Уже принято решение о высадке на остров 132-го стрелкового корпуса 19-й армии с кораблей Балтийского флота.

— А вы будете высаживаться первыми, — посмотрел на нас генерал. — Ваша рота высаживается с катеров и захватывает береговую батарею на этом мысу. — Генерал ткнул указкой в карту, висящую на стене. — Батарея не должна сделать ни одного выстрела по транспортам с нашими войсками. Это ваша задача, капитан. Ваш батальон высаживается во второй волне десанта и блокирует немецкий батальон в рыбацком поселке. С вами вместе будут авианаводчики из штурмового полка авиации Балтийского флота. Так что огневая поддержка в случае необходимости у вас, майор, будет что надо. Ну, а ваша задача, лейтенант, — генерал посмотрел на меня, — обеспечение высадки десанта. Уничтожение противодесантных заграждений в воде и разминирование прибрежной полосы. В том, что вы справитесь, я убедился неделю назад. Поэтому и обратился к вашему командованию, чтобы именно вы выполняли эту задачу.

— Флотские разведчики вам помогут при подготовке к операции, — добавил полковник.

— Все, товарищи офицеры. Через два часа вы со своими подчиненными должны быть на железнодорожной станции. Оттуда эшелоном убываете в Свинемюнде. Ну, с Богом. — Прощаясь, генерал крепко жмет нам руки.

* * *

Я сижу на центральном посту подводной лодки и наблюдаю, как ее командир смотрит в перископ. Через несколько минут он отрывается от окуляров и подзывает меня:

— Мы сейчас находимся в полумиле западнее места высадки. Море сейчас неспокойное. На воде много пены, а это значит, что ветер очень сильный. Далее. Судя по немецким картам, глубина здесь 35–40 метров. Прямо на востоке четко виден ориентир — лютеранская кирха в рыбачьем поселке. Смотрите сами, лейтенант.

Я берусь за ручки перископа и смотрю в окуляры. Заходящее солнце хорошо освещает обрывистый берег. Сейчас он кажется пустынным. Но я разглядел замаскированный дот на обрыве и в ста метрах правее четырехорудийную береговую батарею. Орудия прикрыты маскировочными сетями от наблюдения с воздуха. Именно про этот дот мне толковал полковник перед выходом в море. Это не просто огневая точка на берегу. Там есть прибор ночного видения и линия связи с батареей. Прибор вроде тех, что стояли на танках в войсках СС. Я такой видел на подбитом «тигре» в Венгрии этой зимой. Поэтому подводная лодка не может всплыть для высадки группы. Три дня назад здесь ночью с торпедного катера пыталась высадиться флотская разведгруппа. Нарвались на точный пулеметный огонь. Еле ноги унесли.

Поэтому мы будем выходить через торпедные аппараты.

Сейчас двадцать часов двадцать две минуты.

— Через четыре часа высадка, а сейчас всем поужинать и спать, — говорю я своему заму после того, как он оторвался от перископа.

Лодка ложится на грунт.

В ноль часов тридцать минут мы в полной готовности находимся в торпедном отсеке. Мы — это водолазы-минеры, всего нас двенадцать человек. Все одеты в гидрокомбинезоны, а под ним комплект шерстяного белья. Вода в Балтике сейчас примерно плюс пятнадцать. На ногах у всех ласты. У шестерых за спиной автоматы ППШ с рожковым магазином, у остальных — пистолеты. Мы разбиты по парам, у каждой пары резиновый мешок с взрывчаткой и средствами взрывания.

Все, пора. Встаю и начинаю осмотр снаряжения своего напарника. Мне помогают другие разведчики. Особо тщательно смотрим на те места комбинезона, где он рвется наиболее часто — под мышками и в паху. Потом старший сержант тщательно осматривает меня. Далее смотрим всех по очереди. Водолазные часы и компасы проверены раньше.

Одеваем шлем-маски и аппараты «ВИА-2». Аппарат позволяет работать под водой около часа. Все наши действия определяются «Временным наставлением по технике и режиму подводного выхода из подводной лодки и обратного входа в подводную лодку от 1938 года».

Выпускает нас офицер РОН, опытный разведчик-водолаз Федор Кирилов.

Залезаю в торпедный аппарат. Это труба калибра 533 мм. Ощущение не из приятных. Снаружи открывается крышка аппарата, и он наполняется забортной водой.

Мои руки вытянуты вдоль тела, я начинаю грести одними кистями. Гребки получаются мощными. Я быстро пронырнул трубу и вышел в море. Сейчас на лодке из торпедных аппаратов воду откачивает осушительная помпа, через несколько минут пойдет следующая двойка.

Выныриваю на поверхность и осматриваюсь. На голове пучок водорослей, и то, что это голова человека, глядя в «ночник», понять невозможно. Лично убедился три ночи назад.

На небе хорошо видна Большая Медведица и Полярная звезда. Плыву на восток, ориентируясь по звездам. Полярная звезда слева от меня. Берег не виден. Слева от меня, в волнах, что-то мелькает — это мой напарник Андрей. Подплываю и хлопаю по воде. Он видит меня, дальше мы плывем рядом. Смотрю на часы — ноль часов пятьдесят три минуты. Так, плывем четырнадцать минут. До берега остается метров триста. Держась на воде, я достаю лот и отсчитываю узлы до тех пор, пока свинцовый груз на конце тонкого фала не коснется дна.

Глубина одиннадцать метров. Я хлопаю по воде, и мы плывем дальше. Проплыв метров сто, я ударяюсь плечом о какой-то предмет. Осматриваюсь. Это кусок металлического рельса, торчащий из воды сантиметров на десять. Хлопаю Андрея по плечу и показываю ему направо. Он кивает в ответ, показывая, что понял, и неслышно плывет параллельно берегу. А я ухожу под воду. Обследую рельс на ощупь. Опустившись на дно, определяю, что это противокатерные заграждения. Они сварены из обычных железнодорожных рельсов и имеют V-образную форму. Покоятся они на бетонном основании, лежащем на грунте. Заграждение идет параллельно берегу. Во время прилива оно полностью находится под водой и наверху ничего не видно. Легкий торпедный катер типа Г-5, наскочивший на эти рельсы, будет хорошей мишенью для немецкой береговой батареи.

Всплываю на поверхность. Замечаю еще три бесформенных предмета в пучках водорослей. Закрываю вентиль на дыхательном аппарате и вдыхаю свежий морской воздух. Хлопаю по воде, ко мне оборачивается ближайший водолаз.

— Передай по цепочке: старших двоек ко мне.

Через несколько минут ко мне подплывают пятеро. Мы все держимся за торчащие из воды рельсы. Иначе снесет ветром и течением. Я ставлю задачу:

— Готовим проход шириной тридцать метров. Расстояние между рельсами одной опоры полтора метра, а между заграждениями — метр. Итого нужно подготовить к взрыву двенадцать опор. Проход обозначаем буями. Правый буй ставим мы, слева двойка старшего сержанта Васильева. Каждая двойка подготавливает к взрыву две опоры.

— На каждый рельс у основания крепим с каждой стороны тротиловую шашку с капсюлем-детонатором. Крепим их со смещением. Рядом ставим магнитную мину. Время выставляем — четыре ноль-ноль. На каждую опору уйдет четыре тротиловых шашки, два капсюля-детонатора и одна мина. Заряды крепим проволокой.

— Потом все цепью плывем к берегу. Там в воде еще обязательно будут минно-взрывные сюрпризы. Ваня, мы с тобой ставим буи через каждые тринадцать метров. Все вперед.

Мы с Андреем заминировали свои опоры за двадцать четыре минуты. Сильно мешало работать течение, сносящее вправо. Потом медленно плывем к берегу. Он уже совсем рядом. Смотрю на часы. Я нахожусь в воде пятьдесят три минуты. Не очень устал, но ноги начинают мерзнуть. Проплыв около ста метров, ставим три буя. Слева вижу едва заметные головы пловцов.

Вдруг впереди вижу какой-то предмет. Хлопаю Андрея по плечу и показываю на что-то, похожее на плоский диск. Андрей в ответ показывает влево, и я вижу два ряда таких дисков, стоящих параллельно берегу. Один ряд совсем рядом — в двух метрах от нас. Второй — в штатном порядке через десять метров от первого и в пятнадцати метрах от берега. Подплываем ближе. Вся конструкция — это большой диск, посаженый на длинную арматуру. Глубина здесь уже около двух метров. Ныряю, обшариваю руками арматуру, никаких проводов на ней нет. А сам диск — это немецкая противодесантная «Теллермине». Осторожно ощупываю мину, нахожу нажимную площадку взрывателя. Ясно, что эти мины ставили саперы со шлюпок во время отлива. И мины эти выставлены против тех, кто будет высаживаться на берег со шлюпок и мотоботов.

Я снова собираю старших двоек и инструктирую, как лучше обезвреживать эти взрыватели нажимного действия. Каждая двойка разряжает мины на расстоянии пяти метров. Я разрядил четыре мины, и когда обезвреживал последнюю, то стоял уже по шею в воде. Опускаю в воду последний буй и, пригибаясь, высунув только голову, осторожно выхожу на берег.