что отвезти меня до дома никто не предлагал. С другой стороны, вряд ли Камиль подразумевал, что после оказанной ему услуги моего бесценного сопровождения, я должна буду вызывать такси.

Но на всякий случай решаю уточнить:

— Ты ведь меня довезешь?

— Других вариантов не рассматривалось, — уверенно отвечает он. Потрясающее у него самомнение.

Усевшись на кожаное сиденье, я с наслаждением расслабляю живот и вытягиваю ноги. Кайф. Может быть, и мне уже пора рассмотреть покупку авто? А то обшарпанные салоны такси с их разнообразием не самым приятных запахов стали мне надоедать. Особенно это понимаешь, сидя у Камиля в машине, где пыль можно найти разве что с лупой.

— Так вот, — продолжаю я, когда мы трогаемся с места. — После сегодняшнего ужина я с уверенностью могу сказать, что кратчайший путь к успеху нашего мероприятия — это сделать убойную кухню. Не хуже, чем здесь.

— В «Холмах» плохая кухня? — осведомляется Камиль, приподняв брови.

— Нет, не плохая. Она нормальная. Добротная. Местами хорошая даже. Чувствуешь, какими словами я ее описываю? Среднестатистическими! А нам нужна такая, которая бы запустила эффект сарафанного радио! Все это время я думала над тем, как заманить к нам людей, а ответ оказался намного проще… Люди сами должны захотеть к нам приходить!

— Предлагаешь, уволить шеф-повара и полностью изменить меню?

— Если бы меня спросили об этом недели две назад, я бы сказала «нет». Но тогда «успешный ресторан» – это не про нас. А по моему мнению, если владеть общепитом, то именно таким. Не среднестатистическим, не как у всех. А таким, откуда гости будут уходить с намерением вернуться снова.

— Похоже, это место действительно тебя впечатлило, — с улыбкой замечает Камиль.

Я и сама замечаю, что говорю с огромным воодушевлением, и причина здесь не только в еде, а в том, что я,наконец, поняла, почему уже который месяц дело не двигалось с мертвой точки. В глубине души я не видела в нем перспектив. А сейчас вижу.

— Вывеска, кухня, концепция — нужно работать с ними, — убежденно перечисляю я. — Нам не нужен банальный ребрендинг с теми же составляющими. Нам нужно создать принципиально новое место. Но это мое видение. А что скажешь ты?

Сощурившись, точь-в-точь как он сам недавно, я впаиваю взгляд ему в переносицу. Есть большая вероятность, что Камиль не разделит мой энтузиазм. Предполагалось, что ресторан будет приносить ему дивиденды, а не то, что ему придется прилично в него вкладываться.

— Это не совсем то, на что я рассчитывал, когда позвал тебя сюда, — отвечает он спустя короткую паузу. — Я ждал идей, но не настолько глобальных. Но мне близка мысль о том, что если и делать что-то, то не довольствоваться средним. Особенно, если это касается общепита. Я возьму паузу подумать. Еще идеи будут?

Остаток нашего пути до дома проходит в моих размышлениях о концепции «престижных бизнес-ланчей» и плюсах комплиментов от шефа. Заряд энтузиазма во мне не гаснет, и я ловлю себя на мысли, что рана, нанесенная нашим расставанием, будто бы окончательно зарубцевалась и больше не болит. Защитная невидимая перегородка, которая всякий раз ощущалась при его близости, распалась, оставив меня открытой.

— Интересно, — резюмирует Камиль, когда Ауди останавливается возле моего подъезда. — Но пробовать улучшать ресторан частями, я так понимаю, ты не видишь смысла?

— Не вижу, — честно отвечаю я. — У этого проекта чересчур устаревший фундамент, и рано или поздно его придется заменить.

— Понял. — Опустив ладонь на руль, он пристально смотрит мне в глаза. Смотрит и ничего не говорит.

— Ладно, спасибо за замечательный ужин и за то, что довез, — говорю я, переходя на формальный тон. Тон, призванный скрыть мою растерянность. Было бы между нами все как раньше — я бы отпустила бы провокационную шутку или съязвила о том, что вместо того, чтобы жрать меня глазами, Камиль мог бы с успехом пожирать мой рот. Но между нами все изменилось, и мне не стоит об этом забывать.

— Торопишься сбежать? Нам есть, что обсудить. Или если быть точнее, прояснить.

И вот тут-то выясняется, что моя рана вовсе не зарубцевалась и имеет свойство до сих пор влиять на мое эмоциональное состояние. Потому что, я прямолинейная правдорубка Дина, не любящая ходить вокруг да около и стремящаяся прояснять все здесь и сейчас, испытываю самый настоящий страх от мысли о подобном разговоре. У меня слишком хорошее настроение, и я хочу еще немного в нем побыть. Ведь неизвестно, что стоит за словами «обсудить и прояснить». Возможно, та самая ненавистная мне жалость.

— Давай в другой раз, — уверенно говорю я, нащупывая дверную ручку. — Сегодня очень устала.

Ничего не ответив, Камиль едва заметно усмехается, и когда я, не без облегчения, смешанного со странным разочарованием, собираюсь выйти, опускает ладонь мне на колено и сжимает. Это жест отзывается горячим приливом крови к каждому сантиметру моего тела, включая щеки. Однажды он так уже делал, и дело чуть не закончилось сексом.

Не оборачиваясь, я бормочу «пока» и вываливаюсь из салона. Сердце бешено стучит то ли возбуждения, то ли необъяснимого страха. Что со мной? В последнее время я совсем себя не узнаю.

19

Идея стряхнуть пыль с ресторана и перевести его на качественно новый уровень неожиданно полностью завладела мной. Завладела настолько, что все выходные я занималась поиском нового шеф-повара, штудируя сайты по подбору персонала, и вместо плановой тренировки изучила более дюжины меню от культовых заведений. Обожаю это состояние вовлеченности в работу, когда забываешь про еду и про сон.

Подогревает мое взбудораженное состояние еще и то, что в воскресенье мне на телефон приходит вот это:

«Как прошли выходные?»

Я целую минуту пялюсь в экран, пытаясь свыкнуться с увиденным. Камиль прислал мне сообщение. Первым.

«Хорошо прошли. В раздумьях. Ты решил что-нибудь по поводу ресторана?»

Напечатав это, я заставляю себя отложить телефон и иду на кухню. Мне не нравится это ощущение волнительного покалывания на коже и учащенный пульс. И то, что я, сидя за столом с чашкой любимого гляссе, отчетливо представляю, как экран моего смартфона вспыхивает новым входящим сообщением.

Допив кофе, я не спеша мою чашку и даже вытираю