Я подхватил жену на руки и перенес внутрь.

– Кажется, – сказала она, рассматривая пустое помещение, – внос моего тела не был предусмотрен традицией.

– Ага, – соглашаюсь, – там на этот счет ничего не написано. А ловить Мави, чтобы запустить ее вперед, ищи другого.

– Маленький он какой-то, – с сомнением сказала Даша, меряя шагами пол. – Не дом, а сарайчик. Всего одна комната. – Потом погладила стену. – Это я просто в первый раз вижу, – пояснила она.

– Будет расти, – солидно поясняю. – Это тебе не подземелья, вырубленные из камня. Чем дольше живет, тем больше площадь становится, и этажи добавляются. Лет через двадцать будет больше, чем у Рафика, и второй этаж вырастет. Надо только дом подкармливать и смотреть за порядком. А сейчас он такой маленький, потому что ему всего-то несколько минут от роду.

– Поставишь кровать к стене, – задумчиво сказала она, – а утром свалишься в щель.

– Хе, – удивился я. – Необразованная ты у меня. Никто ничего ставить не будет. Попросим – само вырастет, и будет всегда находиться в том месте, где нужно. То же со столом или стульями, если пожелаешь. Мне они ни к чему.

– Да, – вздохнув, ответила Даша. – Мне пригодятся. К посиделкам на голом полу привыкнуть трудно. Кровь явно катализатор, – гладя снова стену, сообщила она, – но вот как дом может быть живым? Я же чувствую…

– Ты еще лучше почувствуешь, когда поживешь внутри подольше. Они разные бывают. Одни жильцов уважают и стараются помочь, а другие совершенно равнодушны, и не допросишься простейших вещей. Может, от возраста зависит, а может, от крови первых хозяев. В любом случае, стены ковырять ножом крайне не рекомендуется, зато очень полезно гладить, как ты это делаешь, и говорить в его адрес приятные слова. И не забудь добросовестно удобрять его. Где туалет будет – показать?

– Разберемся, – продолжая внимательно рассматривать стены, – ответила Даша.

– Тук-тук, – сказал Зверь, входя. – С новосельем.

Он плюхнулся на пол, не забыв достать сначала из карманов фляжку и стаканы. Вид у начальства был совершенно измученный. В последние дни он только и делал, что носился на равнины и обратно.

– Я прямо и не знаю, чего вам пожелать, – разливая прозрачную жидкость на троих, сообщил он. – Все у вас есть, и даже завидовать тянет.

– Я не буду, – сказала Даша, – говорят, вредно, – смущенно улыбнувшись, добавила она.

– Вот! – поднимая стакан и чокаясь со мной, сказал Зверь. – И с этим у вас все в полном порядке. Обзавидуешься… В кино сходить не хочешь? – спросил он Дашу.

– Да мне некогда даже подумать, – удивилась она. – С утра до вечера кручусь. Надо все наладить, а ничего нет. Вот воду подвести в бассейн, а она наверх не идет, качать надо. Даже не представляю как.

– А мне хочется, – тоскливо сказал Зверь, – в кино, на танцульки и пивка. Даже напиться по-человечески не удается, – пожаловался он, наливая по второй. – Ладно, лирическая часть закончена. Рассказывай, – кивнул он мне, дождавшись, пока я выпью. – Закусывать все равно нечем, разве что позвать кого принести, но мне не хочется, пусть веселятся.

– О чем рассказывать? – не понял я. – Все время и так отзваниваюсь.

– Ты все кусками и вечно не вовремя. Давай общую картину по обстановке. Скажи спасибо, что доклад писать не заставляю.

– А, ты вообще! – обрадовался я. – Это легко. Ничего точного и конкретного. Все страшно приблизительно. Реки извиваются, холмы поднимаются, чем дальше, тем выше, и вообще там, за горизонтом, где истоки рек, явно горный хребет со следами вулканической деятельности.

– Ладно, ладно, не до такой степени утрируй, – махнув рукой, прервал меня Леха.

– Ну, хорошо, слушай. Общая площадь Треугольника около пятидесяти тысяч квадратных километров. Благодаря большому количеству воды имеем не степь, как на равнинах, а лесостепь, с преобладанием диких лесов, лесочков и прочих перелесков. Климат скорее субтропический, с намеком на мягкие зимы. Это мы скоро очень хорошо проверим. Нашли следы старых шахт по добыче бокситов, но это дело очень далекого будущего. Сверху и без нас постарались – ничего нет. Если соберемся руду добывать, придется лезть на изрядную глубину, а старые шахты завалены и залиты водой.

Леха слушал чуть рассеянно, все время кидая заинтересованный взгляд в сторону Даши.

– Есть дополнительно четыре перспективных места для перехода. Два в нашем районе, два там, где Старшая по земле от реки к реке шла. Это ты сам должен посмотреть, – сказал я.

При этих словах Зверь явно оживился: информация-то важная.

– Теперь о наших соседях. Есть где-то сотня семейств крыс, опять же со слов, и проверить сейчас невозможно. В каждом большом поселке не меньше четырех сотен жителей, бывает и больше. И плюс несколько родственных поселков помельче на той же территории. Поделены они на три больших союза, и это не просто формальное объединение, они отличаются друг от друга отношением к нововведениям.

Леха глянул на меня вопросительно.

Я постарался пояснить, как мог:

– Пришлось долго добывать из сына Великого Вождя, Разгоняющего тучи, информацию. Что-то для него само собой разумеется, и он не считает нужным говорить – мол, и так понятно, что-то специально не рассказывает.

– Ну и как тебе, трудно с ними общаться? – с интересом спросил Зверь.

– А знаешь, вполне нормально. В некоторых отношениях они на нас очень похожи. И образ жизни, и многие законы. Я его сразу предупредил про наше неприятие некоторых пищевых привычек, и он вполне с пониманием отнесся. Нормально сотрудничали. Короче, вот тут и начинается самое интересное.

Явно заинтригованный моими словами, Леха поторопил:

– Ну-ну, не тяни.

– Очень долго они развлекались, устраивая дальние походы в горы и по соседству, за реку. Особенно молодых касается – доказать доблесть и все такое. Но многие занимались этим вполне профессионально. Дело опасное, но прибыльное. Там и зеленые, и анхи, и наши знакомые, егеря, проживали. Лет тридцать назад, он точной даты не знает, говорит, в прошлом поколении, стали появляться люди. Сначала были какие-то мягкотелые, которые даже особо и не сопротивлялись, и никакого удовольствия от боя. Потом появились кухды, дене, тсистсистасы и давиды. Я остальные названия вообще не запомнил, чуть об эти язык не сломал.

– Кто?!!

– Я вот тоже удивился. Несколько раз переспрашивал. Он настаивает – именно так правильно. Я думаю, может, дравиды? Смуглые, но точно люди. А кто такие остальные, я вообще не понимаю. Буры еще упоминались. Буром – это я точно знаю – называли винтовку Lee-Enfield. Не понимаю, какое отношение они могут иметь к названию племен. А эти поголовно вооружены калашами и очень любят ими пользоваться… Как раз буров у них нет. Сразу очередями по несчастным людоедам шпарят.

Сначала извели все охотничьи команды, а потом пришли в гости сюда. Было это два года назад. Спустились по Правой, выжигая всех крыс под корень. Поэтому мы так весело в первые дни и плыли. Раньше на реке много поселков было, теперь почти не осталось.