журнала Константину Симонову – депутату, лауреату и орденоносцу – с просьбой помочь матери в реабилитации. Владимов был предупрежден, что вся просьба должна занять не больше минуты, так как Симонов ненавидел длинные обращения. «Я без репетиции, очевидно, уложился в 59 секунд, потому что он немедленно поднял трубку и заказал машину, чтобы ехать на улицу Воровского, где располагалась Коллегия Верховного суда. Там оказались рады “пойти навстречу уважаемому Константину Михайловичу”». Не обращая никакого внимания на Владимова и какую-то там «подоплеку», решили вопрос о реабилитации его матери «по-свойски», за десять минут. Симонов, пожав руку – «с вас, Жора, причитается», – уехал, а Владимову через полтора часа вынесли бумажку.

Военная Коллегия

Форма № 30

Верховного Суда Союза ССР

30 апреля 1957 г., номер 4н – 02223/53

Москва, ул. Воровского, д. 13.

Справка

Дело по обвинению Марии Оскаровны Зейфман пересмотрено Военной коллегией Верховного Суда СССР 16 апреля 1957 года.

Приговор Военного трибунала войск МВД Ленинградской области от 12 марта 1953 года и определение военного трибунала войск МВД Ленинградского округа от 25 августа 1953 года и военного трибунала Ленинградского военного округа от 27 октября 1954 года в отношении Зейфман М.О. отменены и дело прекращено за отсутствием состава преступления.

Председательствующий судебного состава Военной Коллегии Верховного Суда СССР полковник милиции Цырлинский (FSO)

«Это был самый прекрасный советский документ, который я когда-либо держал в руках! Так и решались судьбы: сначала отнять у человека годы жизни и сделать инвалидом, а потом десять минут с “дорогим Константином Михайловичем” – и всё в полном ажуре». Мария Оскаровна была безмерно рада реабилитации, ощущая ее как возвращение гражданского достоинства. Постепенно ее бытовая ситуация существенно изменилась к лучшему: годы лагеря засчитали как стаж, а так как работала она до ареста в системе органов госбезопасности и дослужилась до капитана, то получила вполне приличную пенсию и через некоторое время комнату на Васильевском острове. Она очень хотела, чтобы сын вернулся в Ленинград и жил с ней, но он чувствовал, что его судьба теперь связана с Москвой.

Позднее Владимов купил матери однокомнатную квартиру в Пушкине. Мария Оскаровна была в восторге от парков, близости лицея, всей атмосферы города: «Пушкин был для нее царь и Бог».

Вскоре мать обратилась к сыну с новой мечтой: помочь ей восстановиться в партии. Владимов раздражался ужасно: «Что ты ломишься в эту партию, зачем она тебе? Мало тебе того, что эта партия тебя в лагерь посадила?» «Она же и освободила, партия!!!» – горячо возражала Мария Оскаровна. К ее горю, сын наотрез отказался помогать. Хотя потом он успокаивал и обнадеживал мать, смирившись, что для нее членство в партии было очень важно. И даже передавал по инстанциям ее письма и звонил в разные партийные органы, старясь ей помочь. В конце концов ее все-таки восстановила Комиссия партийного контроля. Она начала посещать собрания партийной ячейки при своей жилконторе. Но когда навещавший мать Владимов при гостях упомянул, что она сидела в одиночке в тюрьме на Шпалерной, Мария Оскаровна на него накинулась. Она скрывала от «партийных товарищей» свое лагерное прошлое. Ее поэтический талант расцвел в местной печати города Пушкина. Она писала под псевдонимом М. Оскарова, и в газете «Вперед» у нее даже появилась своя колонка «сатирических фельетонов» в стихах «Кузьма Припаркин – репортер». В мае 1972 года Марии Оскаровне была вынесена специальная благодарность от газеты за ее литературную деятельность. Владимова это трогало и веселило, и он сохранил подборку ее публикаций. Отрывок из одной, «О пользе фосфора в рыбе», он однажды процитировал, когда я приготовила на ужин рыбу:

Предрассудок есть известный,

Будто рыбы бессловесны,

Если б вы бывали там,

Подивились их речам:

«Взяли б нас на сушу,

Мы бы

Показали, что за рыбы.

Слух по свету бы прошел,

Как полезен рыбный стол.

Всем – от скумбрии до хека

Жить для пользы

Человека».

(FSO)

В этот период жизнь Марии Оскаровны была вполне благополучной. Но с ее советским мировоззрением ей было трудно позднее смириться с правозащитной деятельностью сына. Хотя, когда о Владимове заговорили «вражеские голоса», некоторые соседи и друзья стали поздравлять ее со знаменитостью в семье, и Мария Оскаровна стала испытывать что-то похожее на гордость. Однако, страшась за сына, она просила его бросить эту деятельность, предсказывая: «Либо ты в тюрьму загремишь, либо тебе Родину придется покинуть». Готовясь к эмиграции, Владимов уговаривал мать поехать с ними, но Мария Оскаровна к тому времени была уже почти неподвижна: ее сильно толкнули в магазине, упав, она сломала обе ноги, и у нее случился частичный паралич. После нескольких микроинфарктов 10 октября 1984 года Мария Оскаровна скончалась. Владимов уже жил в эмиграции в Германии. Он обратился телеграммой в советское консульство, прося разрешения присутствовать на ее похоронах, но ответа не последовало. Марию Оскаровну похоронил университетский друг Владимова Илья Львович Белявский и его внучка. По доверенности Георгия Николаевича он, получив единовременную последнюю выплату пенсии Марии Оскаровны, отправил ее Нине Васильевне Котляровой, двоюродной сестре писателя, той маленькой Ниночке, которая была с Жорой в эвакуации.

Краткое нелирическое отступление

Василий Емельянович Мякушко (1923–2014), сыгравший столь роковую роль в судьбе Владимова и его матери, начал свою карьеру инструктором физкультуры Дома культуры в городке Решетиловка Полтавской области[57]. В ноябре 1941-го он поступил на службу в НКВД, и первым местом его карьеры в органах госбезопасности был цитрусовый Сухуми, в котором он провел два с половиной года. В мае 1944 года уже сотрудником Смерша[58] он получил перевод в древний Кутаиси, поэтично именуемый «город мая и роз». Там, как разъясняется на сайте Пограничных и разведывательных служб, лейтенант Мякушко «обслуживал» Суворовское училище, переехав с ним в Петродворец в 1946 году.

В 1948-м он перешел на работу в Большой дом на Литейном проспекте. Прослужив несколько лет, Мякушко успешно отправил в ГУЛАГ Марию Оскаровну, и, можно быть уверенным, не ее одну. Он с отличием окончил Военно-юридическую академию Советской армии в 1952 году и поступил на факультет контрразведки школы № 101 МГБ/КГБ, завершив обучение в 1954-м. Мякушко провел несколько лет, работая в резидентуре КГБ в Париже, о чем вспоминал с особым удовольствием, как о лучших годах своей богатой трудами жизни.

Генерал-майор Василий Емельянович Мякушко дослужился до заместителя министра КГБ Украинской ССР и завершил свою блестящую карьеру на посту