Корвин с такой силой сжал челюсти, что ему стало больно. Но фигуры на экране не стали тратить времени на взаимные упреки. Пайер сделал Юстину знак рукой и, получив понимающий кивок, казалось, весь подобрался. Всего секунда понадобилась мужчинам, чтобы направить ручные лазерные лучи в дверной проход, и потом, схватившись за косяк как упор, Пайер влетел в комнату и к потолку. Мониторы слежения отлично запечатлели дугу его закрученного в воздухе полета, который походил на полет странной формы гироскопа, запущенного в воздух из катапульты. Лазерный луч, бьющий из его левой ноги, оставил после себя смертельный конус разрушений. Он как раз достиг пика своего прыжка, когда вслед за ним на сцене появился Юстин. Горизонтальный полет молодого Кобры, кувырок через голову, приземление на спину в положении плода… и смертельная пляска его бронебойного лазера.

Это был классический маневр «верх-низ», который был знаком Корвину по рассказам отца о войне. Против ведомой сенсорами воздушной атаки Пайера и низким горизонтальным фонтаном Юстина не могло быть эффективной защиты, и в течение, возможно, полутора секунд половина из восьми дисплеев телеуправляемых моделей погасла.

Корвин вдруг почувствовал, что сдерживал дыхание. Тут он рискнул отвлечься и быстро взглянул на то, что делали Уинуорт и Линк. Когда он в последний раз их видел, они разделились. Линк находился возле открытой двери, как будто выходящей наружу, а Уинуорт стоял настороже на пересечении двух коридоров с вытянутыми в боевом положении руками. Между ними, как было видно на общем плане, валялось впечатляющее количество выведенных из строя телеуправляемых моделей. Вспышка и громовой разряд отвлекли внимание Корвина к другим экранам. В это время Юстин направил лазер правой руки на одну из контрольных панелей комнаты слежения и включил электромет. Руки самого Корвина тотчас, как только раздалась вторая вспышка и треск, сжались в кулаки. Когда он был маленьким, то обжегся однажды, неправильно использовав электрическую розетку. Электромет с его постоянным током высокого напряжения, текущим вдоль ионизированной дорожки, проложенной лазерным лучом, заставил бежать по его телу мурашки, которых он не чувствовал, когда в действии было более страшное оружие – бронебойный лазер. Но тем не менее он заставил себя наблюдать за тем, с какой методичностью Пайер и Юстин обрабатывали комнату, уничтожая все электронное оборудование, которое им только попадалось на глаза. Только один раз Пайер остановился перед большим экранированным дисплеем, и комната наполнилась низким гудением.

– Акустический деструктор, – проговорил «Солнце», обращаясь в основном к трофту.

Через секунду Корвину показалось, что он различил приглушенный треск, и гудение исчезло, хотя Пайер продолжал работать.

Их бегство из комнаты с раздавшимися вслед двумя электрометными взрывами было столь поспешным, что Корвин даже не успел почувствовать облегчения. Как теперь было ясно, Линк и Уинуорт все это время занимались тем, что расчищали путь к отступлению, поэтому на долю Пайера выпало убрать лишь две телеуправляемые модели. Как только они миновали охраняемый Уинуортом перекресток, он тоже присоединился к ним. И к тому времени, когда они уже вчетвером, выскочив через дверь Линка, бежали к лесу, сердце Корвина практически пришло в норму.

– Это значит, – сказал «Солнце», – что все телеуправляемые модели уничтожены и команде дан сигнал к возвращению.

Корвин бросил взгляд поверх центральной консоли. Он видел, как в затемненных участках комнаты одновременно погасли все дисплеи, а телеоператоры моделей начали вставать и потягиваться. Он почувствовал, как отцовская рука легла на его плечо.

– Я уже забыл, что это значит – видеть Кобру в настоящей боевой обстановке, – сказал Джонни. Голос его выдавал пережитое им напряжение.

– Удивительно, сколько адреналина способен выбросить в кровь человеческий организм, – раздался чей-то знакомый голос.

Корвин в изумлении посмотрел через плечо отца. Он был настолько захвачен происходящим на экране, что в группе, окружающей «Солнце», не заметил присутствия старого друга отца Колли Холлорана. Холлоран приветливо кивнул Корвину и перенес внимание на трофта, в молчании стоящего рядом.

– Я понимаю, что владение Балью-кха-спми считает, что стоимость предварительной экспедиции слишком велика, Спикер номер 1, – сказал он. – А теперь, увидев Кобр в действии, вы согласны?

Спикер номер 1 вздрогнул, мембраны его рук расправились, подобно крыльям летучей мыши, но тут же легли на место.

– Владение Тлос-кин-файи всегда было в курсе боевых способностей воинов Кобр, – ответил он.

Это, на взгляд Корвина, фактически не было ответом. Подобная увертка не обманула и его отца.

– Но, насколько я понимаю, впечатление не слишком сильное, чтобы взять на себя часть тех затрат, от которых отказывается владение Балью? – предположил старый Моро. – Может быть, ваш господин владения пожелает взглянуть на запись тренировки?

– Вероятно, ему это действительно было бы интересно, – согласился трофт. – При условии, что цена будет разумной.

– Вполне разумной, – кивнул Джонни, – особенно, если учесть тот факт, что вы сможете возместить часть расходов, продав копию владению Балью. Я думаю, что, вероятно, после этого просмотра ваши владетельные господа смогут прийти к новому заключению относительно того, кто и сколько будет платить за наши услуги.

– Хорошо, – сказал Спикер номер 1, и Корвину даже показалось, что в его голосе он уловил нотку задумчивости. – Думаю, что это возможно.

Предсказание оказалось правильным, и в течение двух недель игра словами по финансовым вопросам со стороны трофтов за столом переговоров внезапно прекратилась. Правда, это не имело особого значения для групп фактического планирования, которые уже посвятили себя двойной цели: не скупиться на жизненно важное оборудование, при этом стараясь снизить затраты до минимума. Хотя карт-бланш была большой поддержкой для всех заинтересованных сторон, Корвин заметил, что политическое влияние Мира Кобр и его репутация значительно возросли, что было неплохо в определенной степени. Но в его памяти были еще живы яркие воспоминания о тех днях, когда трофты считали Миры угрозой. Прекращение их связей с Доминионом Человека покончило со страхами трофтов в этом направлении, и теперь было ясно видно: распространявшийся слух о мощи беспокоил инопланетян ничуть не меньше, чем сама эта мощь. Впервые за все это время он стал понимать эту часть болезненного нежелания отца демонстрировать перед трофтами настоящие боевые способности Кобр. Но теперь было слишком поздно пятиться назад.

Три недели спустя, или ровно одиннадцать недель после утверждения Советом проекта, два космических корабля Мира Кобр поднялись в небо Авентайна, на «Капле Росы», направляющейся на Квасаму, находились Джошуа и Юстин Моро. На борту «Менссаны», пункт назначения которой официально не был объявлен, – Джонни и Крис Моро.

Корвин смотрел на улетающие корабли и думал о том, как на планете с 400-тысячным населением человек мог вдруг почувствовать себя таким одиноким.