Несмотря на то что параллельное проведение работ не должно было повлиять друг на друга, ментоинтерфейс в своих алгоритмах построения и инсталляции структур и гипнопрограмм учёл все возможные помехи, вызванные совместным и таким странным процессом их прохождения.

Проверив всё ещё раз и удостоверившись в правильности своих выводов, ментоинтерфейс приступил к запланированным действиям. Последовательно запустив установку и развёртывание необходимых ментомодулей, он стал проводить параллельную обработку и подготовку к последующим инсталляциям ментомодулей и гипнопрограмм, обязательных для прохождения всех этапов запланированных мероприятий.

Составив необходимую последовательность действий и автоматизировав её своевременное дальнейшее выполнение, он снова проверил очерёдность активации ментомодулей и гипнопрограмм и, убедившись в её положительном результате, переключился в режим мониторинга и оперативного контроля.

Через некоторое время выяснилось, что разум оператора пока не был подготовлен к оперативной обработке того массива информации, который предполагался для выполнения ряда текущих модификаций. Не хватало памяти для размещения нескольких ментоструктур.

Искатель, просмотрев наличную базу данных, смог найти один из простейших вариантов решения. Для временного развёртывания структур, необходимых в процессе активации, на непродолжительный срок их можно было размещать напрямую в выделенном участке мозга оператора, отвечающем за кратковременную или долгосрочную память. Приняв данную рекомендацию к исполнению, ментоинтерфейс выделил необходимый участок памяти, найдя последний целостный кусок воспоминаний оператора, заархивировал его и временно поместил в своё собственное хранилище. Обратно он рассчитывал вернуть этот объём воспоминаний уже после завершения всего процесса запланированных инсталляций.

Убедившись в успешности применённого решения, Искатель перешёл в режим мониторинга.

На очередном переключении ментомодулей, отследив ряд вносимых модификаций, ментоинтерфейс заметил, что сознание оператора самостоятельно, без его помощи, поглощает простейшие гипнопрограммы. Решив разобраться в неправомерности такого способа обработки информации, он переключился на вновь обнаруженную проблему.

Выделив необходимый участок сознания оператора, Искатель постарался подключиться к нему напрямую, но у него из этого ничего не вышло. Начав исследовать обнаруженную аномалию, ментоинтерфейс не обратил внимания на то, что эта странная область сознания постепенно начала опутывать его поле неким коконом ментальных нитей, которые всё плотнее вплетались в его структуру, постепенно вытягивая из ментоинтерфейса энергию и поглощая его менто-информационное поле.

Искатель слишком поздно заметил это паразитическое влияние, оказываемое на него этой странной областью сознания оператора, и уже не мог ничего сделать, бессильно наблюдая, как его структуру всё быстрее и быстрее поглощает непонятная аномалия, образовавшаяся в разуме оператора. А уже через несколько минут от ментоинтерфейса универсального серии «Искатель-1» ничего не осталось.

Обнаруженная аномалия после полного поглощения Искателя претерпела достаточно сильные преобразования и приобрела некоторые его черты, но чуть позже вновь вернулась к своему первоначальному виду и остановила свой рост. Поглощение гипнопрограмм аномалия не прекратила, но сейчас это были уже не только простейшие из них.

Первые мгновения она всё так же находилась в той же области сознания, где и была обнаружена. Но по прошествии нескольких минут переместилась в одну из зон, активированных первичным ментомодулем, и была она как раз из тех, информации о которых у Искателя не было.

Работа же, начатая ментоинтерфейсом, продолжалась в автоматическом режиме, ничем не прерываемая.

* * *

Поднялся я как по будильнику, проспав ровно шесть часов — точное знание времени прочно засело у меня в голове, — отдохнувший, выспавшийся и полностью восстановивший силы.

«Как заново родился», — пронеслась мысль в моей голове.

Немного понежившись на своём несколько твёрдом ложе, я постарался понять, что же произошло такого, что мне всю ночь снились настолько необычные сны, воспоминания о которых уже испарились, но оставили о себе какой-то след загадочности и неизвестности.

«Вроде не пил». Воспоминания прошлого вечера упорно не хотели выстраиваться в последовательную цепь событий.

Полежав ещё немного, я понял, что мне всё же нужно открыть глаза и посмотреть вправо, так как меня не покидало ощущение настойчивого взгляда, идущего оттуда.

«Неужели я вчера кого-то подцепил? Когда успел? Ведь ясно помню, что дошёл практически до дома. Правда, дальше — звенящая пустота. Видимо, сосед угостил? Но тогда, кто это на меня смотрит? Значит, кого-то нашёл, кого потом пригласил к себе. А у нас во дворе я вряд ли с кем-то смог бы зацепиться, и так всех знаю, а они знают меня. Ничего бы не получилось. Или… Не может же быть, что это Лена?»

Другую девушку мне сложно было представить. Моя подруга — единственная, которая спокойно могла прийти в мою холостяцкую квартиру и остаться на ночь. Никогда не мог понять, что же нас объединяет и какие нас с ней связывают отношения. Вернее, связывали. До прошлой недели. А потом она сказала, что я не тот, кто ей, оказывается, нужен. И теперь нам действительно стоит остаться просто друзьями.

«Видимо, и остались. Или я чего-то не понимаю. — Придя к такой мысли, мне всё-таки удалось открыть глаза и посмотреть вверх. — Что это у меня с потолком? — Над головой была явно сделанная под древесный срез поверхность. — Или это не у меня? — запоздало пришла вполне логичная мысль. — Но тогда у кого я? Это точно не квартира Лены или соседа Степана. Где это я нахожусь? — И уже более осмысленно, а также всё быстрее приходя в себя, осмотрелся кругом. — Что-то не сильно обстановка смахивает на чью-то квартиру. Скорее, какую-то пещеру напоминает или большую нору. Не знаю, что-то мучают меня какие-то дурные предчувствия».

Додумав эту свою мысль до такого вот логического заключения, я повернул голову и справа увидел большой вход. Направленный на меня заинтересованный взгляд явственно чувствовался именно с этого направления. Немного задумавшись, от кого и откуда он может исходить, я как будто увидел перед собой голубоватую полупрозрачную линию, упирающуюся в небольшой бугорок у входа.

— Ничего не понимаю, — пробормотал я и сделал движение, чтобы пододвинуться поближе и рассмотреть всё получше.

Неожиданно бугорок ожил и, сев на задние лапы, посмотрел на меня бусинками глаз на удлинённой мордочке.

— Ты кто? — глупо спросил его я.

Но потом до меня дошла вся нелепость ситуации. Сидит человек и разговаривает с мышью.

Ещё раз посмотрев на мелкого грызуна, так и не сдвинувшегося с места, я наконец смог поднять взгляд выше и только тут заметил в проёме пещеры расстилающийся за её пределами лес. Или джунгли. Было не очень понятно. Но то, что он дикий, было видно даже отсюда. И какой-то странный. Но в чём заключается эта странность, я разобрать не мог. Какая-то деталь всё время ускользала от моего внимания.