быть нормальная семейная жизнь. Это я в силу известных причин идейная лесбиянка, а они нормальные красивые девушки. Что всем женщинам нужно, правильно — конец, конец их одинокой жизни.

— Хорошо, я дам вам шанс быть с ними, но чтобы без всяких извращений! Сейчас о деле, вот ключи от гаража, Степан знает где он находится. Там заберете из угла по два ящика, это в будущем вам пригодится. Теперь поговорим о насущном: сегодня вечером Максим ведет Настю в кино или ресторан, на всё про всё три часа. Степан организует Москвич, он должен этим вечером стоять на том же самом месте, а завтра с утра поработаешь личным водителем. На сегодня всё, идите, — махнула на прощание рукой.

Пока с ними говорила когти и клыки исчезли, а крылья в этот раз почему-то не появились. Наверное всё дело в эмоциях, сейчас они были крайне негативные. То что увидели такой ужасной не страшно, они моё ближайшее окружение поэтому пусть знают. Пора ехать с Катей на таможню, пришло время обзаводится личным транспортом. Сейчас я безлошадная, вернее бесколесная, Астон-Мартин помахал мне выхлопной трубой, сестра наконец-то решилась забрать его себе.

В ближайшей рюмочной взяли по двести и сразу замахнули.

— Фу, я уже думал всё, отбегался, — закусывая чебуреком сказал Гущин.

— Да уж, такого не ожидал. У меня до сих пор мурашки по коже как вспомню её пылающие голубые глаза. В них же не было жизни, одна смерть в вытянутом зрачке. Вот тебе и добрая целительница, — хмыкнул Трубников.

— Добрая? Доброй она никогда не была, да и навряд ли знает что это такое. За пару месяцев сотню для нас упокоила. Тьфу ты, проговорился, — сплюнул Гущин.

— Мне не заливай, проговорился он. Забыл с кем имеешь дело, хотя…. Трудно играть с шулером в карты, если он знает что и у тебя пять тузов в рукаве. Давай рассказывай, мы теперь с тобой в одной лодке, а капитаном у нас сам знаешь кто, — хмыкнул Трубников.

— Сложно с вами, шпионами, — вздохнул Гущин, — Скажу прямо — криминальный мир Союза почти весь принадлежит ей. Осталось разобраться с Туркестаном и Кавказом, но скорее всего горцы согласятся, связи у нас с ними хорошие. Насчет азиатов не скажу, думаю одной акции будет достаточно для того чтобы они приняли правильное решение, дураков там нет, или уже не будет, — закончил бывший арестант.

— Ангел без своего внимания никого и ничего не оставляет. Никогда бы не подумал что они такие… деловые. Повезло нам сегодня, я как-то не подумал что она так болезненно воспримет наши отношения с девушками.

— Повезло. Оторвала бы нам головы, и это в лучшем случае, про худший даже говорить не хочется. Видел что остается после неё, такое вспомнишь и блевать сразу тянет. Давай поехали в гараж, там нас подарки ждут, интересно какие? — поднялся из-за стола Гущин.

Трубников последовал за ним, хлопнули дверцы автомобилей и они отправились в один гаражный кооператив. Через час загрузили в свои багажники по два деревянных ящика. В первых лежали двадцать тихонь ПБ, а в других ПНВ, компактные рации и сканеры.

Таможня? Никогда бы не подумала что она такая. Просто огороженное бетонным забором большое помещение, а там у стены мои машинки: Ford Mustang Boss 429 и пятидверный Land Rover Defender. Первый красного, а второй черного цвета. Стоящий рядом таможенник в облезлой линялой фуражке сверялся с документами, а я занялась осмотром своих автомобилей, всё ли у них на месте.

— Кать! Ау! — помахала ладонью у подруги перед глазами.

Эта дурочка влюбленными глазами смотрела на Ford Mustang, пришлось её дернуть за руку. Открыла дверь машины: красный кожаный салон, спортивные анатомические сиденья и хромированные приборы смотрелись как в каком-то фантастическом фильме. Зря наверное это сделала, широко открытые глаза подруги превратились из пятикопеечных монет в юбилейные рубли. Что же тут поделать, придется машину отдавать иначе подруга с ума сойдет от горя, впрочем от счастья тоже.

— Кать, Катя! — щелкнула пальцами у неё перед носом, — Держи ключи, она твоя! Поехали в ГАИ оформляться.

Эта блаженная неверяще посмотрела на меня, потом на машину, а после….Такого оглушительного визга я никогда не слышала, надеюсь больше не придется, иначе оглохну на всю жизнь. Таможенник выронил с перепугу все бумаги, а на моей шее повисла Катюша.

— Оля, Оля, Олечка, — повторяла она беспрестанно целуя.

Еле-еле успокоила, сказала что пора отправляться к Сергей Сергеевичу, у него всё пройдёт быстро и без проволочек. Катя моментально пришла в себя и тут же уселась за руль своей новой машины. Показала ей что и как: поворотники, коробка передач, ручник и приборы. Поедем в ГАИ не спеша, освоится она в новом авто быстро, нет там ничего сложного и непонятного, классика она и есть классика.

Только по дороге вспомнила про Кольку, он должен был прийти утром, а мы умчались за машинами. Впрочем сам виноват мог бы притопать пораньше, дрых наверное после вчерашнего. Ничего, посидит на лавочке позагорает, заодно и о поведении своем распутном поразмышляет.

В ГАИ приняли как родных, напоили чаем с печенюшками, а наш фотограф щелкнул меня и Катю у иномарок. Документы сделали быстро, нам же очередь не стоять. Подруга заодно переоформила свою Волжанку на маму, позвонила и та моментально примчалась на такси. Сейчас Климовым лучше не мешать, такие яркие впечатления….

— Кать я домой, там меня один молодой развратник с утра дожидается у подъезда, все глаза наверное проглядел. Предложу ему кое что и махну к Зосе, есть небольшое дело по ювелирке. Сегодня вечером давай к нам, буду дарить английские подарки, что я зря ездила на этот остров.

Та широко раскрытыми глазами, они такие у неё остались с таможни, посмотрела на меня, затем истерично рассмеялась.

— Оль, какие еще подарки, ты точно сумасшедшая. Вчера валютный счет, сегодня иномарка! Сознайся что хочешь моей смерти, там немного уже до конца осталось. Поверь на слово, сегодня меня точно выставят из дома, так что жди!

Как же, выставят её, вон как Тамара Григорьевна вокруг своей Волжанки хлопочет. Предлагали мы с Настей ей машину, та ни в какую — не нужна! А сейчас повод нашелся — не продавать же.

Завернула во двор, увидела сидящего на лавочке скучающего Коляна. Дожидался он меня не меньше четырех часов, голодный наверное, время уже далеко за полдень.

— Колька! Садись поехали, — крикнула ему из открытого окна.

Вы бы видели его рожу, которую от удивления так перекосило, что в открытый рот могла легко вместиться целая пачка сигарет, наверное даже стоя.

Очень осторожно Колюня сел в машину, дверь закрывал как хрустальную.

— Ты бы ещё обувь снял, — неудачно пошутила я, и он полез