Не будем забывать, что действие происходит в организме Церкви. Именно церковному человеку приходится постоянно задавать вопросы своей душе. Ведь это одна из задач христианина: проверять, растет ли душа, какова ее температура и самочувствие. В обыденной жизни, нецерковной, мы редко задаем такие вопросы и редко на них отвечаем.

Канон читается дважды во время поста. Первый раз на самой первой неделе, где совершается своего рода инициация, введение в покаяние. И второй раз – уже на пятой неделе поста, вместе с чтением о жизни Марии Египетской. При переходе от первой недели к пятой непременно что-то совершается с постящимся человеком (естественно, что под постом здесь я имею в виду не просто гастрономическую диету). Начинается путь покаяния – изменение своего «я», расширение души.

Именно к этому времени, и никак не раньше, постящийся, то есть человек, сделавший усилие, сделавший несколько шагов в сторону от высохшей души, начинает чувствовать острый дефицит великодушия.

Сон – в обычной ситуации и в обычном смысле – не болезнь. Но призыв, который мы слышим в каноне, проснуться и распрямиться есть призыв к исцелению, призыв к целостности души и к полноте. Значит, сонное состояние души, ее потерянная активность и неспособность творить и есть признак болезни, которую надо «потерять» по дороге к Пасхе.

* * *

И вот в человеке проснулся новый человек, и этот новый оборачивается назад, к себе старому, и говорит: проснись же! Ты должен проснуться весь, целиком!

Ведь новый – он только народился, как новый месяц, который еще трудно различить и найти на ночном небе, он сам находится еще на грани сна и жизни. До полноты и целостности еще далеко.

Если в жизни человека нет горизонта, значит, он пребывает во рву, в мире без надежд. Ров или глубокая яма есть сонное состояние души, пребывание в замкнутом пространстве, откуда, казалось бы, нет никакого выхода. Но однажды человек встал на цыпочки, изловчился, стал выше самого себя – и достал до края рва. Ухватился за краешек земли, за веточку или корешок, подтянулся – глядь, а там горизонт! И небо сияет, и радуга вдали. И говорит он сам себе: «Что, хорошо тебе было сидеть в этой помойке? Ведь посмотри, сколько ты здесь нагадил!» Может быть, и не много нагадил, может быть, понапрасну его так, бедного, сразу всем покаянным каноном ударили. Ушибли. Но в этом и есть шанс на пробуждение.

Другое дело, что в наше время покаянный канон воспринимается скорее как литературное произведение, как византийская витиеватая речь. Но потому и надо соединять канон с Евангелием, чтобы понять, почувствовать, сколько в нашей жизни сна, а сколько активной жизни. Сидим ли мы в яме и спим или встали и идем, ищем встречи.

Именно о такой ситуации говорится в притче о разумных и неразумных девах (см. Мф. 25: 1–13). Здесь речь идет о десяти девушках, которым поручено дожидаться жениха, таковы правила свадебной игры: подружки должны встречать главного героя со светом. А потому у них приготовлены светильники – глиняные плошки с фитильком, заправленные маслом. Но вот беда – жених не спешит, а потому все они заснули. В самое неожиданное время, где-то в полночь, стража вдруг закричала: «Жених идет! Жених идет! Выходите, кто со светом!» Вот тут и оказалось, что масло в светильниках закончилось и они едва не погасли.

Среди девиц пятеро были разумные, они взяли с собой запас маслица, а другие пять – неразумные, понадеялись они, что в лампадках масла хватит, и ничего не взяли. Услышав крик, неразумные просят подружек: «Поделитесь с нами маслом, отлейте немного в наши светильники». А те не хотят: а вдруг опять придется ждать, тогда ни у кого не окажется масла, ни у первых, ни у вторых. Говорят они подругам: «Нет, вы сами должны были все подготовить и запасы сделать. Так что идите теперь в лавку и купите себе масло сами».

Пошли неразумные за товаром, а тем временем действительно явился жених. Свадебный стол уже давно накрыт, вошел он в зал, и начался пир. Вернулись те пять, что за маслом ходили, а их не пускают – в зале и так уже полно света, зачем там еще пять маленьких светильников…

Христос, рассказывая эти притчу, заключает: «Итак, бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа».

Это звучит не слишком логично. Ведь заснули все девушки. Но разумные знали, что такой момент естественного физического сна неминуемо придет, и были готовы к нему – они ожидали и во сне. А неразумные спали двойным сном: и тело заснуло, и душа.

А ожидание встречи и называется в христианстве «бодрствованием».

Как выйти на свет

Теперь нам уже очевидно: потерял свободу – получай больную душу. Но есть какие-то моменты нашей жизни, когда эта болезнь преодолевается. К человеку возвращается радость и гармония. Можно ли научиться этому состоянию радости так, чтобы потом уже оно не покидало тебя? Ответ связан со свободой, и потому я переформулирую вопрос: можно ли научиться состоянию свободы?

Могу утверждать, что переживание свободы дается каждому человеку в какой-то момент жизни. Но случается, что, следуя своим путем дальше, человек почему-то забывает это переживание. Потому я часто говорю всем друзьям и прихожанам: помни первую радость свою, удержи хотя бы память о ней.

А что касается ответа на вопрос, можно ли научиться свободе, – в христианстве жизнь есть пройденный путь, а не учебник моральных проблем с ответами, найденными не тобой самим, а кем-то другим. Состояние свободы надо пережить, а для человеческого переживания учебника нет.

А потому скажу еще раз: в этой книге вы не найдете ответа, который можно будет просто применить к вашей ситуации. Почему? Вот на это ответ есть: поскольку путь еще не пройден.

Есть простая арифметическая задача: посчитать время пути из точки А в точку Б. Но поскольку в жизни путь еще не пройден, то и точки Б, вашей личной точки Б, нет. Нет единственно «правильного» ответа на все времена и на любую душу. Есть неизвестность как непройденный путь.

* * *

Попробуем зайти с другой стороны. Известно, что мы живем с двойными стандартами норм жизни. Даже на элементарном уровне, когда мы сравниваем свои «неудачи» с тем «везением», которое, как нам кажется, досталось другому, мы проявляем слепоту, прежде всего, по отношению к себе. Так, иногда нам кажется, что чужой брак удачнее, что именно там он или она более любим, а тебя в твоей жизни оставили недолюбленным. А какое же основание для таких выводов? Только то, что мы не знаем подробности чужой жизни, да и свою тоже толком не знаем.

Ослепление, собственная слепота. Как ограниченно наше видение человеческой судьбы!

У Александра Кушнера есть примечательное стихотворение, где неизлечимо больной завидует заключенному, а заключенный в тот же самый момент завидует больному, – стихотворение, по сути, об ограниченности человеческого горизонта, о слепоте человеческих желаний:

Но мы говорим о норме – это не только о слепом ощупывании своей судьбы и сравнивании своей и чужой, это еще и о норме жизни нашего текущего времени.