— Не вижу ничего плохого в некоторой толике ветрености.

Было что-то невероятно возбуждающее в том, чтобы идти вот так с этим мужчиной — даже их вполне обычная беседа приобрела вдруг дерзкий и волнующий оттенок. Калли было несвойственно находиться наедине с мужчиной. А быть наедине с мужчиной ночью на пустынной улице и вовсе казалось ей немыслимым. Никогда прежде Калли не поступала столь шокирующим образом. Тем не менее она не могла заставить себя сожалеть о своем поступке. С удивлением девушка обнаружила, что даже не чувствует себя виноватой. Наоборот, ее переполнял восторг и ощущение свободы.

Будучи откровенной с самой собой, она не могла не признать, что ее ощущения связаны не столько с ее ночным приключением, сколько с радостью находиться рядом именно с этим мужчиной.

Калли украдкой посмотрела на него, охватив взглядом жесткую линию подбородка, высокие скулы и едва заметную щетину, обозначившуюся на его щеках. В графе чувствовалась особая непреклонная сила, обусловленная не столько его широкоплечей высокой фигурой, сколько излучаемой им атмосферой уверенности и осведомленности. Даже когда Бромвель разговаривал с ней и улыбался ей, Калли ощущала его настороженность и готовность действовать. Его серые глаза внимательно осматривали все вокруг, а мускулы были напряжены и готовы к действию. Девушка подумала, что именно к такому типу мужчин обычно обращаются за помощью люди, находящиеся в критической ситуации. Также она поняла, что графа Бромвеля лучше не гневить, и с потрясением осознала, что в этом он походит на ее брата. Конечно, он не обладал изысканными манерами герцога и к тому же был наделен плутоватым очарованием. Тем не менее Каландра ощущала в нем тот же непоколебимый характер, что и у Сенклера, неизменную отличительную черту, по которой можно было безошибочно определить родовитого аристократа.

Словно почувствовав на себе ее взгляд, Бромвель в ответ воззрился на нее. Глаза его в темноте казались черными. Он не улыбнулся и ничего не сказал, продолжая молча взирать на нее, и Калли почувствовала, как ее затопляет волна влечения к этому человеку.

Она поспешно отвернулась, страшась взглядом выдать свои чисто физические ощущения. Лорд Бромвель волновал ее, и она реагировала на него так, как ни на какого другого мужчину. Как ни странно, неизвестность не отталкивала, а, наоборот, привлекала ее. Девушке очень хотелось знать, чем именно граф не угодил Сенклеру и почему брат повел себя столь резко, увидев их вместе.

— Мне следует извиниться за поведение своего брата, — начала Калли, снова глядя на Бромвеля.

Он лишь пожал плечами, словно не придавая этому значения.

— Вполне естественно, что брат печется о благополучии сестры и хочет защитить ее. У меня тоже есть сестра, поэтому я его отлично понимаю.

— Надеюсь, вы не стремитесь слепо опекать ее, — с улыбкой заметила девушка.

Он рассмеялся:

— Уж точно нет. Боюсь, она спустит с меня шкуру, начни я указывать ей, как себя вести. Она несколькими годами меня старше, хотя и не обрадовалась бы, сообщи я кому-нибудь об этом. В общем, именно сестра имеет обыкновение помыкать мною, а не наоборот. — Его голос больше не был шутливым, напротив, в нем слышались стальные нотки. — Как бы то ни было, я бы презирал любого человека, который попытался бы причинить ей зло.

— Я души не чаю в своих брате и бабушке, но иногда они слишком ограничивают мою свободу, — призналась Калли.

— Именно из-за этого вы решили среди ночи отправиться в одиночку к леди Хостон?

Девушка замялась, прежде чем уклончиво произнести:

— Я направляюсь к леди Хостон, чтобы просить ее об одной услуге.

Она почувствовала облегчение оттого, что Бромвель не стал заострять внимание на том, что это был не совсем ответ на его вопрос… или что она выбрала неподходящее время, чтобы просить кого-либо об одолжении. Она и сама все это отлично понимала. Она поступила необдуманно, поддавшись своему импульсивному порыву. Ей очень повезло, что по дороге она повстречала лорда Бромвеля, а не какого-нибудь головореза.

— Вы, должно быть, считаете меня молодой и глупой, — сказала девушка, слегка краснея. — Конечно, я действовала в сердцах.

— Нет. — Он тепло ей улыбнулся. — Я считаю вас молодой и прекрасной. — Немного помолчав, он добавил: — И возможно, немного озлобленной на своих чересчур заботливых родственников.

Калли рассмеялась:

— Без сомнения, так и есть.

Взгляды их встретились, и девушка обнаружила, что не в силах отвести глаза. Чтобы сделать это, ей пришлось приложить неимоверные усилия и напомнить себе, что взирать на мужчину столь долго и пристально является дурным тоном. Во рту у нее пересохло, все мысли пропали. Она силилась что-то сказать, но не могла, и беспрестанно ругала себя, называя школьницей, которую впервые пригласили на танец.

— Как я вижу, вы без шляпы, — наконец вымолвила она, внутренне застонав от столь неуместного замечания.

— Да, мне пришлось ее оставить. Решил, что на улицах города она будет выглядеть неуместно.

— Неуместно! Вот уж нет! — запротестовала Калли. — Лично я нахожу вашу шляпу привлекательной.

Она с удивлением осознала, что снова флиртует с графом, как на бале-маскараде. Бромвель отвечал ей в той же легкомысленной манере. Голос его обволакивал ее и был полон тайного смысла, глаза, взирающие на нее, ярко сияли.

— Вы тоже не стали переодеваться в другой наряд, — заметил граф, указательным пальцем слегка сдвигая ее капюшон, чтобы стала видна ее тюдоровская шляпка. — Я очень этому рад, потому что нахожу ваш головной убор очаровательным.

Калли осознала, что они остановились посреди улицы, и стоят довольно близко друг к другу. Его пальцы все еще находились в непосредственной близости от ее капюшона.

— Но мне невыразимо приятно видеть, что маску вы все же сняли, — продолжал Бромвель хриплым голосом. — Ваше лицо слишком прекрасно, чтобы скрывать даже малую его часть.

Он провел ладонью по ее щеке, отчего у Калли перехватило дыхание. Она подумала, что граф снова собирается ее поцеловать, и сердце ее забилось быстрее в предвкушении. Она вспомнила жар, омывающий их тела, силу, с которой к ее губам прижимались его губы, такие бархатистые и соблазняющие, но одновременно и требовательно-ненасытные.

Бромвель убрал руку и продолжил движение. Калли, спотыкаясь, последовала за ним. Пульс ее участился, колени слегка дрожали. Ей оставалось лишь гадать, ощущает ли и граф вожделение, подобное тому, что волнами окатывает ее тело.

Очень скоро они достигли элегантного особняка Франчески, и Калли ощутила болезненное покалывание в сердце. Остановившись на первой ступеньке лестницы, она принудила себя улыбнуться.

— Пришли, — сообщила она, протягивая ему руку. — Благодарю за то, что проводили меня. Надеюсь, вы не слишком отклонились из-за меня от цели своего маршрута.

— Наша прогулка доставила мне неизъяснимое удовольствие, — заверил девушку граф, беря ее за руку. Вместо того чтобы поцеловать тыльную сторону ладони, он просто сжимал ее, не отрывая глаз от лица Калли. — Вы должны дать мне обещание впредь не совершать столь опрометчивых поступков. Если захотите снова прогуляться ночью, пошлите мне записку, и я пойду с вами, чтобы обеспечить вашу безопасность.