Женя лежала в постели, думая о чем-то своем. Возможно, о парне, которого любила. Вроде бы и не было у нее никого, но вдруг? Валентин сейчас уйдет, а сюда кто-то другой придет. За ней, в принципе, наблюдают, но парень может проникнуть под видом подружки. Переоденется и пройдет, а в квартире камер нет, прослушки тоже.

А почему она должна хранить верность Валентину? За квартиру спасибо, но не вечно же за нее расплачиваться. И за машину она не раз его уже отблагодарила. Она ведь не жена, ее будущее с ним неопределенно, значит, нужно думать о других вариантах. Сейчас он уедет домой, она примет парня, и они оба тряхнут своей молодостью, насмехаясь над старпером-любовником. Валентин еще молод, но как убедить в этом девятнадцатилетнюю юность?..

– О чем думаешь? – спросил он.

Возможно, Женя уже насмехается над ним, в мыслях отсылая его не только домой, но и куда подальше, скорее всего, насмехается с досады – хочет быть его женой, а не может, потому и злится…

– Думаю, – кивнула она.

– О чем?

– Да ты не переживай, нормально все будет. Сделаю аборт, всего-то делов.

– Как аборт?! Ты что, беременна?

– Да промазали, по ходу. Ничего, уладим.

– Ты хоть думай, что говоришь! – возмущенно воскликнул Валентин.

– А чего ты переживаешь? Вдруг это не твой ребенок?

– А чей?

– Твой, твой… – Женя всхлипнула и разрыдалась во весь голос.

– Ну что такое!

Его вдруг охватила удивительная нежность к ней. Он укрыл ее простыней, лег рядом и гладил по голове, пока она не успокоилась.

К Василисе Валентин такой нежности никогда не испытывал. Близко, может, и было, но не до такой степени. Когда-то он все готов был отдать ради счастья быть с ней, но все это давно уже в прошлом… И он не может ей этого простить. Как ни крути, а она манипулировала им, вертела, как хотела. Какая-то девчонка вертела самим Валентином Кузьминым!.. Впрочем, он все же простит, если она даст ему развод.

Валентин давно уже подумывал об этом, и даже прощупывал почву. Василиса прошла проверку, но это лишь отсрочило финал. Все, пора ставить точку в их отношениях и целиком переключаться на новую страницу своей жизни. Ничто не вечно под луной, и, кажется, Василиса это понимает. Что ж, тем легче она перенесет развод…

Забеспокоилась красавица ель, замахала пышными лапами на слабом, казалось бы, ветру, скребнула колючками по забору, будто хотела зацепиться за него. Ненастье приближается, все живое чувствует это, стрижи низко пронеслись над землей, будто спасаясь бегством. Свинцовая, с рваными боками туча надвигается медленно, клубящиеся облака плывут быстрей, но все-таки они не успевают уйти от нее, темнота поглощает их, растворяет в себе.

А елочка волновалась не зря. Налетел ураган, забилась она в истерике, содрогаясь под сильными порывами, заскрипела, затрещала. Крупные капли дождя хлестко ударили по стеклу, прилепив к окну сорванный с ветки клена красный, с мертвеющими прожилками, лист. Сама осень с шумом промчалась над землей, и в окно постучалась, предупреждая Василису – все, закончилось лето, готовьтесь к зиме…

Дверь тихонько открылась, и в комнату вошел Валентин. Какой-то странный он сегодня с утра. Да и вчера приехал поздно, до полуночи непонятно чем занимался в своем кабинете, там и заснул. Ходит с утра как чумной, в глаза не смотрит. Может, проблемы с бизнесом, но это вряд ли. Дела у него идут как нельзя лучше. В отличие от многих олигархов, он не проедал советское наследие, а вкладывал серьезные средства в модернизацию стареющих заводов, открывал современные производства – клепал металлоизделия из своего же проката. Даже умудрился приобщиться к высоким информационным технологиям. Тяжело было, в кредит пришлось влезть, по инвесторам побегать, зато сейчас пришло время снимать богатый урожай. Но это и не нравилось Василисе. Чем человек богаче, тем выше у него потребности, в том числе и в женском теле. Возможно, у него была любовница, она не исключала этого, поэтому в последнее время жила как на иголках – в дурном предчувствии. Вдруг этот осенний ураган случился не зря…

– Скучаешь? – спросил Валентин, останавливаясь у кровати, которая занимала лишь пятую или даже шестую часть спальной комнаты.

– Да нет, просто смотрю. Ураган поднялся, – задвигая занавеску, ответила Василиса.

– Ничего, крыша у дома крепкая, не сорвет… Хороший дом.

– Хороший, – кивнула она, всматриваясь в него в поисках подвоха.

Дом в Демидке у них превосходный – портик с колоннами, террасы, эркеры. То ли большой дом, то ли маленькой дворец, но к чему Валентин завел о нем речь? И в глаза почему не смотрит? И руки его не знают покоя, пальцы переплетаются, как вьющиеся в клубке змеи.

– И у тебя домик ничего… Ты ремонт сделала, крышу новую поставила, да?

– О чем это ты? – не на шутку встревожилась она.

– Ну, если вдруг Кириков подъедет, можешь поселить его там. Может, он за голову взялся, все-таки тридцать лет почти… – Он говорил, а смотрел в сторону.

– Я тебя не понимаю! – От волнения у Василисы захолодело под коленками.

Плевать она хотела на Сергея, и слышать о нем не желала, но не зря же о нем зашел разговор. То ни слова никогда, то вдруг – можешь в своем доме поселить.

– Он из тюрьмы должен выйти. А разве я тебе не говорил?

– При чем здесь Сергей? Ты что, бросаешь меня? – Колени подкосились, и ей пришлось искать опору, хорошо, под рукой стояло кресло.

– Я бросаю?! – Валентин не возмутился, а просто задумался, как будто решал, правильно ли она подобрала слова. – Нет, не бросаю… Не то чтобы бросаю… Я же знаю, тебя тянет на волю, может быть, стоит пойти тебе навстречу?

– Ты меня бросаешь! – Василиса со стоном опустилась в кресло.

– Я же знаю, ты все время думаешь о своем Сергее. – Он подошел к окну, резким движением развел в стороны занавески.

– Сергей тут ни при чем! Просто тебе нужен повод, и ты его нашел.

– У меня есть свой человек в твоем клубе, он мне рассказал про парня, который приходил к вам устраиваться на работу. Этот парень был чем-то похож на Сергея. Он же тебе понравился?

Василиса встрепенулась, резко глянула на Валентина, но тот не смотрел на нее, и она снова опустила голову. Как она сразу не поняла, откуда взялся Тимофей? Это же Валентин устроил ей проверку, нашел парня, чем-то похожего на Сергея. Ну, не сволочь! А если бы она вдруг повелась, изменила? Он вроде бы порвал ее клятвенное обещание, которое могло стать предсмертной запиской, а если нет? Если сохранил? Он очень богатый человек, у него есть люди, которые могли бы ее банально застрелить за измену и выдать это за самоубийство. Нет предела человеческому скотству… Но без толку об этом говорить, все равно Валентин не услышит ее. Не изменила ему Василиса, удержалась, но все равно он завел разговор о разводе. Выждал три месяца и завел… Видно, давно уже принял решение…