Все вытянули шеи, не отрывая глаз от экрана, на котором опять показалась Мелисса, проходящая мимо театра Донмар. В этот раз съемка велась вдоль улицы. Двое чернокожих ребятишек в серых куртках с капюшонами, натянутыми на головы, попытались остановить девушку и что-то ей сказали. Один из них протянул к ней руку, но Мелисса тут же отпрянула. Они двинулись вслед за ней, и она бросилась бежать. Мальчишки понаблюдали, как девушка удалилась, и пошли своей дорогой.

Льюис быстро прокрутил еще несколько эпизодов, а потом вновь остановил кадр.

— Театр и танцевальный центр уже закрылись. А теперь посмотрите-ка вон туда, в угол кадра. Не ее ли это бойфренд? Не могу поручиться на сто процентов, но, по-моему, он похож на Раулинза.

Они уставились на нечеткую рамку кадра и согласились, что это мог быть Марк Раулинз, но он все время находился не в фокусе, и никто не решился бы утверждать наверняка.

— Попросите увеличить изображение, — сказал Лангтон, — эту часть уже перемонтируют.

Льюис переключил кнопки пульта.

— Почему она не села в метро в Ковент-гарден? — спросила Мойра.

— Ворота станции закрыли в половине одиннадцатого из-за перегруженности платформы, — пояснил Льюис. — О’кей, лучшие кадры у нас есть, и они соответствуют показаниям этого кубинского малого. А вот проход от клуба «Минкс», перекресток и выход из массажного салона напротив. Камеры снимали одновременно, хотя, конечно, под разными углами и в разных перспективах. Смотрите, это наш кубинец прохаживается около двери и курит сигарету. Он остановился прямо напротив массажного салона. Мимо него проезжают машины — одна «Рендж Ровер», а другая — «Ягуар». Видите, как зажегся неоновый знак у салона? Нам нужно привыкнуть к этому странному свету. За «Рендж Ровером» следует еще одна машина, но она от нас скрыта. Машина низкая, продолговатой формы, и ее заслоняет высокий джип. Теперь она сворачивает направо. У нее вспыхивают фары и отражаются в отблесках неона, сливаясь с ними. Но мы не можем сказать, какая это марка — машина по-прежнему не видна. В общем, нам удалось зафиксировать три проезжавших автомобиля, а вот с остальными двумя не повезло.

После короткой паузы на экран выскочила очередная смонтированная часть пленки.

— О’кей, это проход, заснятый скрытой видеокамерой массажного салона, и показания кубинца снова подтверждаются. Вот Мелисса появляется в правой стороне кадра. Возможно, она собирается спуститься по Грик-стрит к Сохо-сквер. Если верить ее бойфренду, она направлялась к Оксфорд-стрит и хотела либо сразу сесть в метро на «Тоттенхем-Керт-роад», либо пройти еще немного до станции «Оксфорд Серкас». Второй вариант куда разумнее — ведь она жила на Майда Вале, то есть на линии Бейкерлоо. В ту секунду, когда она проходила мимо массажного салона, ее смогли четко заснять. Обратите внимание на ее неуверенный вид: похоже, она не знает, правильно ли выбрала дорогу. Девушка останавливается, затем поворачивает назад и возвращается к массажному салону. Сейчас она не попадает в объективы камер, но потом мы видим, что она движется навстречу кому-то или чему-то. Наконец она совсем исчезает из поля зрения.

Льюис поднял руку.

— А вот здесь, на кромке кадра, можно заметить часть крыла светлого автомобиля. Изображение, правда, никудышное, смазанное, все вокруг мелькает, но ясно, что машина или серая, или белая, и еще я сумел различить уголок черного бампера. Видите?

Льюису пришлось дважды прокрутить этот кадр, указав пальцем на его кромку. Он не ошибся — там действительно виднелись часть крыла и бампер автомобиля.

— Возможно, наша машина и ехала следом за «Рендж Ровером» или спустилась по Олд-Комптон-стрит с Тоттенхем-Керт-роад и припарковалась на углу. Этот фрагмент мы тоже увеличим и посмотрим, удастся ли нам определить марку автомобиля. Мне кажется, это был старый «Мерседес», быть может, тридцатилетней давности.

Видеофильм закончился, и Льюис перемотал пленку.

* * *

Просмотр наскоро смонтированных частей фильма произвел на команду странное, едва ли не сюрреалистическое впечатление. Мелисса словно ожила и предстала перед детективами, однако они по-прежнему не имели ни малейшего представления о ее убийце и не знали, сумеют ли хоть когда-нибудь выйти на его след. Лангтон с непривычной осторожностью закрыл дверь кабинета, а его подчиненные отправились выполнять задания.

Анна села изучать досье пятой жертвы. В ее предыстории выявилось кое-что новое. Тридцатичетырехлетняя Берил Виллиерс оказалась не только моложе, но и сильнее своих предшественниц. Она сопротивлялась убийце и сдалась отнюдь не сразу. Тем не менее оба ее глаза почернели и опухли, нос был сломан, а два передних зуба выбиты, и их нашли рядом с трупом.

Она тоже была известной проституткой и употребляла наркотики, однако при вскрытии их следы не обнаружились, равно как не обнаружился алкоголь. Берил жила в Брэдфорде, и ее долго не могли опознать — единственным надежным признаком стала имплантированная, силиконовая грудь. После опознания полиция провела расследование и опросила девушек, работавших около станции «Кинг Кросс». Но никто не помнил, какого клиента «сняла» Берил в тот вечер вслед за парочкой завсегдатаев, которых она подхватила у станционной арки. В последний раз ее видели расхаживающей на своем пятачке где-то в четверть одиннадцатого.

Через месяц после исчезновения, в марте 1999 года, тело Берил нашли в Уимблдон Коммон.

Анна перечислила про себя отличия: во-первых, Берил моложе других жертв. Во-вторых, у нее не было детей. В-третьих, она работала по уик-эндам и каждую пятницу вечером уезжала из Брэдфорда, возвращаясь домой в понедельник. Она родилась в Лейчестере, и полиция отыскала там ее мать. Пожилую женщину потрясло не столько известие о гибели дочери, сколько другая новость — она даже не подозревала, что ее Берил проститутка.

Анна сделала несколько коротких выписок из досье и вернулась к архивным полкам, чтобы взять шестое досье.

— Что ты делаешь? — поинтересовалась Мойра.

В сущности, Анна пыталась себя чем-нибудь занять.

— Да так, знакомлюсь с разными досье, — небрежно ответила она.

— Ты ведь дочь Джека Трэвиса?

У Анны загорелись глаза.

— А вы его знали?

— Джека знали все. Другого такого нет и не будет. Мне очень жаль, что он умер.

— У него был рак.

— Да, мне известно. Мы послали цветы. А как твоя мама смогла это пережить?

— Она умерла на два года раньше его.

— О, как я тебе сочувствую. Она была очень красива. Помню, я однажды с нею встретилась. Никто из нас не верил, что старый чудак так долго хранил ее секрет.

— Он перед ней преклонялся, — улыбнулась Анна.

— А мы все преклонялись перед твоим папой. Если бы он вел это дело, то добился бы результата прямо сейчас. По-моему, Лангтон пока что неглубоко копает, хотя умения у него не отнимешь. Знаешь, что я тебе скажу, — у девушки, конечно, была с собой сумка. Почему бы нам этим не заняться?