— И что?

— Он смотрел на Катю.

Девушка напряглась.

— Я не заметила.

— Продолжайте.

— Что-то было в его взгляде… холодное или пустое, не знаю даже, как сказать. И глаза у него были красными, с припухлостями. Ну, знаете, как после глобального запоя или долгого недосыпания.

Опер в ответ лишь понимающе качнул головой.

— Так вот, — продолжил Никодим, — он мне и не понравился тогда.

— Именно из-за глаз. Да?

— Точно. — Никодим еще раз прищурил глаза, вспоминая тот взгляд. — Да, точно, нездоровый взгляд.

— Хорошо, — кивнул следователь и принялся тщательно записывать слова свидетеля.

* * *

За окнами полностью стемнело, когда все процедуры были закончены. Однако расходиться не позволяли. Полицейские чего-то ждали. Уже были убраны трупы и вся разбитая мебель. Только на полу подсыхали лужи крови. Чудовищно хотелось лечь, вытянуть ноги и уснуть. Срочно! Кто-то именно так и поступил. Усталость и шок от пережитого сделали свое дело. Люди, сложив руки, как школьники за партой, и уронив на них голову, — спали. Не смотря ни на что. Тех, кого одолевала бессонница, молча завидовали спящим.

Вот и Никодим мучился. Он блаженно вытянул ноги под столом, откинулся на спинку стула, но сон не шел. Катя, положив голову ему на плечо, мирно посапывала. Чтобы ее не беспокоить, он изловчился и достал сигару одной рукой. У него даже получилось прикурить от спичек. То, что курить вредно, предупреждал не только Минздрав, но и администратор ресторана, и даже вывеска на стене, но Никодим лишь ухмыльнулся. Ну что ты сделаешь, коли выйти не дают. Только по нужде и то под конвоем. Следом за ним осмелели еще несколько курильщиков. И администратор смирился с прокуренным интерьером, лишь умолив мужчин курить по очереди. Опять же сигнализация противопожарная могла сработать.

— А ты ее отключи, — посоветовал один из курильщиков, выпуская дым через нос.

Томление продолжалось. Какой-то умник добавил света, и ресторан ярко осветился. Уснувшие было люди заворчали. Послышалось скрипение раций, полицейские оживились. Большая часть из них спешно покинула ресторан. Остались только четверо с автоматами и еще двое в штатском.

— Спокойно, господа, — подняв руку, заверил один из них, — скоро мы вас…

Ба-а-бах! Именно так для Никодима прозвучал этот звук. Странный и далекий, чужой и одно временно такой знакомый. Молодой человек не хотел изводить себя догадками и твердо решил: пора ложиться. Он чувствительно толкнул Катю в бок, но на взрыв она не отреагировала, лишь сонно пробормотала:

— Что?

Он не ответил, а принялся сразу запихивать ее под стол. Именно запихивать, силой!

— Ложись!

Полицейские напряглись, но пост покинуть не решались. Люди подозрительно косились на действия Никодима, а ему было плевать. Нехорошее, очень нехорошее предчувствие охватило его, как тогда на Мадагаскаре.

Кажется, это было давно и не с ним. Хорошая, в сущности, вышла бы поездка, кабы не местные клановые разборки. И что ему тогда не понравилось во встречной машине? Какой дьявол заставил его выпрыгнуть из пикапа? Но именно это и спасло ему жизнь. А вот все, кто был в том автомобиле, погибли. Судьба. Он не любил вспоминать про Мадагаскар — это вам не мультик.

И вот сейчас то же чувство саднило внутри.

— Лежи… — Никодим положил руку на спину девушке. Она ничего не понимала, но… тут же поняла!

Второй, уже более явственный взрыв, прозвучал почти за дверью ресторана. А затем послышались приглушенные выстрелы.

Двое в штатском остались на месте, а четверо автоматчиков, не сговариваясь, понеслись к выходу. Они не успели открыть стеклянные ворота ресторана, как те со звоном разлетелись на осколки, и в зал ворвались пули вместе с автоматным грохотом. Все четверо оказались буквально нашпигованы смертельным свинцом. Двое в штатском выхватили пистолеты и открыли ответный огонь в дверной проем.

— Ползи! — Никодим бесцеремонно поддал Кате по мягкому месту. — Живо!

Девушка на четвереньках стремительно засеменила под столами. Люди падали, как куклы. Те, в кого не попали пули, расползались в разные стороны. Кто пошустрее, прятались за барной стойкой, ныряли через линию подачи, сбивая баки и посуду. Многие выли от ран и от страха.

Выстрелы на пару секунд смолкли, видимо, стрелки перезаряжались. И вдруг слух Никодима уловил странный звук. Как будто по полу катился и подпрыгивал стальной шарик.

— Ложись! — заорал он что было мочи.

Взрыв оглушил и осыпал осколками. Часть лампочек на потолке потухла. На мгновение наступила гробовая тишина — людей было не слышно. Лишь только дым и чуть позже звуки падающих на кафельный пол деревянных ошметков мебели.

А затем началось!

— А-а-а-а-а!

— Помогите!

— Мама! Мамочка…

— Господи!

— Ой! Твою мать!

Никодим нахально ощупал Катю. Девушка пошевелилась.

— Жива, — молодой человек скорее констатировал, чем спрашивал. — Хорошо.

Он мелко затряс головой, как будто желая скинуть наваждение. Слух окончательно вернулся. Да и зрение… глаза были целы.

Легкий дымок медленно рассеивался по помещению. Никодим выполз из-под стола и наткнулся на руку в часах. Рука сжимала пистолет, а в двух метрах от оторванной конечности дико завывал человек.

Тяжелые шаги четко отдались в мозгу Никодима. Он поднял голову и узрел надвигающуюся черную тень. Полицейский с оторванной рукой резко угомонился, видимо, потеряв сознание.

Тень шла уверенно со стороны входа в ресторан. Вот она приблизилась, перешагнула через трупы автоматчиков. Никодим по черной форме определил полицейского из спецназа — он таких сотню раз видел по телевизору. Все как положено — каска со стеклянным пуленепробиваемым забралом, бронник, разгрузка и штурмовая автоматическая винтовка Коробейникова — ШАВК-01, так он вроде именовался…

Первым желанием было вскочить и позвать на помощь этого спецназовца, но Никодим увидел, что одна рука приближающегося была отведена назад. За ногу он тащил второго… точно в таком же обмундировании.

— Черт! — Жгучая догадка опалила мозг, и молодой человек инстинктивно схватил оторванную руку с пистолетом.

Пальцы разжались, и он ощутил тепло рукоятки. Никодим привстал, упер локти в колено, прицелился.

— А ну стой!

Спецназовец не отреагировал. Он продолжал тащить свою ношу.

— Стой! Я буду стрелять!

Едва заметное шевеление сбоку. Никодим скосил взгляд.

— Это он… — прошептал второй в штатском, — стреляй… ну что ты…

Враг замер. Ствол в его руках дернулся, и Никодим выстрелил. Четыре раза подряд, пока затворная планка не отскочила назад. Магазин был пуст. Молодой человек отчетливо видел, как все его пули достигли цели. Спецназовец разжал левую руку и выпустил ногу трупа. Никодим упал, а автоматическая винтовка начала отсчитывать гильзы. Три секунды — и грохот стих. Остались только крики и вой пребывающих в ужасе людей.