— Он их король?

— Нет. Он уже давно мертв, много веков, сударыня. За очевидным исключением вампиров (они считаются чем-то вроде тараканов в гнезде демонов), отпрыски всех кланов связаны земными законами органического распада, смерти, так что они стареют, как и мы. Конечно, это происходит с ними гораздо медленнее, но все же со временем они слабеют и умирают. Таким образом, им необходимо, как и нам, продолжать свой род, и ранг зависит от родословной. Так что те высшие демоны, с которыми мы ведем войну сегодня, являются потомками Ваала и его жены Асторот. Так же как и в нашем обществе, в правящей ветви первенство отдается, — он помедлил, считаясь с королевой, и решительно закончил, — наследникам мужского пола; ибо из того, что мы знаем о демонах, мужское потомство у них намного сильнее, чем женское.

— И вы говорите, что как раз эти демоны стоят за атакой, сделанной прошлой ночью?

— Мы полагаем, за этим стоит ветвь Ваала, да.

— Суккуб. Она тоже потомок Ваала?

— Нет. Всего лишь приспешник. Не столь высокого ранга, как потомки Ваала.

— Она была просто красавицей. Они всегда появляются в человеческом облике?

— Как они выглядят, зависит от каждого отдельного демона, но, кажется, они очень и очень редко показывают себя в своем подлинном виде, так как внешне они крайне омерзительны. Очевидно, что если они появляются среди нас, то самое лучшее для них — это принять мнимый облик…

— …человеческих существ», — закончила фразу Виктория.

— Именно так, — кивнул Мельбурн, — даже придворной дамы.

— Она действительно намеревалась убить меня, лорд Мельбурн?

— Мы так полагаем, сударыня.

— Но зачем?

— Мы думаем, событие, свидетелями которого нам довелось стать прошлой ночью, было не чем иным, как неудачным государственным переворотом, затеянным демонами, с покушением на Вашу жизнь как главным пунктом программы.

— Тогда есть вероятность повторной попытки?

— Почти наверняка. Хотя мы полагаем, это произойдет не сразу.

— Что заставляет вас так думать?

— Мы получаем нашу информацию разными путями, Ваше Величество. Из опыта, добытого в жестокой борьбе нашими праотцами; из знаний, собранных в этой области, с пристальным отслеживанием схем поведения, и из пророчеств, донесенных до нас сквозь века. У нас есть академики при главных университетах — их имена строго засекречены, — и они день и ночь корпят над этими рукописями, а также наблюдают за деятельностью демонов и анализируют их активность. И получается, что эти пророчества говорят о Ваале, несущем земле неисчислимую скорбь в наши дни; и что будет большое затишье перед бурей. Прошлая ночь, безусловно, обозначила конец периода большого затишья: Мэгги Браун сообщает мне, что прошлой ночью наружу вышли сверхъестественные существа и что она была на волосок от того, чтобы пасть их жертвой; более того, у нас есть сведения, о которых я даже не решаюсь Вам поведать — настолько фантастичным это кажется, — что на кого-то напали двухголовые твари, что собаки растерзали своих владельцев, что матери убивали младенцев, а мужья — жен. Определенно можно сказать, Ваше Величество, что зло активизировалось прошлой ночью. И все же это нельзя счесть тем наступлением, о котором предупреждают наши эксперты. Они чувствуют, что будет новая консолидация темных сил; они говорят о росте нетерпения в ветви Ваала; что им надоело их низшее место на земле — они желают править, воцарившись над нами.

— И что же нам теперь делать, лорд Мельбурн?

— Мы ждем, мы наблюдаем, мы сохраняем бдительность.

— Мы?

— Корпус защитников, сударыня.

— Ах да, — сказала она, — значит, Корпус защитников. Может быть, вы расскажете мне о Мэгги Браун?

Он так и сделал, и она узнала о ней и о Корпусе защитников — крохотном отряде охотников на демонов во главе с грозной Мэгги. Королеве открылось, что лишь горстке людей дано было осознать подлинный масштаб угрозы, хотя она повлияла уже на многих, на сотни и сотни тысяч.

— Эти демоны, — сказала она, — если они способны принимать и удерживать человеческий облик, то могли бы находиться среди нас, разговаривая с нами и действуя как те, кого мы знаем, но на самом деле со скрытыми мотивами?

— С очень большой вероятностью, Ваше Величество, — сказал Мельбурн: в обтекаемой форме ответа чувствовалась внезапно появившаяся сдержанность.

— Сэр Джон? — прозвучал вопрос-догадка.

— A-а, — он помолчал. — Ваше Величество, Вы должны понимать, что я могу позволить себе рассказать Вам об этих вещах лишь определенную часть сведений…

— Он личный секретарь моей матери, лорд Мельбурн. Если вы имеете сведения, касающиеся сэра Джона Конроя, то я настаиваю, чтобы вы сказали мне сразу.

— В таком случае, нет, сударыня, у нас нет доказательств, чтобы даже подозревать, будто сэра Джона как-либо используют в действиях против Вашего Величества.

— Как можно узнать, — спрашивала она, — как можно узнать, демон он или нет?

Лицо у Мельбурна приняло обиженное выражение.

— Если честно, Ваше Величество, то никак. Мы не знаем ни одного признака. Мы не можем произвести никакой проверки, испытания. К несчастью, нам приходится полагаться лишь на нашу сообразительность, нашу интуицию и наши источники в интеллектуальных сферах. И самое печальное в этом деле, сударыня, что нельзя доверять никому.

— Спасибо, лорд Мельбурн, — поблагодарила королева, подтвердив этим окончание беседы. Она подала знак дамам из ее свиты, что желает отправиться в свою комнату — там ей надлежало приготовиться к речи, которую Виктория должна была произнести на Малом совете; и как только свита собралась, все они ушли, оставляя позади себя отзвук от шелеста юбок. Мельбурн стоял и с благоговением смотрел им вслед: он восхищался изяществом молодой королевы и тем, как быстро она вошла в свою роль.

Когда дверь за королевой и ее свитой закрылась, в комнате неизвестно откуда раздалось: «Здесь заметно экономят на правде, премьер-министр».

Как всегда, хотя он полностью отдавал себе отчет, что она будет рядом, Мельбурн подскочил.

— Мэгги, — сказал он и поглядел, как обычно, вокруг, удивляясь, в каком месте комнаты она может быть. У нее явно какие-то еще способности, она молниеносно приспосабливается к новой системе. — Почему ты еще не в постели? Тебе нужно вылечиться.

— Ай, ну да, конечно, не спорю, но я популярна сейчас больше, чем когда-либо… и кроме того, мне очень хотелось послушать, как вы будете просвещать девчушку — если это можно так назвать.

— Ты думаешь, мне следовало сказать ей все?

Молчание было красноречивее слов. Чертова охотница!

— Мэгги, — сказал он наконец, — наша работа — провести эту молодую женщину через начальный период ее царствования, чтобы увидеть, как она превращается в правителя, в котором эта страна так сильно нуждается и которого определенно заслуживает. Я не думаю, что самое продуктивное средство достичь необходимого результата — это запугать сейчас бедняжку до смерти разговорами об Антихристе, не так ли?