– Милорд, она вела себя безумнее, чем Мейр, у которой два года назад потерялся Джонни. Ее нельзя было остановить. Она как будто потеряла собственного сына.

– Бога ради, как, по-вашему, должна была она себя чувствовать?

Стенмор отошел к окну. Он видел Ребекку Форд всего раз. Ее привязанность к мальчику поразила его. Вряд ли он сможет когда-либо это забыть.

Круто повернувшись, граф двинулся на выход, раздавая на ходу приказания.

– Дэниел, отправь в деревню людей на поиски миссис Форд. Миссис Трент, опросите всех, кто посещал ее сегодня утром. Узнайте, может, они называли какие-нибудь места, куда она могла отправиться на поиски.

Стенмор зашагал по длинному коридору, ведущему на кухню. Домашняя прислуга, конюхи и садовники, все те, кто еще оставался в доме, были тотчас разбиты на поисковые группы и отправлены на территорию усадьбы.

Граф тоже направился к дверям, где ему приготовили сухой камзол для верховой езды. На посыпанном гравием дворе его ждал нетерпеливо пританцовывающий гунтер.

Видимо, Зевсу не понравился сухой камзол, и непогода разыгралась не на шутку. Поднялся ветер, то и дело вспыхивали молнии.

Стенмор пришпорил жеребца, посылая его через луг на дорожку, петлявшую вокруг озера. Одна из старших горничных подробно рассказала миссис Форд о пропавшем сыне Мейр. Описала мельницу, где его обнаружили.

Стенмор поехал вдоль озера, не замечая ни дождя, ни ветра, сосредоточившись на поисках мальчика и миссис Форд.

Ребекки.

И тут граф с гневом подумал, что именно она виновата в случившемся. Если бы он не поддался на ее уговоры, мальчик, целый и невредимый, находился бы сейчас в Итоне.

Глупая, упрямая женщина.

К тому времени, когда вдали появилась старая мельница, разыгралась настоящая буря. Выехав из рощи, граф сразу увидел на берегу Ребекку. Видимо, поскользнувшись, она упала и теперь пыталась подняться. Подстегнув лошадь, Стенмор направился к ней.

– Миссис Форд!

Ребекка обернулась. Ветер трепал ее длинные мокрые волосы, и она откинула их с лица. Она промокла до нитки и с головы до ног была забрызгана грязью.

– Вы нашли его? – с надеждой в голосе воскликнула Ребекка и устремилась к Стенмору.

– Нет. Не нашли.

Ее лицо исказила гримаса боли. Ребекка едва держалась на ногах. Граф спешился, чтобы ее поддержать. Но она, не проронив ни слова, повернулась и направилась к дамбе. Граф двинулся за ней, ведя на поводу лошадь.

– Остановитесь!

Будто не слыша, Ребекка продолжала идти.

– Это безумие! – крикнул Стенмор.

Ее ноги заскользили, и в следующее мгновение она очутилась у самой воды. Граф бросился ей на помощь.

Она оттолкнула его руку и стала карабкаться наверх, цепляясь за землю.

– Миссис Форд, Ребекка! Неужели вы не понимаете, что я теряю время, спасая вас, в то время как меня ждут неотложные дела?

Догнав Ребекку, Стенмор схватил ее за руку и повернул к себе.

– Немедленно возвращайтесь в дом!

– Пустите меня! – процедила она сквозь зубы.

– Не могу. Нравится вам или нет, но вы моя гостья, и я отвечаю за ваше благополучие.

– Пропал ваш сын. Вы что, не понимаете?

– Вы обвиняете в этом меня?

– Да, вас! – крикнула она. – Джейми пропал.

– Вы хотите сказать, убежал?

– ...Потому что вы даже не соизволили с ним познакомиться. Он убежал, потому что боялся. Если бы вы прислушались хоть к чему-то из того, что я говорила в Бристоле... если бы вы учли его возраст, его состояние.

– А вы не подумали, мадам, о том, что не приучили мальчика к дисциплине?

– Что за чушь! От меня, во всяком случае, он не убегал. Рос, как все нормальные дети.

– Сорняки тоже растут по обочинам дорог, хотя никто за ними не ухаживает.

– Можете оскорблять меня сколько угодно. Только отпустите. – Она выдернула руку. – Клянусь Богом, я его найду и увезу обратно в Пенсильванию. И я, и Джеймс поняли, что он вам не нужен. И никаких чувств вы к нему не питаете. Напрасно я позволила сорвать ребенка с места.

Ребекка продолжала идти в направлении старой мельницы.

Он снова догнал ее и схватил за руки.

– Скоро наступит ночь, а я теряю время, вместо того чтобы участвовать в поисках.

– Вот и ступайте! – крикнула Ребекка.

– Поймите, Джеймсу вы понадобитесь, когда он вернется. Вы единственная сможете его успокоить и утешить.

– Но я не могу просто сидеть и ждать. Я чувствую себя такой беспомощной.

– Я отвезу вас домой, а сам отправлюсь на его поиски.

Ребекка больше не возражала, и Стенмор повел ее к лошади. Она едва передвигала ноги.

Стенмор вскинул ее на спину скакуна и вскочил в седло.

Когда они прибыли в Солгрейв, Дэниел в сопровождении нескольких конюхов и лакеев бросился к графу. Стенмор снял Ребекку с лошади и снова вскочил в седло.

– Есть новости? – справился он у управляющего.

– Некоторые мужчины вернулись и снова ушли. Они разговаривали почти со всеми жителями деревни, милорд. Парнишку в Небуорте никто не видел. – Управляющий кивнул в сторону озера. – Может, снарядить людей с баграми и веревками...

– Нет! – Стенмор многозначительно посмотрел на управляющего. – Мы еще не все места обшарили. Проследи, чтобы о миссис Форд позаботились.

– Вы привезете его? – спросила Ребекка графа, когда их взгляды встретились.

– Я же сказал, что привезу.

Стенмор направил лошадь к небольшой полянке, где, как он знал, находилась полуразвалившаяся лачуга, и вгляделся в темноту. Это было одно из последних мест, которое стоило, по его мнению, обыскать. Как бы не пришлось возвращаться с пустыми руками, подумал граф и нахмурился.

Лачуга развалилась в те времена, когда Стенмор был еще мальчишкой. Последний раз он приходил сюда лет пятнадцать назад. Лачуга когда-то служила прибежищем для егерей поместья, но на протяжении нескольких десятков лет там уже никто не жил.

Развалины стояли на дальнем конце поляны в окружении высоких платанов и древних дубов.

Здесь мальчик вполне мог укрыться от непогоды.

Стенмор спешился, привязал лошадь к низкой каменной стене и обвел глазами укрытие. Хотя половина крытой камышом крыши провалилась уже много лет назад, место не выглядело заброшенным. У стены лежали аккуратно сложенные сучья. Кожаные петли, крепившие дверь к стойкам, давно сгнили, но кто-то совсем недавно привалил к узкому проему большую крепкую доску. Даже единственное окошко оказалось затянутым изнутри кожей от ненастья.