и втянуть обратно непослушный язык. Приглядевшись к последнему, я обнаружил на нем многочисленные трещины и разрывы, из которых так же сочились и падали на землю кровавые капли.

Шокирующая правда получила стопроцентное доказательство, когда я с большим трудом, аккуратно подковыривая снизу лезвием топора, смог отодрать от спины ыыбжа намертво к нему приклеившийся кончик языка пита. Я и в недавнем рейде несколько раз замечал, как Зараза концом языка читерски «слизывал» и, без намека на зацеп, отправлял тут же зазевавшихся тварей в раззявленную пасть. Но в текучке рейда особо приглядываться к напарнику времени не было, и я списывал этот фокус в исполнении пита на игру света — мол, на самом деле питомец цеплял языком очередную жертву своего гастрономического интереса, просто с неудачного ракурса этот его стремительный зацеп я не смог разглядеть. Теперь же, когда так эпично все открылось, я узнал, что у питомца появилась дополнительная абилка: липкий в нужный момент язык. И, не загарпунив рогами бок прошмыгнувшего мимо «таракана», Зараза мгновенно скастовал эту абилку и метнул вдогонку шустрому ыыбжу свой быстрый, как молния, язык. Последний тут же намертво пристал к спине стража, и таки заарканивший противника питомец спас в очередной раз мне жизнь, едва не лишившись, однако, при этом своего замечательного языка.

Аккуратно скатав валиком основательно надорванный и непослушный теперь на какое-то время язык, я вложил его в окровавленную пасть скулящего жалобно грома-быка и, наказав бедолаге ковылять потихонечку к освобожденному алтарю, призвал из пространственного кармана контейнер, и до автоматизма отточенными за это утро манипуляциями скоренько собрал со стража законную добычу. Ожидания мои не обманулись, разлившийся тонким слоем по огромной туше серый «кисель» почти сразу же окрасился насыщенным голубым цветом — походу, я сорвал джек пот.

Так-то, конечно, мутагены ыыбжа стадии короля следовало уступить отличившемуся при его нейтрализации Заразе, но, из-за проблемы с языком, едок из питомца сейчас — никакой. Бросать же столь ценную добычу рядом с алтарем, без присмотра, чревато было вероятностью, что, мутагеном стража, в наше отсутствие, закусит какой-нибудь пришлый зверь. Потому, пусть лучше очередная партия ценного ресурса гарантированно сохранится в моем контейнере, и стопудово будет направлена в дальнейшем на наше с питом общее развитие.

Что с огромного стража мутагена собралось не разу не капля стало уже для меня кране неприятным сюрпризом. И без того напрягающий в пространственном кармане тяжелый выше нормы контейнер, из-за чудовищного перегруза, норовил теперь буквально вывернуть мою несчастную грудь наизнанку. И, шагнув в обнимку с раненым питомцем через алтарь в хранилище, чувствовал я себя на порядок хуже даже, чем хлюпающий окровавленной слюной Зараза.

Те секунды, что мне понадобились внутри хранилища, чтобы перенестись в переговорную и, совершив несколько пьяных шагов в секторе, очутиться наконец за широким пустым столом, превратились в вечность беспросветной боли и страдания. Смутно помню, как удалось призвать из трещащего по швам пространственного кармана злосчастный переполненный контейнер, но никогда не забуду окатившей меня после этого теплой целительной волны облегчения.

Граф не подвел, и прояснившемся взглядом, сквозь ручьем текущие слезы, я разглядел стоящий в центре стола сменный контейнер. Далее, следуя инструкции наставника, обеими руками я аккуратно катнул по залитому зеленым пламенем сектору столешницы к центру стола свой полный контейнер (в вертикальном положении, разумеется) и одновременно в опустевшие ладони призвал «сменку» из центральной части. Тут же сгинув и материализовавшись вновь в зеленой вспышке, контейнеры мгновенно поменялись местами, и мне в ладони мягко вкатился пустой контейнер, который я тут же благополучно спрятал в пространственный карман.

Встретивший меня в главной клетке хранилища, тут же после переноса из переговорной, Псих заверил, что языковая травма питомца вовсе не такая опасная, как мне изначально показалось, и в загоне хранилища язык пита полностью восстановится минут примерно через пятнадцать-двадцать. Мы же с ним это время вынужденного простоя тоже проведем с пользой, и разучим на арене одну-единственную стойку простой, но крайне полезной, бонусной техники Рывок батута.

По заверениям наставника, с овладением этой ерундой я должен был справиться играючи. Но долбанная простая техника неожиданно смешала нам все карты, приковав к хранилищу на непредвиденные полчаса…

— Муууу!.. — донесся до моих ушей из далекого загона нетерпеливый рев давно уже полностью восстановившегося и рвущегося на свободу грома-быка.

— Слышь, Зараза! Не нагнетай, а! — зло заорал я в ответ. — А то я без тебя не в курсе, что пора выступать…

— Муууу?..

— Да нифига я не торможу! Просто…

— Муууу!..

— Поддерживаю, — осклабился вредный Псих и, в унисон оскорбительному реву пита, обидно заржал надо мной.

— Ах ты ж, морда рогатая!.. — забывшись от ярости, я дернулся, намереваясь сбежать с арены в загон, чтоб хорошенько настучать там по пустой рогатой башке кое-кого.

И вдруг… Обнаружил себя подскочившем на впечатляющую высоту, с которой оставшаяся внизу изумрудная арена показалась не больше метрового круга… Похоже, пребывая в стойке непокорной техники, в этот раз на эмоциях я оттолкнулся от арены как-то по-особому, и Рывок батута сработал, наконец, как часы.

— Ну слава Единому, свершилось, — донесся снизу усталый голос Психа.

— Му?..

— Конечно, лишь благодаря тебе, мой могучий друг! — игноря опустившегося на песок меня (я ж, как вкопанный, встал четко на оба носка и даже не пошатнулся), крикнул невидимому Заразе Псих.

— Вообще-то, можно было б и похвалить, — проворчал я. — Хотя бы за упорство.

— Иди уже отсюда, упорный! — взорвался в очередной вспышке гнева наставник. — Глаза мои больше на тебя не глядят!

— Муууу!.. — вторил психу из загона предатель-питомец.

— Спелись суки, — тяжко вздохнул я, и пожелал вместе с питом покинуть хранилище…

Глава 13

Глава 13

Огромная кровать моей спальни натурально ходила ходуном под нашими разгоряченными телами. Ну ладно я (с давно перевалившей за двадцатку Выносливостью, мне этот непрерывный час пастельной акробатики был, что слону дробина), но как заданный мною уморительный темп все время безостановочно выдерживала Василиса? — вот хоть убивайте, но у меня не было ответа на этот вопрос.

— Быст-ре-е, ба-рин! Е-ще быст-ре-е!.. ААА!.. О Единый, как же мне хорошо! — в очередной раз кончив подо мной, девушка после секундной передышки вновь с неистовой силой прижалась ко мне. И в дополнение к обхватившим мою спину рукам, снова добавились опустившиеся мне на ягодицы пяточки, и неуемная подруга стала поддавливать ногами в так и без того энергичных моих движений, вынуждая и дальше вбивать ее хрупкое тело в нешуточных размеров яму, образовавшуюся за время долгого секса под нами на горе пуховых перин.

— Ты не ус-та-ла⁈ — пропыхтел я, бог весть в какой раз, бурно извергаясь в ее жаркое лоно серией яростных толчков.

— Ну что вы, ба-рин! Как мож-но⁈ — откликнулась Василиса, закатывая глаза, в преддверии очередного подкрадывающегося оргазма. — Вы толь-ко не ос-та-на-ААА!..

— Про-сил же: на ты!

— Да, барин… Ах… ах… ах… Как же мне хо-ро-шо!..

Наше бурное соитие происходило, разумеется, в родовом доме Савельевых, куда я решил наведаться через неделю с начала исполнения квеста, чтобы чутка передохнуть и выпустить пар.

Кроме накопившейся за неделю моральной и физической усталости, для визита в отчий дом накануне у меня появился и законный основательный повод. Благодаря сбору мутагена, и ежедневному исполнению через это дело от тридцати до сорока частных заданий, приток живы в мой Запас(как и обещал ушлый союзник — граф) подскочил в несколько раз, и вчера в полдень объем живы в Запасе перевалил ключевой рубеж в десять миллионов. И уже ночью (после освобождения последнего за день алтаря), когда укладывался на боковую в хранилище, ожидаемо, мне прилетел системный запрос с предложением апгрейда до седьмого уровня. Я, разумеется, согласился. И вуаля — появился законный повод для триумфального возвращения в отчий дом…

Кстати, на обратном пути я невольно отметил ряд позитивных изменений, за короткий срок случившихся на отбитых у выходцев с Изнанки землях. Во-первых, существенно (буквально в разы) снизилось поголовье затаившегося в подземных норах тварей изнанки — хотя я, разумеется, нацелившись наполнить мутагеном очередной контейнер, выбрал для возвращения домой новый, еще не хоженый нами, маршрут. Причем, чем ближе мы с Заразой приближались к вотчине рода Савельевых (земли которой я освободил в первую очередь), тем меньше окрестных тварей откликалось на