Он проверил оба альтиметра. Шипение статического разряда оборвалось резким щелчком, и раздался тот же голос с контрольной вышки, но еще более взволнованный:

– Гольф Ромео Браво, вы меня слышите? Конец.

– Заход на посадку в Ницце, это Гольф Ромео Браво. Слышу вас как дважды два, но не понимаю. У меня установлено давление в аэропорту Ниццы 978 миллибар на обоих альтиметрах, главном и резервном, и я подтверждаю, что выдерживаю заданную вами высоту 2000 футов. Конец.

– Гольф Ромео Браво, вы, наверное, неправильно поняли мою передачу. Я повторяю, на моем радаре отметка вашей высоты показывает 3000 футов. Еще раз проверьте, установлено ли у вас на альтиметре давление 978 миллибар, и немедленно снижайтесь, чтобы поймать глиссаду. Или поднимайтесь на 3500 футов и начинайте процедуру пропущенного захода на посадку. Конец.

Он толкнул колонку управления вперед и заметил, как альтиметры пошли вниз.

– Гольф Ромео Браво начинает снижение, поддерживая его на уровне триста футов на каждую милю глиссады. Конец.

Его тревога все возрастала. Капли пота выступили на переносице. Влага скатывалась по щекам на шею. Что-то не так. Он еще раз взглянул на альтиметр. Уже должны были проглянуть сквозь облака огни посадочной полосы. Он, наверное, уже над холмами и выходит прямо на аэродром. Щетка расчистила еще одну арку на ветровом стекле, но по-прежнему не видно ничего, кроме плотной стены темноты.

Страх усиливался, глаза пилота перебегали с зеленых огоньков приборной доски на темное ветровое стекло и обратно. Под ложечкой у него словно образовалась глубокая дыра. Он снова нажал выключатель микрофона и нетвердой рукой поднес его к губам.

Первой сознательной мыслью Джо было сомнение в том, что он жив. Воскрешение. Это слово лениво проплыло в его голове, как золотая рыбка в круглом аквариуме. Медленными легкими кругами, вслед за пробуждением. Воскрешение. Комната была залита ярким белым светом, таким ярким… Фигура в белом проплыла мимо, затем еще два человека. Он не мог видеть их ног, и ему казалось, что это пол передвигается с помощью какого-то бесшумного мотора.

Он чувствовал некую отстраненность от всего, что происходило вокруг. Из-за этой белизны. Из-за пустоты в голове. Это было все равно что смотреть в телескоп с обратной стороны.

Женщина с белыми кудряшками стояла в дверях и смотрела на него так, словно он был экспонатом. Он попытался пошевелиться, но почувствовал, что его что-то словно придавило. Так тяжело. Нет, это не обычное утро. Не простое пробуждение. Он понял это.

Теперь кто-то еще смотрел на него. Его удивило, почему они не разговаривают с ним; ведь они наверняка видят, что он открыл глаза. На него смотрел мужчина. Худой мужчина в дождевике. Лицо его казалось знакомым. Под мышкой у него был объемистый пакет.

У них по-прежнему в ходу дождевики. До него донесся запах съестного. Картофельное пюре, определил Джо. Ничего не изменилось. Хотя прошло много времени. Долгой темноты. Тоннель с точкой света в дальнем конце, через который он прошел.

Человек в дождевике сделал шаг в его сторону, осторожно, словно приближался к краю пропасти.

Грань времен.

Воскрешение. Слово продолжало плыть по кругу, не торопясь уходить прочь. Теперь к нему подплывала лишенная тела голова. Она принадлежала мужчине в дождевике, но он словно оставил свое тело в дверях держать пакет, а послал в комнату только свою голову. Это очень мило с его стороны, подумал Джо. Он уже вдоволь насмотрелся голов, лишенных тела. В обезглавленном теле нет вовсе никакой проблемы, попытался сказать он голове, которая приближалась к нему, но никак не мог вспомнить, как управляться с губами. Тут была простая техника, навык. Он все вспомнит в свое время, спешить некуда. Но ему не было ясно, почему здесь не надо спешить.

Теперь голова воссоединилась со своим телом. Девушка с белыми кудряшками оказалась рядом с человеком, державшим объемистый пакет. Она была одета в белое. Рот ее был открыт; Джо это напомнило о золотой рыбке.

– Он еще сильно одурманен, – сказала она. – Я думаю, что вам лучше зайти попозже – он потерял ориентировку от наркотиков.

Джо отвел глаза в сторону, и, когда снова посмотрел в их сторону, они уже исчезли и на их месте была закрытая дверь. Он почувствовал огромную усталость. Его глаза закрылись, и он заснул.

Когда он проснулся, мысли его все еще путались. Человек в дождевике и с пакетом сидел на стуле рядом с ним. Джо смотрел на худое лицо, короткие волосы, зачесанные на лоб. «Я знаю тебя», – подумал он.

Человек улыбнулся:

– Как вы себя чувствуете, профессор Мессенджер?

Джо задумался над вопросом, его подташнивало, тело было тяжелым. Он попытался ощутить свои конечности: руки, пальцы, левая нога, правая нога. Все вроде было на месте.

Он заговорил с человеком, сидевшим рядом с ним, и его рот смог произнести правильные звуки:

– Какой сейчас год?

Человек поморщился.

– Девяносто третий.

Проскочил целый век. Только один? А может, больше?

– 2093-й?

Человек насмешливо улыбнулся:

– Не совсем так, профессор.

Странно было услышать снова этот титул. Неужели у них все еще есть профессора вместе с пакетами, коричневыми дождевиками и картофельным пюре? Его мозг начинал приходить в порядок. И ощущать страх.

– Вам показалось, что прошла лишняя сотня лет, – сказал человек в дождевике, – но я думаю, что, если бы нам не сообщили, где вас искать, вы могли бы действительно остаться там до 2093 года.

Паника охватила Джо. Он попытался сесть, приподнялся на несколько дюймов и снова бессильно опустился.

– Где мой сын? – хрипло спросил он. – Джек? Где Джек?

– С ним все в порядке, профессор. Ваша жена с ним. Он приходит в себя.

– Вы говорите мне правду?

– Да. Разумеется.

– Где я?

– В больнице Принца-регента, в Брайтоне.

– Я ведь вас знаю, правда?

– Я суперинтендент Лайн. Вы получили большую дозу наркотиков и отключились на двое суток. Что вы помните?

Джо вздрогнул. Его взгляд обежал комнату. Он увидел цветы. Пустые белые стены. Рисунок озера, телевизор.

– Блейк! Где он?

– Это с вами проделал профессор Хьюлетт?

– Вы должны найти его, он сумасшедший!

Детектив покачал головой:

– Я не думаю, что вам стоит беспокоиться о нем, профессор. – Он развернул газету, перелистал несколько страниц и показал ее Джо.

Джо покосился на нее. Голова у него болела, и буквы расплывались в глазах. Он с трудом сосредоточился и смог прочитать только заголовок: «Ученый погиб в авиационной катастрофе».