– А может, он ее просто с кем-то увидел и приревновал? – предположила Кэтрин. – Ну, знаете, ревновать – убивать.

– Возможно. Скажи, из подслушанного разговора получилось еще что-то понять?

– Только то, что при вскрытии тело Эмбер осмотрели вдоль и поперек, пытаясь во всем разобраться. Но, как видите, вслух нам признались только в том, что у нее синяк на солнечном сплетении и гематомы на правой руке. Может, и вправду убийство на почве ревности? Ведь не зря говорят: ревность и любовь можно смешивать, но лучше не взбалтывать.

– Согласна, но, черт возьми, а что еще они могут скрывать? – глаза Моники недобро блеснули. – Зато теперь ясно, почему мистер Роуз так оперативно закрыл дело. Узнал то, что ему нужно было. Да и наверняка не хотел, чтобы город об этом сплетничал. Пусть для нас она остается соседской девушкой с американской мечтой. Вот только кто этот таинственный любовник?

– Потенциальный убийца, – откинув белокурые волосы назад, сказала Кэтрин. – И, если мистер Роуз уже знает его имя, скоро его руки будут по локоть в кровавой мести.

– Кэтрин, побойся Бога, мистер Роуз не Дон Корлеоне!

– Это может быть кто угодно. Эмбер была девушкой веселой, умной, исключительной красоты. Сомневаюсь, что кто-то устоял бы при ее желании познакомиться поближе. А вы же ее знаете… Знали. Флирт был ее стилем общения.

– Ума не приложу, кто это может быть, – устало рассуждала Анна. – Да, она могла закрутить интрижку с кем угодно, и да, не говорить об этом нам тоже имела право. Но ведь Эмбер не казалась кем-то заинтересованной. Такое ведь тяжело скрыть в кругу подруг, ведь вот как бы Элисон ни пыталась, а видно, что она влюбилась в Алекса…

– Эй!..

– А вот то, что она занималась сексом, скрыть ей удалось! – отрезала Моника. – Значит, и симпатию вполне могла искусно при нас подавлять.

Немного поразмыслив, я грустно добавила:

– Если прокрутить кое-какие моменты, то отдельные детали поведения Эмбер не кажутся такими уж и непримечательными. Вот, например, сколько раз у нее находились дела, когда мы собирались куда-то идти, хотя до этого она сама и являлась инициатором идеи: предлагала пойти позагорать, а в последний момент вспоминала, что ее очередь готовить ужин…

– Или в тот раз, когда мы шли на пикник на гору Влюбленных, а она не явилась, потому что папа попросил привезти ему кое-какие бумаги в офис…

– Однажды мы должны были пойти за покупками, но в последнюю секунду у Эмбер заболел живот… а она и с температурой под сорок не пропускала шопинг.

Я покачала головой.

– Люди и впрямь совершенно невнимательны к тому, что происходит вокруг. И к чему это приводит? К убийству у всех под носом.

– Может закончиться тем, – тяжело вздохнула Кэтрин, – что кого-то из нас до смерти забьют битой, а рядом поставят туфлю с поломанным каблуком и скажут, что это несчастный случай. Только на этот раз все поверят. И знаете, как-то даже не укладывается в голове, что Эмбер скрывала от нас происходящее в ее в жизни.

– Доверяя человеку свои секреты, ты даешь ему оружие против себя, – мудро изрекла Моника, подняв вверх указательный палец.

– Значит, ты тоже не до конца правдива с нами? – приподняла правую бровь Анна.

– К сожалению… или тут уже к счастью… моя личная жизнь не бурлит, как у Эмбер. Сбившийся цикл в два дня – вот и все мои приключения. Но… – она обвела нас всех взглядом, – может, кто-то другой хочет признаться в своих любовных похождениях, так, на всякий случай. Нет? – Моника побарабанила пальцами по столу.

– Интересно, как на это отреагировал мистер Роуз? – робко спросила я. – На такие подробности личной жизни Эмбер?

– Разве сегодня утром был не ответ как? Свернул дело, как будто и не было ничего.

– Думаю, это не единственная причина, – справедливо заметила Кэтрин, – но никто из нас не узнает всей правды. Документы передадут шерифу в письменном виде, и дело будет сдано в архив.

Анна резко повернулась к Кэтрин.

– Ты имеешь в виду заключение патологоанатома?

– Да. Когда в следующий раз мистер и миссис Питерсон выйдут в смену, они передадут необходимые бумаги шерифу Хоуку – раз дело закрыто, спешить некуда.

– А мистер Роуз не может настоять на изъятии этих бумаг?

– Нет смысла, определенный круг людей и так все знает, а решение закрыть дело уже официально подтверждено. Это просто формальности, – все еще не понимая, куда клонит Анна, ответила Кэтрин.

– Когда в следующий раз мистер и миссис Питерсон выходят в смену?

– Послезавтра, а что?

Анна в нетерпении взяла Кэтрин за плечи.

– А перед этим мы можем как-то взглянуть на эти бумаги? Прочитать полное заключение судмедэкспертизы?

Зеленые глаза Кэтрин широко раскрылись, она медленно произнесла:

– А ведь можем! У моей мамы тоже смена послезавтра. Они с миссис Питерсон всегда обедают вместе. Ключи от кабинета и ящиками с документами на одной связке, я смогу как-то их стащить. У нас будет целых полчаса, пока они вернутся с перерыва.

– А вдруг кто-то вернется раньше? Что-то забудет, например?

Кэтрин снисходительно посмотрела на нас.

– В больнице будет обед, и пусть хоть Кеннеди воскреснет, моля о помощи, они с места не сдвинутся. Но мне нужен кто-то, кто покараулит двери, пока я буду искать то, что нам нужно. Все не пойдем – привлечем слишком много внимания.

– Я пойду.

– И я могу.

– Элисон, ты уже забрала освобождение от физкультуры? – спросила меня Кэтрин.

Каждый год мама Кэтрин делает мне справку, благодаря которой я еще жива – спорт явно не для меня.

– Нет, я даже не знала, что она уже готова.

– Тогда пойдем вместе, это будет нашим предлогом.

– Что ж, тогда решено. Нужно брать все в свои руки. Про Эмбер мы знаем больше полиции, мы ведь были лучшими подругами, у нас преимущество, она нам как-никак доверяла…

– Как оказалось, недостаточно, – глядя куда-то перед собой, пробормотала Моника.

– Ты что такое надумала, Кэтрин?!

Мы в унисон посмотрели на подругу – опешив. Она пожала плечами и выпила какую-то янтарную жидкость из маленькой бутылочки без этикетки.

– Расслабляю нервы и вам советую.

Моника выхватила пузырек у нее из рук, понюхала, скривилась и принялась махать им перед лицом Кэтрин.

– Ты совсем обалдела? Пить виски, как воду, в «Бетти Буп»?

– Я же сказала, это для того, чтобы успокоить расшатанные нервы, с самого утра сплошной стресс.

Я кинула на нее укоризненный взгляд.

– Думала, после вечеринки Брайана ты еще не скоро притронешься к алкоголю.