею в виду наше задание.

– Знаю. Дать по зубам сванам до того, как они снова к нам сунутся. Да так дать, чтобы и мысли такие у них из головы выбить.

Андрей заметил, как на лице Светы промелькнуло недоумение. Не исключено, что ее смутило слово «сваны». А ведь это просто самоназвание грузин. Их ближайшие соседи тоже их так называют. Забавно, но факт – русские часто попросту не в курсе, что соседи называют себя вовсе не так, как их в метрополии именуют. Те же абхазы – сами они свою страну называют Апсны, а себя, народ – апсуа. Кстати, дословно Апсны переводится как Страна Души.

– Если коротко и грубо, то да, – ответил Скат. – Та еще задача.

– А что не так? – Гигла поднял брови. – Боишься не справиться?

– Не без того. Легко сказать, дать по зубам. А как это конкретно сделать – неясно.

– Была бы моя воля… – хищно усмехнулся Барцыц.

– Дай угадаю, – перебил абхаза Андрей. – Будь твоя воля, ты бы Грузию просто захватить попытался, присоединить ее обратно к России. Такой радикальный метод борьбы с глупостями, которое их руководство учиняет.