— В полдень сделаем перерыв, — напомнила она.

— В час. Ты опоздала.

— Совсем ненамного. — Тай чуть склонился над ней, София повернула голову, и их тела коснулись друг друга. Прикосновение было случайным, но имело катастрофические последствия. Их глаза встретились. Во взгляде Тая вспыхнула досада; взгляд Софии был скорее задумчивым. Она почувствовала, как напряглось его тело и как что-то отозвалось в ней самой. Пульс слегка участился, быстрее побежала кровь по жилам, в животе стало горячо…

— Ну-ну, — еле слышно промурлыкала она, посмотрела на его губы, а потом снова подняла взгляд. — Кто бы мог подумать?

— Режь давай. — Тайлер выпрямился и слегка попятился, как человек, внезапно обнаруживший, что стоит на краю пропасти. Но она просто продолжила поворот, и их тела вновь соприкоснулись. Еще хотя бы один шаг назад, и он выкажет себя трусом. Или дураком.

— Не волнуйся, Макмиллан, ты не в моем вкусе. Большой, грубый, примитивный… — Во всяком случае, не совсем.

— А ты не в моем. — Резкая, шикарная, опасная… Совсем. Если бы Тайлер знал ее лучше, то понял бы, что для Софии это не оскорбление, а вызов. Ее не слишком сильный и скорее инстинктивный интерес тут же возрос.

— В самом деле? Почему?

— Мне не нравятся самоуверенные, агрессивные и колючие дамочки.

— Посмотрим, — усмехнулась София и взялась за очередную лозу. — Закончим в половине первого, — сказала она и снова обернулась. — Компромисс. Нам придется заключить множество компромиссов, чтобы дожить до конца сезона.

— В половине первого. — Он снял перчатки и протянул ей. — Надень. Иначе набьешь мозоли на своих холеных ручках.

— Спасибо. Они мне велики.

— Бери, что дают. Завтра принесешь свои и наденешь шляпу… Да нет, не так, — с досадой сказал Тай, когда она взялась за следующий молодой побег.

Он снова встал позади, взял Софию за руки и направил секатор под нужным углом.

Но при этом не заметил ее лукавую довольную улыбку.

Несмотря на перчатки, мозоли она все-таки набила. Они не слишком болели. Скорее мешали. София быстро переоделась в городское платье, схватила кейс, мысленно попрощалась с домом и вышла на улицу. Ехать до Макмилланов было недалеко, но она успела по дороге вспомнить, что нужно сделать до конца дня. Требовалось как следует поторопиться, чтобы все успеть.

София остановилась перед входом в просторный дом из кедра и камня и дважды нажала на гудок. Тай не заставил себя ждать, и это ее порадовало. Он тоже переоделся; это дорогого стоило. Хотя полотняная куртка и удобные выцветшие джинсы сильно отличались от представлений Софии о непринужденном деловом стиле, она решила, что позаботится о его гардеробе позже.

Тай открыл дверь ее «БМВ» и хмуро посмотрел на Софию.

— Ты подумала, как я помещусь в этой игрушке?

— Она просторнее, чем кажется. Не капризничай. Теперь мое время.

— Неужели ты не могла взять из гаража нормальную машину? — проворчал он, опускаясь на пассажирское сиденье.

Он был похож на большого, неуклюжего черта, засунутого в табакерку.

— Могла, но не захотела. Мне нравится водить собственную машину. — Она доказала это, сорвавшись с места, едва Тай успел застегнуть ремень безопасности.

София с удовольствием смотрела на холмы сквозь дождевые струи. Они напоминали тени за серебристым занавесом. Тени с рядами оголенных лоз, отчаянно ждавших солнца и тепла, которые снова вернут их к жизни.

Она проехала мимо винодельни Макмилланов. Выцветшее кирпичное здание, увитое виноградом, гордо и сурово вздымало свою остроконечную крышу. Оно всегда казалось Софии волшебным входом в сказочные пещеры, хранящие в своих глубинах множество тайн. В его погребах — так же как и в погребах Джамбелли — сновали рабочие, перекладывали бутылки с созревающим шампанским или готовили дегустационный зал, если на этот день была назначена экскурсия или собрание членов клуба любителей вина. Остальные переливали вино из чана в чан для очистки и осветления.

Она знала, что эта работа не прекращается даже тогда, когда виноградники спят.

Так же как работа, которая ждала ее в Сан-Франциско.

София вылетела из долины на такой скорости, что можно было подумать, будто она убегает из тюрьмы. Тай заподозрил, что так оно и было на самом деле.

— Почему сиденье теплое?

— Что? — Она подняла глаза и рассмеялась: — Дорогой, это мой способ слегка побаловать твою задницу. Что, не нравится? Она нажала на кнопку и выключила печку. — Наша главная цель, — сказала София, начиная урок, — заключается в проведении кампании по подготовке столетнего юбилея. В ней есть несколько этапов. Некоторые из них — вроде аукциона, состоявшегося на прошлой неделе, — уже пройдены. Другие пока существуют только в проекте. Нам нужно что-то новенькое и в то же время традиционное. Что-нибудь классическое и одновременно особенное, которое позволит нам получить заказы как богатой публики старшего возраста, так и не слишком обеспеченной молодежи.

— Ага, понятно.

— Тай, здесь тоже важно правильно рассчитать каждый шаг и представлять его последствия. Торговля вином так же важна, как и то, что делаешь ты. Иначе ты делал бы вино только для себя, верно?

Он пошевелился, пытаясь найти место для ног.

— Конечно, так было бы намного проще.

— Послушай, ты делаешь разные сорта вина. Дорогое вино высшего класса, которое труднее производить, труднее разливать, труднее хранить и так далее. За ним идет вино среднего класса и тому подобное вплоть до обычного ординара. Но произвести вино — это еще далеко не все.

— Без вина все остальное теряет смысл.

— Возможно, — проявив героическое терпение, согласилась София. — Часть моей работы, а теперь и твоей заключается в том, чтобы помочь довести эти разные сорта вина до своего потребителя. Как до индивидуального, так и до крупных оптовиков. Гостиницы, рестораны. Нужно зацепить виноторговцев, брокеров и прочую публику и убедить их включить в список поставщиков компанию «Джамбелли», ныне «Джамбелли — Макмиллан». Чтобы сделать это, нужно заботиться о таре не меньше, чем о ее содержимом.

— Тара — это ерунда, — сказал Тай, пристально рассматривая ее. — Ценится только то, что внутри бутылки.

— В принципе ты прав. Но тара и упаковка, маркетинг и реклама выводят продукт на тот уровень, с которого можно начать Это относится как к вину, так и к людям. Давай на время забудем о вине, хорошо?

У Тая приподнялся уголок рта. Ее тон перестал быть холодным и насмешливым. Это означало, что он добился своего.

— Хорошо.

Она слегка снизила скорость.

— Ты не знаешь, чья это машина?

Тайлер посмотрел в лобовое стекло и нахмурился, увидев темный микроавтобус последней модели, подъезжавший к воротам виллы Джамбелли.