Горе от потери любимого очень глубоко и будет возникать до тех пор, пока мы привязаны к своему ложному «я» и отождествляем себя с ним. Отрешенность не избегает боли и скорби, а принимает и чтит их с любовью. Отрешенность приветствует слезы, боль и горечь утраты и раскрывает им сердце. Если же мы будем продолжать оставаться закрытыми, наша тоска еще больше усилится и не пройдет еще очень долго. Так что когда бы ни возникала у вас тоска, оставайтесь вместе с ней как можно дольше. Если пытаться убежать от нее или заглушить ее, может показаться, что у нее нет конца и края, однако если изменить подход, постепенно она сойдет на нет. Практиковать непривязанность к желанию избежать тоски – это самое лучшее, что мы можем для себя сделать. Если мы раскроем свое сердце перед собой – таким, как есть, грусть будет излечена любовью. Всмотритесь в себя, и если заметите в себе какую-нибудь тоску или печаль, учитесь относиться к ней беспристрастно.

Один человек, которого я учил практике непривязанности, сердился на свою жену. Ему казалось, что она очень критично и нечутко к нему настроена и постоянно высмеивает его. Он взрывался, а потом жестоко корил себя и чувствовал себя очень виноватым, ругал себя так, как ругала его самого жена. Он изводил себя точно так же, как, по его мнению, относилась к нему жена, и сильно грустил от этого. Когда он стал практиковать непривязанность к своим чувствам, ему явился образ себя, по-детски наивного и чувствующего себя одиноким, никем не любимым и очень печальным. Впервые он взглянул на себя с пониманием и состраданием, и его сердце начало смягчаться. Он описал, что открылся своим печалям, не прячась от них и не осуждая себя, стараясь просто пребывать вместе с ними. Тогда его сердце прониклось состраданием к себе, к тому, что он не принимал себя и от этого мучился. Вскоре после этого злость и тоска начали затихать, ему стало казаться, что и его жена, отражение его самоуничижения, тоже стала относиться к нему менее критично. И когда его потребность отгонять от себя свою печаль пропала, сердце смогло раскрыться и перед печалью жены. Когда исчезает привязанность к тому, чтобы избегать печали, она часто преобразуется в сострадание.

На каком-то этапе мы становимся способны осознать подлинную причину нашей грусти – ощущению разлуки с нашим истинным «Я». Это необходимо распознать и приветствовать. Такая грусть может принимать различные формы: чувство утраты, нехватки чего-нибудь или сильное стремление к цельности, покою и Любви. Эти чувства могут казаться нам необоснованными, беспочвенными, пока мы не осознаем: все это отражает нашу жажду к единению с нашим истинным «Я». И чрезвычайно важно взращивать непривязанность к бегству от этой фундаментальной, изначальной тоски.

Как и все другие чувства, страх и беспокойство вызваны мыслями и системой убеждений, идей и понятий. Одно из самых коренных убеждений – осознание себя уязвимой индивидуальной личностью, а не Единым. У всех страхов существует эта фундаментальная предпосылка. Ведь если вы верите в свою индивидуальность, от предположения, что с этим «я», за которое вы себя принимаете, случится что-то ужасное, может возникнуть страх. Так что практику непривязанности к страху всегда начинайте с того, чтобы постараться выявить мысли, служащие причиной страха, и практикуйте непривязанность по отношению к ним, чтобы ваше сердце смогло открыться. Отрешенно наблюдайте или следите за мыслями, провоцирующими страх, и осознайте, что они существуют только в вашем воображении. Если вы избавитесь от привязанности к «страшным» мыслям, они перестанут создавать страх и строить свои устрашающие «реальности» где-то вовне. Страх растворится, как только вы перестанете быть привязанным к возбуждающим его мыслям, ведь страх – это боязнь того, что произойдет в будущем, а не того, что происходит сейчас. Пока вы целиком и полностью сосредоточены на настоящем, страх не может возникнуть.

Давайте рассмотрим типичный случай возникновения страха. Ваши мысли обращаются к какому-то воображаемому событию или ситуации, в которой вы или кто-то, вам небезразличный, может пострадать, или же под угрозой оказывается ценимая вами собственность, а может быть задето ваше эго. Стоит вам как следует представить это «ужасное» будущее, и ваши мысли создают для вас соответствующую реальность в настоящем. Поймите, что вам не следует погружаться в эти мысли, отдавая им все свое внимание, веря им и разворачивая их в полнометражный фильм ужасов. Как только вы заметите, что цепляетесь за них, сразу же пресекайте это, не отождествляйте себя с ними, сделайте шаг назад и превратитесь в стороннего наблюдателя.

Перестаньте относиться к творениям своего ума как к чему-то реальному. Если же воображаемый сценарий продолжает затягивать вас и вы никак не можете отвлечься от него и от питающих его мыслей, используйте любой метод для того, чтобы переключить внимание на что-то другое, например почитайте мантру или спойте бхаджан. После того, как вам все-таки удастся отключиться от устрашающих сцен и вызвавших их мыслей, будьте готовы к тому, чтобы не отождествляться с ними, когда они снова возникнут.

Помню, как-то раз мой сын собирался возвращаться в университет на мотоцикле, а за окном разыгралась настоящая буря. Ехать же ему было более 500 километров. Я был уверен, что ему надо переждать непогоду и повременить с отъездом, но он был решительно настроен ехать. Тогда я начал перечислять ему, какие опасности подстерегают его на пути, однако он прервал меня и заявил, что не желает выслушивать мои наполненные страхом мысли, так как они могут передаться ему, а он не хочет создавать подобную реальность, поскольку она помешает ему сосредоточиться на дороге (маленький урок для меня). Я перестал запугивать себя и оставил все на волю Господа. Сын добрался благополучно.

Один человек, которому я помогал в практике непривязанности, боялся оставить свою работу и начать учиться на врача-психотерапевта. Он занимался бизнесом и питал к нему отвращение, но когда он ощутил тягу к новой профессии, у него не было никакого опыта и никто не мог гарантировать ему успех, к тому же смена работы всегда связана с финансовыми затруднениями. Он начал ходить на курсы, не бросая прежней работы, и понял, что новая перспектива ему очень нравится. Но окончательно решиться на смену деятельности он все-таки никак не мог. Нам с ним удалось выяснить, что он пугает себя, во-первых, сценой, в которой откуда-то выясняется, что он сам не вполне психически здоров, и, во-вторых, представляет, что делает чудовищную ошибку и по его вине пациент сильно страдает или кончает жизнь самоубийством. Как только удалось выявить мысли, ставшие причиной его страха и закрывающие его сердце, он начал работать над взращиванием непривязанности по отношению к ним.

Страх от того, что он не сможет быть психотерапевтом, если у него самого обнаружатся проблемы с психикой, легко рассеялся, когда он перестал отождествлять себя с самокритичными мыслями, создававшими этот страх. Он понял, насколько они были далеки от реальности, а также выяснил, что есть проверенные способы для того, чтобы исключить воздействие личных проблем на профессиональную деятельность.

Страх совершения непоправимой ошибки оказался более стойким. В процессе работы над этим воображаемым препятствием он обнаружил, какие же мысли лежат в основе. Это были вариации на тему «Ты никогда не будешь достаточно хорош, потому что недостаточно умен». По мере работы над непривязанностью к воображаемому бедствию он добрался до лежащих в его основе и питающих его убеждений. Он понял, что подобное «послание» в свое время получил от своих родителей и что сам создавал реальность, отражающую их суждения о нем. Как только он разглядел причину своего страха, то сразу стал стараться разорвать связь с этими убеждениями. В результате отождествление с ними стало понемногу ослабевать, соответственно утих и страх, и он смог решиться на смену работы.