Шерон, – включили аварийный маяк и тем самым фактически обязали экипаж любого земного корабля действовать по задуманному ими сценарию.

Жанет тягостно вздохнула:

– И чем нам это грозит?

Никто не ответил.

– Тед?

– Что?

– Тедди, ну придумай что-нибудь, а?

– Я думаю…

Снаружи донесся неясный шум. Пленники притихли. Ухнул засов, скрипнула дверь. Сумрачная полоска света легла вдоль помещения. На пороге возникла молодая, не лишенная привлекательности женщина. Черные, собранные в пучок волосы, глубокие, печальные глаза, чувственные губы. Длинный балахон из грубой серой материи походил на монашеское одеяние и скрывал ее фигуру. В каждой руке она держала по некоему подобию тарелки. Запахло жареным мясом.

Нейл растерялся. Тон, которым он предполагал разговаривать с захватчиками, теперь показался ему совершенно неуместным. Жанет и Шерон тоже оторопели. Подойдя к ним, «монашка» жестом предложила взять еду. Они поспешно повиновались. Шерон пробормотала нечто похожее на «спасибо».

– Извините, мисс… – спохватился Тед. – Вы так очаровательны! Скажите, пожалуйста, как вас зовут?

Ноль эмоций. Гостья, даже не глянув в его сторону, направилась к выходу.

– Телефончик не оставите… – повысил голос Тед. – А лучше просто приходите к нам на сеновал!

Около двери женщина посторонилась, и Тед подавился уже готовой сорваться с языка грубостью. Через порог переступила еще одна «мисс», точная копия первой…

Словно в качестве утешения она вручила Теду его порцию мяса и большую металлическую флягу, после чего гордо удалилась. Скрип, стук – дверь встала на место.

– Господи, – взмолился Тед. – Обратись в сервисную службу… у тебя, наверное, ксерокс заело…

– Или нами обнаружена секта «злобных близнецов», – издевательским тоном произнесла Жанет и покосилась на Шерон.

Та не приняла вызова, а только хмуро изучала содержимое своей тарелки. Собственно тарелками эти жесткие кожистые емкости можно было назвать лишь условно. Внутри каждой лежал солидный кусок мяса и некое подобие хлебной лепешки. Пахло весьма заманчиво.

– Попробовать что ли? – принюхиваясь, вздохнул Тед.

Жанет сделала героическое лицо и впилась зубами в свою пайку. Шерон и Тед настороженно следили за ее мимикой.

– Какая гадость… – смачно жуя, выговорила Жанет и откусила следующий кусок.

Терпеть больше не было сил, и Тед последовал ее примеру. Мясо оказалось мягким и вкусным, а лепешка немного солоноватой, но в целом тоже вполне съедобной. Во фляге, судя по всему, была простая вода. Пахла она несколько специфически, но если не нюхать, то пить можно, хотя и неизвестно, как на нее отреагирует желудок. Впрочем выбирать не из чего.

Подзакусив, пленники слегка повеселели.

– А что, – осклабился Тед. – Секта близнецов – это мысль!

– Ну-у, насчет секты не знаю… – протянула Жанет. – Но какая-то тайна с ними связана.

– Для близнецов они слишком похожи, – сказала Шерон.

– То есть? – насторожилась Жанет.

– СЛИШКОМ ПОХОЖИ! – с нажимом повторила Шерон. – Что тут непонятного?

– Тогда получается… – пробормотал Тед.

– Клоны! – рубанула Шерон.

– Как?! – изумилась Жанет. – Запрещено же!

– Вот! Поэтому-то они здесь и притаились!

– Любопытная версия… – кивнул Тед.

– Это не версия, это факт, – заявила Шерон. – Пока вы любовались нашими «официантками», я выглянула вот в эту щелку. – Она указала на светлую полоску, протянувшуюся вдоль стены. – И знаете, кого я там увидела? Ну, смелее!

– Еще одну «официантку»? – догадался Тед.

– Нет! Еще ДВУХ «официанток»! Они несли вязанки сучьев к костру…

– И ты промолчала! – воскликнула Жанет.

– Не хотела портить вам аппетит…

– Надо сваливать отсюда, – погрустнел Тед. – Пока есть куда…

– В смысле?

– Как вы думаете, сколько времени Хенк провисит на орбите, после того как обнаружит на месте аварийного модуля глубокую воронку, и при полном отсутствии связи с нами? Сутки? Максимум трое! После чего ломанется за помощью… и будет абсолютно прав!

– Нет… – выдохнула Жанет.

– К сожалению «да»! Проникнуть в наш модуль близнецы пока не могли, но, наверняка, рано или поздно они захотят это сделать и потребуют у нас код доступа. Боюсь, что их аргументы окажутся весьма убедительными…

Тед прильнул к щели в стене. Снаружи начали сгущаться сумерки. Никого из местных жителей видно не было.

– Надо бежать, – зловещим шепотом предложил он. – От этого домика до леса всего-то метров пятьдесят, а там маршрут несложный. Надеюсь, более короткого пути нет, так что если вырвемся, и нас сразу не догонят, то останется запрыгнуть в модуль, и прощай «планета клонов».

– И как же мы теперь вырвемся? – укоризненно спросила Жанет.

– Пока не знаю…

Она неодобрительно хмыкнула.

Тед отошел к противоположной стене, отыскал самую широкую щель между бревнами и опять погрузился в изучение окрестностей.

– Хочу в туалет, – неожиданно призналась Шерон.

– Я тоже не резиновая… – сообщила Жанет.

Тед обернулся.

– Это идея, – прищурился он. – Идите… в уголок… поделайте там свои дела, а потом начнем ломиться в дверь и требовать биосортир…

– А дальше?

– Дальше по обстоятельствам, но без ложного героизма, пожалуйста. Повторяю: главное – вырваться и добежать до леса…

Сказано – сделано. Хоть и малая нужда, а никуда не денешься… Уже через несколько минут Тед долбил ногами по бревнам и орал дурным голосом:

– Какать хочу! Не позорьте! Дайте посрать в уединении!

Его призыв услышали. Дверь распахнулась. По ту сторону стояла та же самая троица, которая доставила их сюда. Или не «та же», поди теперь разбери. И, о чудо, в их руках не было оружия.

– Берите близнецов! – крикнул Тед, кидаясь на «главаря».

Он не видел, что творилось за его спиной, и потому очень надеялся быстро вырубить противника, чтобы успеть на помощь женщинам. Два удара в голову – не дать опомниться! – один в солнечное сплетение и рубящий по шее. «Главарь» упал на колени. Есть пауза! Тед отпрыгнул, готовый вступить в очередную схватку и замер в боевой стойке.

Оба близнеца валялись на земле в позе эмбрионов. Вопросов по поводу того, куда именно их «отоварили», – не возникало. Женщины недоуменно переглядывались. Никто не ожидал столь легкой победы. Странно. Однако рассуждать некогда.

– За мной! – тихо скомандовал Тед.

В обозримом пространстве больше не наблюдалось ни одной живой души. Шаг, второй, третий, ни окрика, ни выстрела. Быстрее! Еще быстрее! Только бы успеть! Господи! Двадцать метров до леса, десять, пять! Сделав следующий шаг, Тед понял, что падает. Земля, словно пасть огромного зверя, расступилась у него под ногами и прыгнула навстречу…

3

Ночью пошел сильный дождь. Ослепительные молнии с грохотом рвали небо на части. Холодная вода быстро наполняла яму. Сидеть стало невозможно. Грязевые потоки струились по стенам, оставляя широкие извилистые промоины. Казалось, еще немного – и истерзанная водой почва грузно осядет, заживо похоронив троих продрогших землян.

Тед уже успокоился, смирился. Это поначалу он дико ругался и буквально рвал на голове волосы, проклиная себя за поспешность и неосмотрительность. Ведь свобода была так близка, и не надо было срезать путь, чтобы сделать ее еще ближе. Но видно, не судьба…

Возле самой кромки леса беглецы налетели на тщательно замаскированную ловушку и провалились в глубокий, вонючий ров, явно искусственного происхождения. Размеры сооружения впечатляли – самим ни за что не выбраться. Очевидно, в лесу обитали весьма серьезные хищники, и ночная прогулка могла закончиться очень даже плачевно. Так может оно и к лучшему…

Женщины, прижавшись друг к другу, мелко дрожали. Прошло уже несколько часов, а пленников не торопились вытаскивать, словно вообще забыли об их существовании. Или это было своеобразным наказанием?

Только под утро, с первыми лучами рассвета им сбросили веревку. Не выспавшиеся, продрогшие, мокрые и грязные они были полностью деморализованы; желания и мечты сузились до чашки горячего чая, сухой одежды и мягкой постели. Такова человеческая психика, и ничего тут не поделаешь. Если им на самом деле стремились преподать урок лояльности и послушания, то затея удалась на все «сто».

Вернув беглецов обратно в «тюремный барак», им все-таки принесли какую-то теплую кашу, а также те самые серые убогие балахоны. И на том спасибо. Быстро переодевшись, они молча очистили тарелки и завалились спать. Говорить было не о чем. По большому счету не хотелось даже думать.

Первым