ШЕПТАЛЬСКАЯ. Я сейчас… Только не волнуйтесь! (Берет трубку.) Алло! Вы что себе позволяете! С вами пресс-секретарь президента говорит… Где директор? …Без сознания. А вы кто?.. Завуч?

ПРЕЗИДЕНТ. Дай сюда! (Забирает трубку.) Слушайте внимательно: у вас есть ученик Федор…

СОНЯ. Стороженко.

ПРЕЗИДЕНТ. Стороженко. Что значит был?.. Саморез? Десять сантиметров. На стул? Классной руководительнице? М-да, нам хватало кнопок и клея. (С интересом смотрит на злоумышленника.)

ФЕДЯ. Я больше не буду.

ПРЕЗИДЕНТ. Он больше не будет… Восстановительная пластика ягодиц за счет администрации президента… Педсовет будет против? Я за Федора лично ручаюсь… Что? …Ремонт в школе двадцать лет не делали? Хорошо, вам позвонят из… банка «Щедрость»… (Делает знак Мурене.) Лопнул? Надуем. …Ну вот и пришли к консенсусу.

ШЕПТАЛЬСКАЯ. Валентина Валентиновна, вы потрясная переговорщица!

СОНЯ. Госпожа президент, вы… вы… мать нации!

ПРЕЗИДЕНТ (польщена). Ладно вам…

МИХАИЛ. Благодари!

ФЕДЯ. Спасибо, мама Валя!

ПРЕЗИДЕНТ. Ох, озорник! (Грозит пальцем.) Тебя бы с моей оторвой свести. Ну, нам пора!

СТРОЕВ (офицеру-подводнику). Возьми у пацана чемоданчик!

Офицер направляется к Феде.

ФЕДОР. Не подходи — нажму!

ШЕПТАЛЬСКАЯ. Мальчик, не порти впечатление президента от народа!

СТРОЕВ. В армию захотел, сопляк?! Отдай! Все равно одна кнопка ничего не решает без министра обороны и начальника Генштаба.

ФЕДЯ. Теперь решает. Я перепрограммировал систему.

СТРОЕВ. Это технически невозможно.

ПРЕЗИДЕНТ. Но мой-то телефон он заблокировал. А это тоже невозможно. Федя, чего ты хочешь? Проси! Но предупреждаю: жениться на моей дочери тебе еще рано. Лет через пять. Полцарства не отдам. Ты ведь европейскую часть попросишь. А что я буду делать с Сибирью и Дальним Востоком? Там народу — как банкоматов в степи.

ФЕДЯ. Не нужны мне ваши полцарства. Я не хочу, чтобы они разводились. Я брата хочу!

Показывает на родителей. Те в смущении.

ПРЕЗИДЕНТ. В чем дело, майор! Неужели так трудно?

МИХАИЛ. Валентина Валентиновна, она не ночевала дома, когда мы с вами в Мадрид летали. (Сыну.) А ты мне не доложил, предатель! Эх, предупреждал меня батя…

ПРЕЗИДЕНТ. Во-первых, мой тоже не ночевал, когда я в Мадрид летала. Во-вторых, сын за мать не отвечает. В третьих, и меня мама предупреждала. И что теперь? Кругом разгильдяйство, измена, воровство…

Президент выходит на авансцену, продолжая монолог.

Шесть лет как я достигла высшей власти,

Простая люберецкая девчонка.

Но нет покоя ни в Кремле, ни дома.

Ни власть, ни жизнь меня не веселят!

Мечтала я народ мой осчастливить

Достатком, телевиденьем смешливым,

Дешевой продовольственной корзиной,

Безвизовым туризмом за рубеж.

Но мой электорат неблагодарен,

Живая власть народу ненавистна,

Как будто я конкретно виновата,

Что дешевеет нефть и газ,

а доллар

Растет и зеленеет вместе с евро,

Что НАТО расширяется, как сволочь,

А США, всемирный участковый,

Повсюду свой засовывает нос!

Моя ль вина, что кризис на планете,

Что прет Китай, как тесто из кастрюли,

С арабами собачатся евреи,

А в Киеве свирепствует майдан!

Не я в стране мздоимство насадила,

Не я в державе дураков плодила,

И бездорожье было до меня!

Но все ко мне в претензии, как будто

У каждого я денег заняла!

Бранятся, просят, требуют, канючат…

И мышцы от ручного управленья

Устали, словно уголь я рублю!

Мне тошно видеть, как мои бояре,

Казну разворовав, соображают,

В какой офшор засунуть нажитое

И где какую виллу прикупить.

В семье мечтала я найти отраду.

Но мой супруг, которому когда-то

Я отдала отзывчивое сердце,

Мне изменил и спутался, мерзавец,

С какой-то подтанцовщицей смазливой

Из челяди Киркорова Филиппа!

(Жив, жив курилка! И еще поет.)

Муж оказался неблагонадежным,

Как члены госсовета, как министры,

Как лидеры лояльных думских партий,

Как олигархи, мэры, генералы,

Как байкеры, чекисты и спортсмены,

Как мастера науки и культуры,

Которых сколько ни корми, ни чествуй,

На Запад смотрят жадными очами,

Хоть всем известно, что с Востока свет!

Что делать мне? Увы, не молода я…

На сердце тяжко, голова кружится,

И рейтинги позорные в глазах…

Как дальше жить? Два выхода осталось:

От суеты в монастыре укрыться

(Святейший посоветует, где тише)

Или, собрав остатки сил душевных,

Стать ягодкой опять и, подтянувшись,

Пойти на новый срок без колебаний,

Чтобы вести соборную Россию

С народом незадачливым ее

К духовности, к достатку, к просвещенью

И геополитическим победам!

Нам многого не надо — мир и дружба

Да земли, что завещаны от Бога,

Но отняты врагами в смутный год.

А если кто с мечом придет к нам в гости,

Есть у меня заветный чемоданчик

И межконтинентальный аргумент.

Мы наши сапоги помоем в Темзе,

Воды напьемся прямо из Гудзона,

Распишемся на куполе рейхстага

И вычерпаем шапками Босфор!

Достает сигарету, смотрит вокруг. Все одновременно подносят зажигалки. Она закуривает и снова направляется к балкону. Правдоматкин фотографирует президента.

МИХАИЛ. Курите, курите здесь. Потом проветрим.

СОНЯ. Разрешите? (Стреляет у президента сигарету.)

МИХАИЛ. Я же запретил тебе.

СОНЯ. Я теперь свободная женщина!

ПРЕЗИДЕНТ (вздохнув). Я тоже…

К ним присоединяется Шептальская. Дамы курят, переговариваясь. Строев хлопает Михаила по плечу.

СТРОЕВ. Не журись! Ничего у нее с этим шпаком не было.

МИХАИЛ. Вам-то откуда известно?

СТРОЕВ. Мне известно. Пойми, парень, тебя вели с самого начала. Думаешь, случайно квартирой обошли, твой банк ни с того ни с сего лопнул, аритмию вдруг обнаружили, компромат тебе на жену слили? Соображаешь? Столько несправедливости сразу даже у нас не бывает.