Произведя осмотр, Феликс произнес с удовлетворением:

— Ну что ж, давление не столь плохое для такого горячего джентльмена, как вы. — Прищурившись, он с укоризной взглянул на Джози. — Скажи мне, милая, а что, распускать руки и бить посуду — фамильная черта семейства Макмилланов?

Джози быстро взглянула на мисс Ховард. Та смотрела на пунцовые щеки девушки с явным удовольствием.

— Ну, наверное, мне пора уходить, — засуетилась Джози, сделав вид, что не расслышала вопроса Феликса. — К тому же у меня дома лежит еще нераскроенный материал, так что меня ждет куча работы.

— Джози, нам надо завтра поговорить. Здесь, у мистера Макмиллана, — произнес Феликс тоном, который она называла про себя «профессиональным».

— Да, конечно, — сказала она, избегая смотреть ему в глаза. — Я буду здесь завтра с десяти, как обычно.

В машине Джози тяжело облокотилась на руль.

— Какая же ты идиотка! — прошептала она чуть слышно. — Как же тебя угораздило влюбиться в мужчину, который насмехается над тобой даже после того, как страстно целует? Боже мой, и в довершение ко всему этому он еще и врач. Отличный врач, судя по всему, но чересчур уж честолюбивый. Как Тони!

Немного успокоившись, Джози наконец включила зажигание. Не хватало еще, чтоб он вышел и увидел, что она все еще тут.

Джози провела в больницах не так уж мало времени, готовясь стать медсестрой, и еще до встречи с Тони поняла, что иметь какие-то отношения с врачом, кроме служебных, чистейшей воды глупость. Эти люди совсем не имеют времени для жизни вне стен больницы.

Джози вспомнила знакомую медсестру, друг которой, будучи врачом, в сотый раз откладывал свидание.

— Все, больше — никогда! — возмущалась знакомая. — Для врачей самое важное — это их пациенты! Они никогда не думают ни о чем другом!

Как отец, подумала тогда Джози. Зациклены на работе, на карьере. И все же она имела глупость поверить, что Тони может оказаться совсем другим!

Когда бы Джози ни вспоминала мать, ей казалось, что та всегда только и делала, что ходила взад-вперед по дому, куря бесконечные сигареты и ожидая, что ее муж либо придет домой, либо позвонит откуда-нибудь из заграничной командировки.

По мере того как Джози росла, сигареты матери все чаще заменяло бренди. А когда мать напивалась, она винила в том, что муж редко с ней бывал, родную дочь.

— Он требует, чтобы я постоянно была с тобой, — кричала она, прежде чем обрушить на Джози удары. — Господи, и зачем ты вообще родилась на свет!

Потом, за год до конца, у матери появились мужчины, остававшиеся с ней на всю ночь. Джози понятия не имела о том, что послужило причиной того, что отец, наконец, решил перевезти семью в Англию.

Мать ее поначалу тоже этому очень радовалась. Но через несколько недель отец осознал степень материнской привязанности к алкоголю. И последнее, что помнила о них Джози, была безобразная ссора в машине, когда отец понял, что его жена пьяна снова, да еще и перед обедом с важным бизнесменом. Но и тогда, как показалось Джози, его больше волновало не состояние жены, а то, что мог подумать о них тот бизнесмен.

Джози никому не рассказывала о том, что он орал тогда в машине, прежде чем утерять над ней контроль.

— Ты мерзкая пьяница! И все эти сплетни о тебе — правда! Ты грязная шлюха!

Теперь Джози стала достаточно опытной, чтобы понять, что многим мужчинам удается прекрасно сочетать семейную жизнь и карьеру. А что если Феликс?..

Но сможет ли она когда-нибудь рискнуть, не убояться вновь стать отвергнутой, если вдруг он…

Как всегда в минуты отчаяния, Джози постаралась скорее окунуться в гущу домашних дел.

Занимаясь раскроем ткани, она думала о том, что ей, возможно, стоит пойти к Сэму и попытаться выведать у него, с какой именно целью он приходил к отчиму. Может, бумаги, которые были в руках у незнакомца, имели какое-то отношение к продаже дома?

Эта мысль снова вывела ее на Феликса. Она вспомнила о том, как они ужинали вдвоем в ресторане. Он с таким неподдельным участием расспрашивал ее о Джозефе! Она вспомнила его бархатный голос, его такую обаятельную улыбку. Ему явно хотелось узнать о ней как можно больше.

В сердце Джози зажглась робкая надежда. Но она быстро ее отвергла. Конечно же, он проявлял самое обычное любопытство. Достаточное для того, чтобы ее поцеловать? Поверить в это было уже сложнее. Он явно не принадлежит к числу тех мужчин, что целуются только из любопытства. Впрочем, кто его знает!

Этот насмешливый тон!.. И еще он сказал, что, должно быть, сошел с ума…

Она вздрогнула от пронзительного звонка у входной двери. Кто бы это мог быть? Неужели Сэм?

Джози подумала даже, что, может, ей следует позвонить Феликсу. В Сэме было что-то, что ее пугало. Впрочем, на часах было уже почти девять. Поздновато для Сэма, подумала она с надеждой.

— Кто это? — спросила она, прежде чем открыть дверь. — О, слава богу, что это всего лишь ты!

— Ну вот, хорошенькое приветствие! А кого ты так боялась? Уж не Сэма ли?

Джози угрюмо кивнула.

— Но почему?

— Потому что он мстителен по натуре. Э-э… хочешь чашку кофе?

Теперь заколебался Феликс. Но после кивнул.

— Очевидно, твой друг все еще не пришел, и я подумал, что мне, возможно, следует сказать тебе, о чем я собираюсь говорить с тобой и с твоим дядей.

Джози удивленно на него посмотрела. Сердце ее, ускорившее свой бег с его появлением, неожиданно успокоилось — такой серьезный у него был вид.

Так он снова о Билле! Она негодующе вскинула подбородок. Все его подозрения так смешны, к тому же он однажды уже остановил ее, когда она начала объяснять…

Джози поставила чайник и полезла в шкаф за кофе.

— И еще я хотел тебя спросить, что это за человек был с мистером Уоллесом? Ты его когда-нибудь раньше видела?

— Нет, никогда.

— Странно. Мисс Ховард сказала мне, что твой кузен утверждал: этот человек — адвокат Джозефа.

— Определенно это неправда.

На лице Феликса появилась тревога.

— Мне кажется, нам следует выяснить, не затевает ли он еще что-нибудь. Может, конечно, это связано только с домом, хотя ты, похоже, не очень волнуешься из-за этой возможности. Или, может, он заставил Джозефа что-нибудь подписать, пока тебя не было?

Джози заварила кофе, поставила печенье, которое испекла нынче утром, и подсела к Феликсу.

— Скажи, что ты думаешь по поводу умственных способностей Джозефа? Как ты думаешь, он все понимает? — спросила она немного испуганно.

— А сама-то ты что думаешь по этому поводу?

— Сразу после инсульта у него было, конечно, какое-то помрачение рассудка, но он удивительно быстро оправился. Некоторые его друзья говорили мне, что он путает кое-какие вещи. Но я думаю, что у них могло сложиться такое впечатление из-за того, что дядя иногда не в силах подобрать нужные слова, вот и все.