Глотала жадно, часть пролилась мимо, но она не обращала на это внимание, всё пила и пила. Пришлось вмешаться.

— Полегче, — перехватил бутылку. — Стошнит же.

Неохотно, но от горлышка Алексия оторвалась, опять на меня, как на незнакомца, которого впервые увидела, уставилась. Не знаю, чего она там рассматривала и о чём думала, но по итогу выдала:

— Ты меня спас. Дважды. Трижды даже.

— Не надо было? — усмехнулся, привычно скрывая за сарказмом собственные эмоции.

Чуть не умерла, а думает чёрт знает о чём. Ненормальная. Бедовая. Моя. Осталось это всё как-то безопасно для собственной психики до неё донести, а то характер у девушки, насколько понял, похлеще, чем у её матери. А Ярослава — тот ещё взрывной вулкан.

— Зачем тебе это? — прищурилась Алексия подозрительно. — Особенно, после того, как я в тебя отвёртку всадила.

И вот что ей ответить? Всё равно не поверит в правду. Не сейчас. Не так.

— А я в тебя свой член засадил, и даже не один раз, так что будем считать, что квиты, — отмазался, как смог.

Хотя, если подумать, так оно и есть.

Тёмные брови удивлённо взлетели вверх, она явно другое рассчитывала услышать, снова призадумалась.

— В таком случае, неплохой аукцион вышел. Не так уж и дёшево меня продали, с дополнительными бонусами даже, — хмыкнула беззлобно.

Снова пить принялась. На этот раз несколько глоточков сделала. И… мне протянула в предложении.

Воду я взял. За процессом питья проще оказалось скрыть взметнувшуюся в глубине души ярость.

— Больше не продадут, — только и сказал по итогу, хмуро уставившись на озерцо.

Они больше никого не продадут. Больше и некому там этим заниматься. Знал ли я, что за этим последует ответка? Да. Потому и спешил увезти Алексию как можно скорее из пустыни и сдать на руки отцу. Жаль, не вышло. Ещё змея эта… так не вовремя. Хотя кому я вру? Я эгоистично радовался тому, что наше с Лекси время вместе продлевается на неопределенный срок.

— Хочешь я тебя помою? — предложил. — Не уверен, что тебе можно мочить ногу, потому я мог бы помочь, если хочешь… — закончил не так бодро как начал и с нотками офигенной неуверенности.

Отлично, Алекс, ты ещё покрасней до кучи!

Интересно, это нормально в шестидесятилетнем возрасте смущаться и бояться сказать понравившейся девушке что-то не так? Раньше бы я обсмеял того неудачника, теперь… сам вот оказался в такой ситуации. Идиотизм во мне крепчает — однозначно! Но и сама она вряд ли сейчас способна на подобные действия. Слаба ещё.

— Ты? — ожидаемо ужаснулась волчица такой идее. — Да я и сама могу, — открестилась, повозившись на месте.

Не стал с ней спорить. Если я что-то и уяснил за годы общения с семьёй О’Двайер, то это то, что пока они сами не уверятся в чужой правоте на собственном здоровье, доказывать что-либо им бесполезно. Поэтому я просто помог Алексии подняться, после чего отступил на шаг, аккуратно придерживая за локоть, чтобы в случае чего успеть подхватить. Подхватывать пришлось тут же. И сразу на руки. Не устояла она на одной ноге. И без того бледное личико стало ещё белее, до чёртиков меня испугав.

— Лекси? — прошептал, замерев в такой позе. — Ты как?

И тут же мысленно отругал себя последними словами. Глупый вопрос. И я глупый. Не стоило позволять ей проявлять самостоятельность. Нужно было надавить. Тогда бы не пришлось смотреть, как она корчится и крепко жмурится от… боли? От этой мысли, я, кажется, и сам резко сбледнул. Уж слишком неожиданно холодно сделалось всему телу.

Ответом стал очередной подозрительный взгляд и поджатые губы. Промолчала. Вот же… упрямая.

На этот раз я не стал ничего предлагать и спрашивать, молча понёс её к кромке воды, уложив прямо на пол. Собрался уже стянуть с неё футболку, но она вцепилась в неё так, не расцепить. И не скажешь, что ещё недавно при смерти была.

— А ты можешь отвернуться? — бросила недовольным тоном.

Серьёзно? После всего она просит меня не смотреть на неё.

Губы непроизвольно растянулись в ехидной усмешке.

— Поздно стесняться, не находишь?

Если в моих словах и была правота, то у Алексии нашлась своя.

— Сам же сказал, за всё предыдущее мы квиты. Или ты новую долговую открыть хочешь?

Зря она так…

— Почему нет? Если это сулит мне ещё несколько незабываемых часов.

Или дней…

— А взамен что? — съехидничала девушка. — Сам-то как расплачиваться будешь?

— Твои предложения? — поддержал её идею без всяких раздумий.

— Даже не знаю… — сделала вид, будто призадумалась. — Помнится, однажды ты уже согласился сдать меня вожакам местных кланов взамен на один коленно-преклонный сеанс… — нарочно не договорила, уставившись на меня с не меньшим вызовом.

— Эта версия уже устарела. Давай что-то новое, — не согласился.

А пока она вновь раздумывала над ответом, я закинул её больную ножку себе на колени, чтобы не намочить, зачерпнул в ладонь побольше водички и стал поливать ею колено. Капли стремительно покатились вниз по девичьему бедру к ягодицам, оставляя влажный след на смуглой коже, который я проследил кончиками пальцев, чувствуя себя реально маньяком, который тащит девиц в первые попавшиеся кусты.

— Мне и прошлое твоё предложение не особо зашло, так что… — пожала она плечом, привлекая к нему внимание.

В мыслях я уже сорвал с неё футболку и приник губами к изгибу шеи, оставляя на ней след своего покровительства. И непременно оставлю, в своё время. Поэтому не стал сопротивляться, когда она вцепилась в мою руку в попытке остановить мои действия.

— Хотя бы глаза закрой! Не подглядывай, извращенец озабоченный! Сказала же, сама! — добавила вслух.

Вот только взгляд кричал об обратном. Проигнорировал в общем. А дальше…

Возможно, она говорила что-то ещё, но я уже больше не слушал, не слышал и не хотел понимать. Запах её возбуждения напрочь перекрыл всё наигранное сопротивление, окончательно топя мой рассудок в этих сладких волнах с ароматом карамели. Их хотелось не просто вдыхать, а чувствовать на языке. Уверен, на вкус это будет не менее крышесносно.

Не стал отказывать себе в удовольствии проверить свои догадки на деле: медленно провёл языком по оставленной водой дорожке, ведущей… Как там пишут во всех дешёвых бульварных романах? К вратам в рай? Сейчас я был готов поверить, что так оно и есть. Вот только Алексия и стала для меня этим самым раем. Греховно-прекрасным и бесконечно желанным. Уже очень и очень давно. С первого мгновения своего рождения. С той минуты, когда я впервые взял её на руки и заглянул в глаза. Уже тогда я знал, что она будет принадлежать мне одному. И каким же горьким и болезненным было осознание, что в ней и в помине нет ничего из того, что снедало меня самого. Вот где апокалипсис. В который я по доброй воле сейчас ступал обеими ногами. Потому что знал, чем уже вскоре обернётся рай — адом. Но я готов. Что угодно, лишь бы она и дальше оставалась рядом. Даже против своей воли. Даже если возненавидит. Уж лучше так или вовсе сдохнуть, чем отпустить её. Не теперь, не после того, как я узнал, каково это — близость с парой.