Марта была все эти годы для нее отличным товарищем, которому Тринити могла довериться в любой ситуации. И девушка ценила это, понимая, что другой такой подруги ей просто не сыскать.

Между тем Марта занималась делом. Она сосредоточенно группировала одежду Тринити, смешивая уже готовые наряды друг с другом и ища новое решение. Наконец с победным кличем она кинула отобранные вещи подруге, напутствуя ее словами:

– Чтобы через пять минут ты была уже готова!

Когда Трини вернулась, Марта довольно улыбнулась.

– Супер! – высказалась она.

Трини была с ней абсолютно согласна.

Она никогда бы не додумалась соединить черные облегающие атласные брюки от костюма с вязаной из хлопковых нитей черной кофтой свободного покроя, сквозь крупный сетчатый узор которой просвечивал ярко-салатовый топ. На шею Трини одела подвеску из светло-зеленых камней, по оттенку как раз совпадающих с топом. Вид был необычный, и в то же время наряд очень подходил девушке.

– Спасибо, – поблагодарила она подругу. – Честно говоря, в последнее время голова у меня забита совсем другим. Я только сегодня сообразила, что даже не помню, когда в последний раз была в магазине.

– Это досадное упущение, – согласилась с ней Марта. – Но сегодня мы больше не будем об этом думать. А отправимся на встречу с прекрасным.

С этими словами она демонстративно прошествовала к выходу.

– Надеюсь, ты со мной? – обернувшись, весело осведомилась Марта у Тринити.

– Спрашиваешь, – рассмеялась та. – Конечно с тобой.

И они покинули квартиру, чтобы провести вечер «среди высокого искусства», как провозгласила Марта.

Народу было много. Марта мелькала среди гостей, здороваясь со всеми и обмениваясь новостями. Трини вскоре надоело следовать за ней, словно хвостик, и она предпочла в одиночестве прогуливаться по огромному залу, в котором были выставлены работы. Иногда останавливаясь перед одной из них, иногда просто скользя взглядом, девушка обходила картину за картиной, думая совсем о другом.

Ее больше увлекали ресторанные дела, которым она посвятила все последнее время. Жизнь захватила ее в свою круговерть и понесла вперед, заставив подчиняться неистовому ритму. Она забывала обо всем на свете, кроме своего «детища», когда входила в просторный зал «Фортуны», преображавшийся с каждым новым днем...

Размышляя о том, где бы найти подходящего повара, и анализируя сведения о других ресторанах, которые стекались к ней через знакомых и рабочих, Трини и не заметила, как обошла несколько малых залов, которые включала выставка, и вновь оказалась в большом.

Она остановилась перед композицией, представленной посередине огромного пространства, и... замерла, потому что напротив, в толпе гостей, увидела мачеху, величественно идущую под руку с каким-то мужчиной. Очевидно, она забыла пригласить отца, с горечью решила девушка. Ее взгляд наблюдал за этой статной парой. Вот спутник Коры повернул лицо, что-то говоря Коре, и Тринити закусила губу. Вот, значит, как! Пока отец работает, его компаньон вместе с его женой прекрасно проводят время!

Возможно, это первый звоночек, когда папе следовало проявить так свойственную ему проницательность, которая, по всей вероятности, куда-то испарилась в этот день. Однако Трини была здесь. И она готова отстаивать интересы отца, дабы не дать мачехе опозорить его доброе имя. Все эти мысли с быстротой молнии пронеслись в голове девушки, в то время как ее глаза неотрывно следили за Корой Лайтмен и Джонатаном Бруксом.

Она увидела, как мачеха, что-то сказав своему спутнику, удалилась, оставив его одного. Этот момент нельзя было упустить.

– Я смотрю, ты не теряешь времени даром, – язвительно заметила она, приближаясь к Бруксу.

Услышав за спиной знакомый голос, тот обернулся.

– А где же «здравствуйте»? – непринужденно осведомился он у Трини. – Или ты опять оставила хорошие манеры дома?

– Мерзавец! – зло прошептала девушка. – Запомни, ты роешь яму, в которую сам же и упадешь.

– Если ты наконец поведаешь мне о причинах твоей немилости к моей скромной персоне, вполне вероятно, я смогу все объяснить. Но, Трини, я не телепат, чтобы пытаться отгадать, что движет твоими странными поступками.

Он отпил шампанское из бокала, который держал в руках.

– Вот только не прикидывайся идиотом, Брукс, – произнесла девушка. – Потому что ты кто угодно, но только не он...

– Ох, спасибо, – поспешно поблагодарил Джонатан. – Вот уж не думал, что услышу из твоих уст похвалу.

– Это вовсе не комплимент, – оборвала Тринити поток его красноречия. – И намотай на ус – когда придет время, я с тобой разберусь.

– Даже не знаю, что и сказать, – пробормотал Брукс, как бы пребывая в растерянности. – Нет, с одной стороны, я конечно же очень напуган. Ведь сама Тринити Лайтмен угрожает мне. Но с другой, – он весело улыбнулся, – у меня нет усов.

– Прекрати! Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.

– В том-то и дело, что нет, милая девушка, – со вздохом ответил Джонатан. – Хотя... «милая» – это, наверное, не слишком верно сказано. Сейчас ты больше похожа на ведьму, и если бы у тебя действительно были ее возможности...

– Пользуешься тем, что среди этой толпы я не смогу вцепиться в твою наглую физиономию?

– Детка, даже если бы мы с тобой были совершенно одни, у тебя все равно бы это не получилось, – снисходительно заметил он, кивнув кому-то из проходивших мимо гостей.

Трини молчала.

– Как ты можешь быть таким подлым, Брукс? – с горечью поинтересовалась она спустя несколько секунд, признавая свое поражение.

– Послушай, – с нажимом в голосе произнес он, – я до сих пор никак не могу понять, в чем ты меня пытаешься обвинить. И если честно, это начинает меня несколько раздражать.

– Ну хоть что-то я сделала для того, чтобы вывести тебя из равновесия, – пробормотала девушка.

– Вижу, ты не успел соскучиться без меня. – К ним подошла Кора, как всегда выглядевшая ослепительно. – Здравствуй, Трини. Вот уж не думала, что тебя здесь встречу.

– Да уж, – хмыкнула в ответ та. – Что и говорить. Я тоже не замечала за тобой любви к прекрасному.

– Времена меняются, как и все мы, – улыбнувшись, заметила мачеха, едва заметно пожав плечами.

– Я уже обратила на это внимание, – произнесла Тринити. – Особенно ты, Кора, – с неприязнью добавила она. – В последние дни ты ОЧЕНЬ переменилась. Но я всегда буду рядом, чтобы заметить это. А теперь прошу меня извинить. Хочу все же отдохнуть и насладиться представленными произведениями. А в вашем обществе мне это вряд ли удастся.

С этими словами Трини развернулась и удалилась, гордо держа голову. Она не позволит мачехе измываться над отцом. По крайней мере, насколько это будет в ее силах...