Едва не подпрыгнул от бодрого голоса очкастой подружки Ани. Вот зуб даю, она в курсе нашего с девушкой ночного приключения. Злость, мелькнувшая на мгновение в ее глазах, чуть ей линзы насквозь не прожгла.

А ещё заметил, как обеспокоенно подружка посмотрела на нашего злющего водителя. Особенно на ее задницу. Ну, точно все знает! Вот к бабке ходить не надо. И как меня угораздило вляпаться в такую ситуацию?

Вот Муромский как одним местом чувствовал, что я могу попасть. Но кто ж знал, что Бревно А. – это вот эта вот милая с виду девушка? Да даже наличие рабочего комбинезона на ее теле ни капли не делает ее руководителем строительной компании. Пусть и местного масштаба.

К тому же остроты добавляло и то, что я прекрасно знал, что под комбинезоном. Не только знал, но и вдоволь намял сегодня ночью и теперь, глядя на внезапно возникшую передо мной девушку, понимал: хочу ещё.

Я хочу Аню снова. На этот раз без всяких ограничений в виде первого раза и неприятных ощущений. Хочу слышать, как девушка снова стонет подо мной и просит ещё.

А я бы входил в ее узкое лоно и насаживал на себя раз за разом. Черт! Пришлось даже сумку на колени плюхнуть, так я возбудился. Хорошо ещё, внимание парней было приковано к подружке моей девственницы.

Та что-то тарахтела без умолку, развлекая публику. Лишь бы они не трогали водителя или меня. Умная девочка, так уж и быть, не стану пока делать выводов насчёт неё.

За каких-то пару минут мы выехали из городишка и свернули на жуткую ухабистую дорогу. Я, конечно, ожидал, что будет так плохо, но, кажется, не совсем адекватно оценивал, насколько.

Но уже спустя минут пять понял, что удары головой о потолок монстра, называемого машиной, не имеют для меня вообще никакого значения. Потому что я видел лишь белеющее лицо Ани.

Девушка стиснула руль и вся сжалась. Она была такой напряжённой и бледной, что больше всего на свете хотелось достать ее с водительского кресла и уложить назад.

Но я прекрасно понимал, что сделать это будет сложно. Что-то подсказывало, что характер у Ани боевой и она вряд ли сейчас пойдёт на контакт.

Только когда прошло ещё минут десять, я понял, что плевать. У неё едва ли глаза не на мокром месте были. Девушка явно держалась на глупом упрямстве, кусая губы до крови.

Кроме меня еще подружка постоянно переводила взгляд и обеспокоенно косилась. Уже хотел было прекратить это, как Михаил внезапно громко спросил:

– Мила, а расскажите, какие слухи ходят про ночное происшествие в городе? Это ж надо, мы приехать не успели, как нам сразу же доложили о проституте-мошеннике. Я часом даже думал, что он до Вячеслава Спартаковича нашего добрался – поэтому тот опоздал.

Мужчина подмигнул мне, а я едва не подавился глотком воды, который безуспешно пытался сделать, чтобы немного успокоиться. Аня резко вильнула в сторону, едва не вписавшись в дерево, а Мила взвизгнула:

– Не понимаю, о чем вы!

Но Миша явно не замечал, что своим вопросом сильно смутил большую часть присутствующих. Как ни в чем не бывало сообщил:

– Да ладно! Конечно же знаете! Мне местные уже все рассказали. Ночью этого проститута заказала какая-то местная жительница, но что-то не срослось. Этот тип решил найти себе новую жертву, но напоролся не на ту и в итоге сам же попал впросак, если вы понимаете, о чем я.

Кажется, мои уши свернулись в трубочки. Встретился в центральном зеркале со светло-карими глазами, в которых прочитал злость и обиду. Вернул взгляд с аналогичными чувствами.

Это на меня-то обижаться? Да я ей вон жизнь едва ли не спас! Трахнул в лучшем виде. Дважды! А она ещё и недовольна. Это не я к себе в номер ломился и раздеваться с ходу стал. Какой нормальный мужик тут устоит?

– Не понимаю. Про просаки никакие не знаю. Давайте лучше сменим тему?

В голосе Милы звучали умоляющие нотки. Внутри меня тоже. А вот наш водитель резко нажала на тормоза и заявила:

– Перекур! Пятиминутная остановка.

Потом девушка кое-как выбралась с сиденья и углубилась в лес.

– Мила, она у вас отчаянная. Может, я сказал что не так? Как-то странно начальница ваша отреагировала.

Но эта самая Мила уже не менее резво спрыгивала с пассажирского сиденья. Трёх больших дядей посадили сзади, впрочем с комфортом, благодаря размерам этого монстра.

Мы молча проводили девушку глазами, и, когда она оказалась вне зоны слышимости, я жестко сказал:

– Никаких больше разговоров про проститута и вообще на эту тему. И парни, – я пристально посмотрел на обоих, – обращайтесь ко мне «Слава», не хочу пока терять своё инкогнито.

Те выпучили глаза, но кивнули. Сообразительные, но других и не держим. Хорошо ещё, без привычного «босс» обошлись пока. Аня, судя по всему, не дурочка, не хотелось бы озвучивать свои планы загодя.

Тем более что и планов-то конкретных у меня не было. Я нарушил главное правило, за которое когда-то ругал сводного брата: не заводить интрижек на работе.

А то обстоятельство, что вышло это случайно, сейчас уже никого не волновало. Сдаётся мне, что что бы я теперь ни сказал или ни предпринял, Аня все воспримет в штыки.

Открыл дверь и выбрался на подсохшую грунтовую дорогу посреди леса. Надо попробовать поговорить. Словно прочитав мои мысли, парни сзади подбодрили:

– Слав, а ты б ее того, очаровал! У тебя же с дамами разговор короткий. А она деревенская, неопытная. Работать было бы приятнее. Вон Милка эта вроде адекватная вполне.

Послал мужикам убийственный взгляд. Доиграются ведь со своими предположениями. Вот и как они, сами того не ведая, бьют точно в цель? Чуйка у них там, что ли…

Парни умолкли, а я углубился в направлении, казавшемся мне верным. Что угадал, стало понятно сразу, потому как в меня влетела подруга Ани. Она прищурилась, оглянулась и злым шёпотом выдала:

– Слушай сюда, трахатель недоделанный. Тронешь ее, и я тебе яйца скручу и на деревообрабатывающем станке разукрашу. Ты…

Это, конечно, очень все интересно, но сейчас меня мало волновало. Знаком велел ей замолчать и лишь спросил:

– Уговорила ее лечь на заднее сиденье?

Набравши полную грудь воздуха, девушка неожиданно резко сдулась. Как-то странно посмотрела на меня и раздраженно ответила:

– Нет, ни в какую! Подыхать будет, но слабость свою не покажет. Гордая как олень. А ей очень плохо. Давай договоримся: ты ее уболтаешь, а я не стану тебя кастрировать.

Улыбка помимо воли возникла на губах. Боевые эти сибирские девчонки. Может, все не так уж и плохо? Кивнул Миле и вопросительно задрал бровь.

Мила указала на кусты, прошептав: «Метров тридцать», и скрылась в направлении дороги. А я пошёл уговаривать строптивицу.

Кажется, я ещё никогда не попадала в подобные передряги. Но сдаваться не в моих правилах. Особенно на милость этому… Поэтому Милку с ее уговорами послала куда подальше в лучших традициях.