— Опишите этого так называемого монстра, пожалуйста, — попросил Хадсон, и его перо приготовилось записать хоть что-нибудь.

— Подробного описания у нас нет, — немного сконфуженно признался ван Деккер.

Перо вернулось на свое место рядом с чернильницей.

— Джентльмены, — вздохнул Хадсон, сложив свои массивные руки на столе и переплетя пальцы, словно выстроив забор, защищающий его от идиотов. — Вы же не хотите сказать, что никогда не видели этого монстра?

— Кое-кто его видел, — пожал плечами Слит. — Девочка одиннадцати лет. Она описала это существо, когда рассказала о нем своим родителям. К сожалению, из ее рассказа мало что можно было понять: она почти сразу начала плакать навзрыд, ее уложили в постель под присмотром врача. С тех пор она не разговаривает и почти ничего не ест. Это было пять дней назад. Для жителей Брайартуса это стало последней каплей. Мы весьма обеспокоены.

— Последней каплей? Кажется, вы пытаетесь подпихнуть мне стог сена до того, как я построю амбар. Может, начнете с начала этой истории?

— Речь о самой истории Брайартуса, если угодно, — сказал ван Деккер. — Я уверен, вы не удивитесь, узнав, что примерно в пятидесяти милях к западу от Нового Амстердама находится край мира.

— Вы так называете Нью-Йорк? — уточнил Хадсон.

— Я так называю край мира. Новый Амстердам навсегда останется для меня и потомков великих голландских семей, воспротивившихся англичанам после того, как наша колония была фактически украдена в обмен на несколько островов весьма сомнительной ценности. — Изо рта мэра вырвалась слюна, запачкав бумагу на столе Хадсона, а лицо старика под сиреневым перуком скривилось еще сильнее. — Нас предали свои же! Все подлецы! Мы должны были отстоять то, что наше по праву…

— Это дела прошлые, — вмешался Слит, накрыв своей рукой руку ван Деккера, стараясь таким образом сдержать угли мэра от превращения в открытый огонь. — Виллем имеет в виду то, что Брайартус расположен у черта на рогах. Пять лет назад это был единственный торговый пост в тех краях, у нас там был небольшой форт. Затем там обнаружились полчища бобров на болоте Блэк-Оук и в его окрестностях, и внезапно Брайартус обрел несметные богатства. Туда стеклись новые жители, появились новые компании. В общем, мы были обеспечены всем, что необходимо для развития города. К слову, цена на бобровые шкуры продолжает расти по сей день.

— Хм, — нахмурился Хадсон. — А что могавки[12] думают о своей земле, которую у них так усердно отбирают трудолюбивые белые торговцы?

— У нас заключено соглашение с местным племенем. Им платят ежегодную сумму и отдают небольшую часть добытых шкур.

— Очень по-христиански. Но вы играете с огнем. Глупо откупаться от могавков и верить, что однажды ночью они не заявятся в город и не перебьют там каждого мужчину, женщину и ребенка. Если вы думаете, что ваше соглашение будет действовать вечно, то вы очень плохо знаете этот народец.

— Наше соглашение до сих пор было нерушимо, — возразил Слит, слегка приподняв свой плоский подбородок. — Нет никаких оснований полагать, что оно будет нарушено, ведь его условия выгодны как Брайартусу, так и племени.

— Надеюсь, — ответил Хадсон с очередной натянутой улыбкой. Он снова взял перо и еще раз обмакнул его в чернильницу. — Что ж, хорошо. Брайартус разбогател благодаря торговле бобровыми шкурами, и располагается он, как изволил выразиться господин мэр, на краю мира. И где же появляется монстр?

Ван Деккеру потребовалось несколько мгновений, чтобы привести мысли в порядок и заговорить снова.

— За последние пять лет у нас побывало, как минимум, по два охотника-зверолова в год, и все они бесследно исчезли в окрестностях болота. То же самое произошло с молодым человеком, который в прошлом месяце прибыл в Брайартус и собирался осмотреть город, подыскивая место для открытия своего дела. Миссис Хармон в пансионе предупредила его, что нельзя ходить в лес в одиночку, однако она позже рассказала, что этот молодой человек интересовался местной флорой и неразумно проигнорировал ее предостережение. Он, как вы уже поняли, тоже бесследно пропал, а его жена приехала в Брайартус и потребовала выяснить, что с ним случилось. Итак, как вы понимаете…

— Понимаю, — перебил его Хадсон, поскольку уверился, что уже может решить эту проблему. — Вы приписываете монстру проделки медведя, кабана, пантеры, разбойника или индейца, который решил не играть по вашим правилам. — Он пожал плечами. — И я уверен, что каждый зверолов, работающий в подобных местах, понимает, на какой риск он идет.

— Все, что вы говорите, для нас не новость, — сказал Слит, сплетая пальцы на коленях и выставляя свою собственную надежную ограду. — Но, мистер Грейтхауз… если это и вправду хищный зверь, бандит или индеец, то где тела? Да, я понимаю, что болото Блэк-Оук и территория вокруг него — места сложные и почти непролазные, однако мы не нашли никаких следов пропавших. Вообще. Мы отправляли поисковые группы в надежде получить хоть какие-то ответы. И ничего. А в группы входил не один опытный следопыт. Мы даже могавкам заплатили за помощь в поисках, но и они не добились результатов.

— Это не совсем так, — покачал головой ван Деккер. — Прошу, припомните, ведь следы все же были. Только не пропавших.

— Ах, да, те следы! — Слит кивнул, его лицо помрачнело. — Однажды нам удалось кое-что обнаружить. Отпечатки ног. Как раз в случае с молодым человеком, который исчез последним. В том месте явно велась кровопролитная борьба. Однако тело мы так и не нашли. Судя по всему, молодого человека некоторое время тащили по земле, а потом утянули в заросли. Тело, похоже, исчезло в озере. Мы искали, как могли: обыскали берег, но заросли шиповника в том районе просто непроходимые.

— Отпечатки ног, — задумчиво протянул Хадсон. — Вы имеете в виду отпечатки ботинок?

— Нет, — ответил ван Деккер. — Отпечатки босых ног. Вы, как я погляжу, мужчина довольно крупный. Но, держу пари, если всунуть те ноги, следы которых мы нашли, в ваши ботинки, они бы попросту разорвали их.

— Значит, ваш монстр — на самом деле очень крупный мужчина?