Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ах, когда бы они
полетели и вам рассказали,
Что сейчас в вашем доме,
И какие печали
послужили для боли сердечной причиной.
* * *
Вспоминаю все время того человека,
с кем в разлуке так долго живу.
Я к нему возвращаюсь во сне —
и потом все мечтаю о нем наяву.
Его дождь я все ночи зову,
И не в силах терпеть, когда слышу
кукованья немолкнущий звук.
Строки четырнадцатую и пятнадцатую «Союз наш надежен, крепко наше слово, И нам невозможно не встретиться снова» находим в стихах-цы о весне, написанных Хуан Лу-чжи на мотив «Толку шелковые коконы»:
Пыльца облетела на сливах,
Сережки златые на ивах,
Дождем моросящим и ласковым ветром
дорожная пыль уплотнилась.
Союз наш надежен, крепко наше слово,
что как-то сказали друг другу,
И нам невозможно не встретиться снова,
и будет свиданье счастливым.
Строка шестнадцатая «А встретимся снова — тогда восстановятся силы» встречалась в стихах-цы на мотив «Каждая капля — злато», написанных Чжоу Мэй-чэном на весеннюю тему:
Сливы цветы о приходе весны
тайно поведать готовы.
Нити на ивах длинны,
Всходы травы бирюзовы.
Но незаметно
иней, как звезды, блеснул на висках,
С жалостью время расцвета
припоминаю все снова.
* * *
Зал орхидей, предо мною вино,
грусть одолела о милом.
Облик печален весенний,
Брови свои подсурьмила.
Голос и письма — за тысячу ли,
даль эта нас разделила.
Встретимся снова —
тогда восстановятся силы.
Наконец, строки семнадцатая и восемнадцатая «Сегодня же мне никуда не уйти От тысячу раз переполнившей душу печали о милом» тоже заимствованы из стихов о весне, написанных Оуян Юн-шу на мотив «Бабочка, влюбленная в цветок»:
Дует за пологом ветер восточный,
стужа пощады не знает,
Но зацвела уже слива в снегу,
Ранней весны
скорый приход возвещая.
Мне же сегодня никак не прогнать
воспоминаний о милом,
Тысячу раз переполнившей душу
и неотвязной печали.
* * *
Вьется тепло над печуркой златой,
и орхидей ароматы.
Нож золотой я печально беру,
Режу узоры,
этим искусством богата.
В пятую стражу под шитым покровом
сну благовонному рада:
В шелке оконном за пологом тонким
ждать мне рассвета не надо.
Говорят, что Шэнь Вэнь-шу был образованным человеком. Сегодня я тоже расскажу об одном образованном человеке. Он прибыл в столицу Линьаньфу держать экзамен на чин и написал очень странное сочинение в десяти главах. Теперь я спрошу вас, знаете ли вы, как его звали?
Рассказывают, что в десятом году Шаосин[84] в числе сдававших экзамены был человек из гарнизона «грозных войск» в Фучжоу[85]. Его звали У Хун. Он покинул родную деревню и отправился в Линьаньфу попытать счастья на пути заслуг и славы[86]. Он надеялся, что:
С первого раза сумеет возглавить
список драконов и тигров[87];
Лет через десять украсит собою
место, где Фениксов пруд[88].
Мог ли он знать, что ему не будет сопутствовать удача? У Хун не выдержал экзамена, и огорчение его было велико. Денег на обратный путь у него не было, да к тому же и возвращаться-то на родину было совестно. А потому он решил открыть у нынешнего моста Чжоуцяо небольшую школу, чтобы как-то коротать дни. Он думал протянуть так три года[89] и, когда снова наступит пора столичных экзаменов, еще раз попытать успеха на пути заслуг и славы. Каждый месяц он знакомился с несколькими мальчиками и девочками, новыми своими учениками.
Минул год с тех пор, как У Хун открыл свою школу, — время пролетело для него совсем незаметно[90], — и как на грех к нему стали посылать детей со всей улицы. Но благодаря этому У Хуну удалось скопить кое-какие деньги.
И вот однажды, занимаясь с учениками в школе, он услышал, как за темной дверной занавеской раздался звон колокольчика и кто-то вошел. Учитель У поднял глаза и увидел, что это его прежняя соседка старуха Ван, которую он не встречал уже лет десять. А должен вам сказать, что старуха занималась сватовством и только этим и кормилась.
— Давно мы с вами не виделись, — сказал ей учитель У, поклонившись. — Где же вы, матушка, теперь живете?
— Я думала, что вы, учитель, уже забыли о моем существовании, — ответила она. — А живу я теперь здесь же в городе, у ворот Цяньтанмэнь, возле стен.
— Сколько же вам лет, матушка? — спросил он.
— Мне, вашему псу и коню[91], лет уже семьдесят пять. А сколько лет молодому учителю?
— Мне двадцать два года, — отвечал учитель.
— Вам только двадцать два года, а на вид можно дать больше тридцати[92]. Представляю, сколько душевных сил вы тратите ежедневно! Мне кажется, вам необходима спутница жизни — жена.
— Я и сам не раз подумывал о женитьбе, но мне не найти подходящей невесты.
— И все потому, что вы относитесь к числу таких людей, которым в обществе тесно, а в одиночестве скучно[93], — сказала старуха Ван. — Я хочу предупредить, господин, что у меня есть для вас на примете невеста. У нее тысяча связок монет, и живет она со служанкой. Это женщина к тому же талантливая: она хорошо играет на разных музыкальных инструментах, умеет писать, знает счет, да и происхождения она не простого — из очень знаменитой чиновничьей семьи. К будущему мужу у нее одно только требование — она желает, чтобы он непременно был человеком образованным. Так что же вы скажете, учитель?
— Если такая женщина действительно существует, то превосходно! — воскликнул У Хун, расплываясь в улыбке, как будто обрел небесное счастье. — Но где же она?
— Я хочу предупредить вас, учитель, чтобы вы знали, — продолжала старуха Ван, — вот уже два месяца, как она ушла от судьи,