– Эффектно, – снова проговорил Дикой, с улыбкой поднимая руки вверх. – Все, проверка окончена. Прошу извинить, капитан. Но когда мне говорят: агент класса «супер» или «абсолют», – я начинаю сомневаться даже в себе. Теперь вижу, что Борис Иванович прав. Но все же позволю вопрос: откуда у вас иформация по «Щиту» и Ельшину?

– Если я скажу правду, – выдержал взгляд генерала Матвей, – вы не поверите. Проанализируйте данные и придете к выводу полной логичности предпосылок.

– Уже проанализировал, – вздохнул Дикой, жестом предлагая Матвею занять место за столом. – Но вы же понимаете, что, если мы пойдем дальше, нас просто сомнут. Первухин тоже замазан в этом дерьме?

– Начальник УСО – профессионал и делает то, что ему приказывают. Но с Ельшиным в паре он работает только по операции «Перехват».

– Гора с плеч! А Панов… э-э… знает о втором дне Генриха Герхардовича? О «Куполе»?

– Не знает. Он просто пытается быть над проблемой, однако приказы премьера сводят на нет все его благие намерения. В наше время почти каждый политик, депутат Госдумы, представляет собой систему, имеющую собственную базу, финансовую поддержку, «крышу», связи с мафией, что уж тогда говорить о таких мощных фигурах, как премьер-министр, президент, министры обороны, МВД, финансов. И тем не менее в стране образовались коалиции, конкурирующие сверхсистемы, претендующие на абсолютную власть.

– Ну-ну, – благожелательно кивнул Дикой, видя, что Матвей замолчал, в то время как тот думал, посвящать ли генерала в разборки, из которых он наверняка не выйдет живым. Однако, помня прошлые события, Матвей не мог не предупредить начальника ВКР об опасности, хотя и не верил в его возможности изменить ни события в стране, ни свою собственную судьбу.

– Недавно я сделал один статистический анализ, – сказал Матвей, – для своих нужд. Статистика становится опасной наукой, ибо действительно знает все.

Ивакин и Дикой переглянулись, не понимая, к чему клонит контрразведчик.

– И вот мои наблюдения, – продолжал Матвей, не обращая внимания на взгляды. – Ситуация у нас в стране и за рубежом складывается весьма неблагоприятная, начались явные дисбалансирующие социум процессы. Все больше производится оружия, причем появляются новые виды, более страшные, воздействующие на психику и подсознание человека, – «глушаки», «болевики», гипногенераторы «оборотень» в США. Сдерживающие рычаги этого процесса явно ослабли. Далее. Совершается все больше преступлений с особой жестокостью, и особенно – террористических актов. В мире все больше умирает людей, рост смертности особенно заметен у нас в России и в Китае, там цифры более впечатляющи из-за огромности населения. Все больше регистрируется голодных, умирающих от эпидемий, да и количество болезней увеличивается, особенно в области психопатологии. Стремительно растет число наркоманов, идет разработка новых видов наркотиков, в том числе и в системе видеопроката – так называемые «эйдетические клипы виртуальной реальности». Вы должны знать о работе военных лабораторий в этом направлении. Как и о положительных результатах исследований по зомбированию людей.

Полковник и генерал снова переглянулись.

– А самое плохое, – закончил ровным голосом Матвей, – что, судя по результатам опросов МИСИ[5], в мире все больше появляется людей равнодушных, готовых на все или отрицающих всякую добродетель, всякую мораль. Это лучший материал для зомбирования в массовом порядке, что можно использовать для достижения любого уровня власти.

– К чему вы клоните, капитан? – тихо спросил Дикой.

– Делайте выводы, – сочувственно глянул на него Матвей. – Я свои сделал. Чеченская армия свободы, с которой мы столкнулись, всего лишь результат прежних экспериментов по зомбированию людей, начатых еще во времена КГБ с «Белым братством», другими религиозными и общественными движениями. Наши вожди надеялись, что секретность разработок позволяет им действовать безнаказанно и только для своей пользы, но это заблуждение. Технологиями психотронного воздействия на людей не может завладеть рядовой человек, но специально подготовленный и знающий – может. Что и происходит.

Матвей замолчал, и некоторое время в комнате стояла тишина. Ивакин помял подбородок, покосился на задумавшегося Валентина Анатольевича. Тот тряхнул головой.

– И все же я пока не улавливаю…

– Хочу вас предупредить еще и вот о чем, – добавил Матвей. – Генерал Ельшин и сам игрок неслабый, но он опирается на гораздо более мощную фигуру, которую я назвал бы Монархом Тьмы.

– Кто же это? – поднял брови Дикой. – Министр обороны? Премьер? Сам президент?

– Нет, – качнул головой Матвей. – Эти фигуры организуют наш, земной, властный уровень, но существуют и другие уровни, возможности которых намного выше.

– Неземные, что ли? – с иронией пробурчал Ивакин, не ожидавший от подчиненного подобных философских речей и не знавший, как отнесется к ним генерал.

– Неземной, – серьезно посмотрел на него Матвей. – Я мог бы кое-что рассказать вам о том, с чем и с кем вы столкнетесь, но вы не подготовлены и не поверите, а мистиком и фантазером в ваших глазах я выглядеть не хочу.

– А вы попробуйте, капитан.

– Нет, – твердо сказал Матвей. – Не сегодня, во всяком случае. Я могу быть свободен?

Дикой кивнул, потом спохватился, когда Матвей вышел в прихожую, догнал его у двери.

– Вы заинтриговали меня, капитан… э-э… Соболев. Напустили мистического тумана, сделали совершенно двусмысленные намеки… Откуда у вас эти знания? В какие тайны вы посвящены и кем?

– Когда-нибудь узнаете, генерал, – улыбнулся Матвей и процитировал:

Как будто сам Бог у меня за спиною

(Треножник из бронзы украсила вязь),

Он водит моею дрожащей рукою,

Небес и земли повелитель и князь.

– Чье это? – сощурился Валентин Анатольевич.

– Мишель Нострадамус, Центурия I.

– Постойте еще секунду, капитан. Если мы… если я пойду дальше и возникнет необходимость перехвата высокопоставленных лиц…

– Я военный человек, – вспомнил Матвей слова Васи Балуева, – я выполню приказ.

Оставив переполненных эмоциями начальников обсуждать услышанное, он поехал к Илье Шимуку по кличке Муромец. Приближался момент, когда к нему должны были заявиться рэкетиры Дадоева с требованием платы за «крышу». Илью надо было предупредить и уберечь. На том этапе жизни, который прошел Соболев, Муромца убили. В этой жизни Матвей поклялся его спасти.

Однако автомастерская Ильи оказалась закрытой. Предчувствуя недоброе, Матвей расспросил двух водителей, имевших поблизости гаражи, и выяснил, что на владельца мастерской «наехала» местная «братва», в результате чего Илья оказался в больнице с простреленным плечом.