Вот и теперь Холли была от него на расстоянии пальца. Он прокрутил список контактов до ее имени и остановился. Экран начал тускнеть и почти погас, чего не скажешь о его желании поговорить с женой. Он приподнял большой палец и легко ударил им два раза.

Голос Холли был как глоток свежего воздуха при удушье.

– А как же рыбалка на катере?

– Да вот девки нас отфутболили в последний момент…

Холли засмеялась:

– Если они видели ваши фотографии, их нетрудно понять.

Оба замолчали. Тед не включил люстру, и слабый свет со двора смешался с сумраком гостиной. Хаос в полумраке идеально контрастировал с голосом Холли.

Боже, как я соскучился.

– Здравствуй, дорогая, – сказал Тед.

– Здравствуй, Тед. Сегодня было пекло. Девочки тебе не скажут, но я вижу, что они уже начали уставать от этой адской жары.

Он услышал, как Синди кричит издали:

– Неправда!

– Они наверняка соскучились по папе, – сказал Тед и через секунду пожалел об этом.

– Не думаю. Они почти не говорят о тебе.

– Неправда, папа! – послышалось издалека.

– Мы с Трэвисом сегодня после обеда решили, что пора домой, – сказал Тед, возвращаясь к теме рыбалки. – Я не представлял, как выдержу еще ночь его храп в каюте два на два метра.

– Мы собираемся ужинать. Девочки не захотели выходить из гостиницы и попросили меня заказать еду в номер, как в кино. На самом деле им просто хочется быть поближе к кондиционеру.

– Мама!

Это была Надин.

– Что?

Мама с дочками о чем-то поговорили, потом Холли вернулась к телефону.

– Тед, ужин принесли. Давай поговорим позже, ладно?

– Наслаждайтесь своими гамбургерами. – Теду и спрашивать не пришлось. Он знал, что его дочери заказали гамбургеры.

– Пока, Тед. Девочки, скажите что-нибудь папе.

– Счастливо, папа!

Тед тоже сказал «пока», но никто его уже не слушал. Он уронил на диван руку, в которой держал телефон. Опять не удалось по-настоящему проститься с Холли, сказать, как он ее любит, хотя бы для того, чтобы она могла об этом вспоминать, когда найдет в кабинете его труп с пулей в виске. Он спросил себя: не знак ли это судьбы.

В комнате было темно.

Чуть подремать, то и дело просыпаясь от кошмаров, – вот все, что ему удалось этой ночью. Сполоснувшись в душе на нижнем этаже, он влез во вчерашнюю одежду и в пять утра уже искал на кухне, чем бы позавтракать. Обычно фоном к утреннему ритуалу служил голос Джека Уилсона, но на этот раз казалось, что компания ведущего новостей на четвертом канале едва ли окажется приятной. Тед предполагал, что убийство Уэнделла станет главной новостью дня, и боялся, что как раз в утренних новостях больше всего будут освещать реакцию близких. Он со вздохом нажал кнопку на пульте. Когда экран засветился, Тед вспомнил, что он разбит. Серое пятно размером с футбольный мяч заслоняло лицо ведущей (судя по декольте, это был явно не Джек Уилсон). В нижней части экрана, не закрытой пятном, была надпись, сообщавшая, что голос, который в эту секунду слышали телезрители, принадлежит полицейскому, первым прибывшему в дом у озера.

– …патрулировал поблизости, когда поступил сигнал с центрального пульта. Я тут прожил всю жизнь, так что с детства хорошо знаю дорогу к озеру, что позволило прибыть на место в течение десяти минут…

Тед отвлекся. В гостиной что-то зашевелилось. Краем глаза он поймал темный силуэт, мгновенно скрывшийся за опрокинутым комодом.

– Сержант, а правда ли, что изображение убийцы можно будет найти в записях камер наблюдения?

С грохотом рухнул торшер. Тед присел от неожиданности.

Проклятый зверь!

– Ну, расследование идет… Скажу только, что камеры наблюдения на участке имеются, но ничего утверждать не могу.

Надпись сменилась на новую: «Убийца попал под камеры наблюдения».

Тед, сам того не замечая, подходил все ближе к телевизору, отчасти захваченный новостью, отчасти прислушиваясь к тому, что происходило в гостиной, по которой шастал невидимый, но вполне различимый на слух опоссум.

В этот момент говорила ведущая:

– …эксклюзивное интервью сержанта Гарретта, которое мы только что услышали, дает нам представление о том, как жена и дочери Уэнделла обнаружили его тело. Их самих спасло только то, что они находились в принадлежащем семье бронированном автомобиле. Причины варварского преступления до сих пор неясны…

Тед замер в ожидании наихудшего.

– …семья раздавлена горем: жена убитого, Холли, его дочери, Надин и Синди, пронесут эту скорбную печать до конца своих дней. Дополнительную информацию об этом чудовищном преступлении мы сообщим через несколько минут, после международных новостей. – Пауза. – Теперь о других темах: сегодня ожидается сильная жара, метеослужба сообщает, что…

Холли, Надин, Синди.

Этим утром Нина опаздывала на работу минут на пятнадцать. У нее с собой была коробка пончиков, и она надеялась, что Линча больше заинтересуют они, чем пунктуальность собственной секретарши. Хотя она работала здесь уже полгода, предсказать реакцию шефа ей все еще не удавалось. Линч оставался для нее загадкой. Подруги говорили, что рано или поздно он начнет к ней приставать, но до сих пор никаких поползновений с его стороны не было, и это вовсе не радовало. Чего она только не перепробовала: и глубокие декольте, и соблазнительные позы, и тонкие намеки… никакого толку. Линч был на пятнадцать лет старше, но весьма привлекателен, а Нина ни в чем сейчас так не нуждалась, как в поддержке практичного и рассудительного человека.

Она поставила коробку на пол, открыла ключом дверь кабинета и наклонилась за пончиками, а когда выпрямилась, уловила краем глаза, как темнота справа от нее шевельнулась, сгустилась и вдруг обрела очертания человека. Не прошло и секунды, как он уже нависал над ней, угрожая пистолетом, который ей показался огромным.

– Входи, – приказал Тед. – Коробку и сумку клади на стол. Вот так, хорошо. Пока не оборачивайся. Делай, что я скажу, и с тобой все будет в порядке.

Нине никогда до сих пор не бывало так страшно. Ее особенно напугало, что мужчина не прятал лица. Она знала, что это значит.

– Не убивайте меня! – взмолилась она.

– Где Линч?

– Не… не знаю.

– Можешь повернуться ко мне лицом.

– Нет, я лучше так.

Теду ситуация совсем не нравилась. Он ждал Линча, а вместо него явилась эта девица, видимо его секретарь, и пришлось действовать по обстоятельствам. Что же он творит? Пугает пистолетом беззащитных секретарш? Девчонка умирала со страху и была совершенно ни при чем.