Под набирающую силу музыку из «Огненных колесниц» шестидесятиметровая «Virginia» скользила по темной глади залива. Остывающий к ночи пряный калифорнийский воздух плотным трепетом касался лица и мокрых плеч. Валенсия осторожно выдохнула и открыла глаза. Горящие возбуждением глаза Ребера были совсем рядом, его левая рука властно прижимала ее ягодицы к его чреслам, а правая – ее затылок к его голове. Зафиксировав это проникновение и эту скульптурно выразительную позу в своем и ее сознании, он отпустил ее губы, отстранился от ее лица, заглянул ей в глаза и сказал по-французски:

– Eh bien, bonjour, ma che1re! Ну, здравствуй, дорогая!

Валенсия расслабленно улыбнулась и закрыла глаза. И вместе с этим там, в ее штольне, оглушенной всё заполняющей и даже всё раздвигающей полнотой его проникновения, ее интимные мышцы тихо очнулись от неожиданного обморока и ожили поначалу слабым, в такт музыке, трепетом.

Ребер мгновенно ощутил этот трепет на своем мощном стебле и в изумлении приоткрыл рот, а его зрачки расширились в недоуменном восторге, словно беззвучно спросили: «Что это?»

Валенсия усмехнулась. Она впустила в себя победительную тему олимпийской оратории Вангелиса, позволила своим интимным мышцам вобрать в себя ее восходящий ритм и осторожно, мягко обволакивающей волной прокатить по его члену от корня к головке. Так опытный музыкант легким дыханием пробует новую флейту, так маэстро-скрипач первым касанием смычка слушает струны своей новой скрипки.

– Ва-а-ау!!! – изумленно протянул Ребер и попросил: – Ты можешь еще?

Валенсия с улыбкой выполнила эту просьбу, и новая волна ее обжимающе-трепетных колец прошлась по его горячему фаллосу, отворив ему путь к открывшемуся устью матки.

По его пресекшемуся дыханию и распахнувшимся в немом восторге губам она поняла, насколько он восхищен этим еще только пробным актом. Ведь он заплатит ей десять тысяч баксов за то, чтобы самому трахать ее, а оказывается…

«О’кей, – сказала Валенсия своим мышцам, – делаем это!»

Они повиновались, и по их уже уверенной хватке Ребер тут же опознал перспективы будущих наслаждений, Клондайки и Эльдорадо золотых секс-лихорадок. При всем его богатейшем опыте полового гиганта такого с ним еще не было, а если кто-то и говорил ему о существовании таких секс-нимф, Ребер считал это мифом. Но теперь… Не выпуская Валенсию из своих сильных, с рельефными бицепсами рук, он властно перекатился с ней на спину и, усадив Валенсию на себя, приказал:

– Трахни меня!

Валенсия с легкостью выполнила этот приказ. Ее интимные мышцы уже набрали олимпийскую силу, они с победной мощью обжали его своими горячими кольцами и «колесницами огня» погнали его кровь вверх по венам его напряженного члена. Так великие пианисты, садясь за рояль, властным пробегом пальцев снизу доверху клавиатуры проверяют его звучание, так бессмертный Гарри Гродберг опробует новый орган.

Орга2н Ребера загудел от напряжения и восторга и всей своей могучей кроной проник в ее нижние гланды.

Выйдя из залива, «Вирджиния» дала «полный вперед» и под торжествующее аллегро музыки Вангелиса полетела по ночному океану, тараня его своими стальными скулами со скоростью тридцать узлов в час.

Пенный шлейф белыми валами от двух реактивных двигателей вскипал за ее кормой.

Волосы Валенсии развевались на встречном ветру, сама она скульптурной русалкой сидела на покоренном Ребере, ее интимные мышцы властвовали над его членом, дыханием и мозгом.

И все мироздание было заполнено этим объединенным полетом яхты, музыки и секса, в нем не существовало уже ничего, кроме гула их крови и бешеного грохота их сердец.

Аллегро… Аллегретто… Престиссимо…

Ядерный взрыв совместного оргазма…

Пауза…

И тут же токката и новое аллегро…

Ребер оказался достойным партнером Валенсии, его орга́н стойко выдерживал и ураганные штормы, и мягкие бризы ее интимных мышц. А его банковский счет позволял ему требовать от Валенсии еженедельного выполнения их договора, c воскресенья по среду он мог в любое время прислать за ней лимузин в Беркли на Проспект-стрит или в «Школу бизнеса», а затем самолетом увезти ее куда угодно – на Ибицу, в Париж, на Тайвань или в Лапландию.

Серфинг плюс секс на Бали…

Дайвинг плюс секс в Канкуне…

Сафари плюс секс в Южной Африке…

И гонки на снегоходах плюс секс в саунах Лапландии…

Но любая, даже африканская или тайваньская экзотика порой предавались забвению еще в самолете, и они не покидали его, чтобы не выходить друг из друга.

Конечно, при такой посещаемости Валенсией университетских занятий ни о какой серьезной учебе речи быть не могло, в «Школе бизнеса» студенты учатся практически круглосуточно – с утра три лекции, потом семинар, затем перерыв на спорт и ланч, и снова лекции. Плюс собственные рефераты, исследования и доклады, на подготовку к которым уходят все ночи, из-за чего университетская библиотека «The Thomas J. Long Business Library» работает круглосуточно. Правда, студенты платят за обучение из своего или родительского кармана, а Валенсия, пользуясь тем, что, как жена профессора университета, учится бесплатно, появлялась на лекциях лишь пару раз в неделю. Да и Ребер смеялся: «Зачем тебе учиться? Ты за ночь делаешь больше, чем твой профессор за месяц!»

Действительно, за каждую ночь с ним Ребер неизменно вручал ей десятитысячную пачку долларов, туго стянутую бумажной банковской лентой со штампами «Bank of America». По его совету Валенсия тут же отвозила эту пачку «от греха подальше» в «San Francisco Mutual Bank», где Ребер держал свои миллионы, за что получал не стандартные четыре процента годовых, а все восемь! И поскольку с хозяином этого небольшого банка у Ребера были почти партнерские отношения, Валенсии стали тоже начислять восемь процентов. А потому она не трогала эти деньги – зачем? Деньги должны работать и приносить новые деньги! Ведь за счет мужа она и так живет на всем готовом, и Ребер еще балует ее дорогими подарками, даже подарил BlackBerry Pearl Diamond Edition, телефон с драгоценными камнями стоимостью 88 000 долларов!

Но перед тем, как положить на свой счет очередные десять тысяч, Валенсия всегда любовно пересчитывала эти новенькие хрусткие купюры, с золотыми «100» по правой стороне и с краем портрета Франклина, выглядывающего из-под бумажной банковской ленты… И проверяла свой счет – вот уже (вместе с десятью тысячами от Марка) девяносто тысяч… а через неделю уже сто… Плюс проценты, которые начисляют каждый месяц…

Здесь кто-то из читателей придирчиво скажет: «Фи! Она же проститутка! Она спала с ним за деньги!» Честно говоря, я не знаю, как на это ответить, чтобы не обидеть читательниц, которые принимают дорогие и не очень дорогие подарки от своих любимых мужчин. Но вот вам исторический и всем известный пример из жизни британской коллеги нашей героини. Успешная модель Кристина Келлер была любовницей английского военного министра Джона Профьюмо и одновременно спала с советским военно-морским атташе Евгением Ивановым. Судя по ее мемуарам, Иванов был в постели куда могучей, чем Профьюмо, но при этом она охотно принимала подарки от обоих и не отказывалась от денег за сведения, которые для Иванова выуживала по ночам у Джона Профьюмо…