Лицо матери покраснело, и она ударила Цереру в живот с такой силой, что она чуть не вырвала ту немногую пищу, что ей удалось проглотить.

«Это мой меч», – сказала ее мать.

Церера знала: мать поняла, насколько ценным является меч и она ни за что не позволит рабовладельцу уйти с ним.

«Я заплатил за девчонку, и все, что на ней, теперь принадлежит мне», – усмехнулся Лорд Блаку.

«На ней не было меча, когда я продала ее тебе», – возразила женщина, и ее пальцы залезли в ножны на поясе Цереры.

Лорд Блаку нахмурился и бросил Цереру на кухонный стол, о край которого она ударилась головой, по ее виску прошла острая боль. Лежа на полу, испытывая головокружение от удара, Церера услышала, как ее мать закричала, как по комнате пролетела мебель. Она открыла глаза, села и увидела, что рабовладелец стоит над ее матерью, чтобы ударить стулом по голове.

«Церера, помоги!» – крикнула мать, но Церере уже было все равно.

Едва в состоянии двигаться, Церера поползла на руках и коленях к двери. Едва переступив порог, она поднялась на ноги. Но у нее не было времени. Церера почувствовала, как руки Лорда Блаку потянулись к ней, его глаза обжигали ее спину. Ей нужно поторопиться, если она хочет сбежать, но ее тело не двигалось так быстро, как ей бы того хотелось.

Сердце Цереры бешено колотилось в груди, когда она поковыляла через передний двор. Как только она добралась до грязной дороги, то подумала, что спаслась.

Но в следующую минуту Лорд Блаку прорычал у нее за спиной. Церера услышала взмах кнута, после чего ощутила толстый кожаный шнур вокруг своей шеи. Пока он оттаскивал ее назад кнутом, душа ее за горло, кровь бросилась ей в голову, и Церера упала на землю. Ее руки потянулись к шнуру, пытаясь ослабить его, но он был закреплен слишком туго. Церера знала, что без воздуха она потеряет сознание, но не могла дышать.

Лорд Блаку поднял ее с земли, перебросил через плечо и бросил в заднюю часть повозки. Постепенно окружающая действительность начала темнеть. Потом все почернело.

В спешке Лорд Блаку связал ее лодыжки и запястья, после чего ослабил кнут вокруг ее шеи.

Тяжело задышав и закашлявшись, Церера жадно хватала ртом воздух, окружающая действительность снова обрела ясность, в нос ей просочилась вонь, исходящая от рабовладельца, когда она начала дышать.

Лорд Блаку сорвал меч с ее пояса и минуту внимательно рассматривал его.

«Это на самом деле прекрасное оружие», – сказал он. – «Теперь оно мое, я расплавлю его».

Церера протянула руку к мечу отца, загремев цепями, но он ударил ее по руке и выпрыгнул из повозки.

Лорд Блаку направился обратно к дому и вышел оттуда с мешочком золотых монет, который Церера оставила для своих братьев.

Повозка подпрыгнула, когда он забрался на нее и, после того, как он хлестнул лошадей, колеса заскрипели и они двинулись в путь. Когда повозка тронулась с места, Церера посмотрела на черное небо, наблюдая за силуэтами птиц над головой. По ее щеке катилась слеза, но она не издавала ни звука. У нее не было сил плакать. Теперь у нее отняли все: деньги, меч, семью, свободу.

А когда она не покажется завтра утром во дворце, готовая к работе с Принцем Таносом, то окончательно потеряет все.

После того, как они проехали многие мили, Лорд Блаку развязал Цереру и бросил ее в закрытую повозку для перевозки рабов, и теперь она сидела в сиянии луны, онемев, вместе с десятками девушек в повозке, подпрыгивая на главной дороге прочь из Делоса.

Ночь была холодной, и оставшись без надежной защиты от дождя, Церера не могла спать, она все время дрожала. Холодными руками сжимая решетки, она забилась в конец движущейся тюрьмы на сырой соломе, от которой несло мочой и протухшей рыбой. Дождь прекратился час назад, и теперь показались луна и звезды.

Церера слушала разговоры стражи, которая сидела над ними, и некоторые из них упомянули что-то о Холхейме, столице Севера, которая, насколько ей было известно, находилась в нескольких месяцах пути. Церера понимала, что если они увезут ее туда, у нее больше никогда не появится возможность снова увидеть свою семью или Рексуса. Но она спрятала эти мысли в умершую часть своего сердца. Оглядываясь назад, она заметила, что девушка, которая кашляла во время всего пути, вдруг замолчала и теперь безжизненно сгорбилась в заднем углу, ее губы окрасились в голубой цвет, а кожа побелела.

Рядом с мертвым телом сидела мать и две юные дочери, которые не обращали внимания на смерть девушки. Дочери сосредоточились на борьбе за место на коленях матери. Церера подумала, что для них это лучше, чем смерть их соседки.

У нескольких девушек, которые сидели, облокотившись о стену напротив Цереры, читался страх в их сраженных глазах, несколько других бесшумно плакали, с тоской осматривая клетку. Церера не испытывала страха или грусти. Она не могла позволить себе испытывать здесь страх. Кто-то может ощутить это и посчитать ее слабой, после чего использует ее слабость против нее. Вместо этого Церера настолько онемела, что ей практически было все равно, что с ней происходит.

«Убирайся с моего места», – прокричала одна блондинка другой девушке.

«Я сидела здесь все это время», – ответила она, чья гладкая оливковая кожа светилась в сиянии луны.

Блондинка потянула девушку с оливковой кожей вверх за уши и отбросила ее на сырой, покрытый соломой, пол. Некоторые девушки ахнули, но большинство отвели взгляд, притворяясь, что не замечают шума.

«Это моя повозка», – заявила блондинка. – «Все эти места – мои».

«Нет, это не так», – возразила девушка с оливковой кожей, вскочив на ноги, уперев руки в бедра.

Они минуту смотрели друг на друга, и все присутствующие на повозке замолчали, переводя взгляд с одной девушки на другую в ожидании того, что произойдет.

Зашипев, блондинка толкнула свою соперницу и через несколько секунд они уже сражались на полу, крича во все горло, размахивая руками и ногами. Некоторые рабыни подстрекали их.

Это была ничья. Девушка с оливковой кожей поднялась и медленно направилась в заднюю часть повозки, ее руки покрывали стены клетки пятнами, из носа текла кровь. Повозка наехала на кочку и, пошатнувшись, она села на пол напротив Цереры. Вытирая кровь коричневым изношенным грязным рукавом, она заглянула Церере в глаза.

«Я Анка», – сказала она.

Лунный свет осветил лицо девушки, и Церера подумала, что у нее самые необычные глаза, которые она когда-либо видела: темно-карие зрачки с бирюзовыми прожилками. Ее черные волосы были длинными и густыми, и Церера предположила, что она – ее ровесница.

«Меня зовут Церера».

Испытывая жалость к девушке, но не имея сил для участия, Церера выглянула через железные решетки в заднюю часть повозки, пытаясь выяснить, есть ли возможность сбежать. Жизнь рабыни ничего не стоит, и она должна сделать что-нибудь, чтобы сбежать, даже рискнуть своей жизнью, если до этого дойдет.