глубоко внизу, далеко от поверхностного слоя памяти.)

— Давай снова попробуем тетю, — предложил Дейк.

Лессинг закрыл глаза. Эта безликая, бестелесная, безголосая женщина так ловко проскальзывала между его воспоминаниями, что он уже отчаялся увидеть ее лицо анфас…

— Тогда вернись к самому началу, — сказал Дейк. — Когда до тебя в первый раз дошло, что происходит нечто необычное?

Сознание Лессинга неумело нащупывало путь назад через неестественно пустое пространство прошлого.

Вначале он даже не осознавал странность, о которой теперь вспомнил… удивительное преображение мира, происходившее в присутствии Клариссы. Понимание давалось медленно, на протяжении многих встреч; точно под воздействием некоего магнетизма, он стал более восприимчив к магии Клариссы и осознавал происходящее по мере того, как осознавала его она. Он знал лишь, что это было восхитительно — просто дышать одним воздухом с ней и ходить по тем же самым улицам.

По тем же самым улицам? Да, и на одной из улиц произошло нечто странное. Уличные шумы, громкие крики… несчастный случай. Авария сразу же за выходом из Центрального парка на семьдесят вторую улицу. Сейчас все припомнилось ясно, ощущение ужаса нарастало. Они шли по извилистой тропинке с деревьями по обеим сторонам, шли в направлении улицы. И когда оказались рядом, услышали визг тормозов, глухой, смачный удар металла о металл, а затем крики.

Лессинг держал Клариссу за руку. Когда раздался весь этот шум, он почувствовал, как ее рука задрожала и очень мягко, но в то же время со странным, пугающим проворством выскользнула из его ладони. Их пальцы были переплетены, и он не расслабил свои; тем не менее ее рука каким-то образом плавно выскользнула. Он повернулся и взглянул на Клариссу.

Это воспоминание заставило его внутренне съежиться, хотя он знал, что все так и было. Он знал, что увидел круги подрагивающего, светящегося воздуха вокруг нее, вроде кругов от упавшего в воду камня, только эти круги не расширялись, а сжимались. И по мере их сжатия Кларисса отодвигалась вдаль. Ее втягивало в быстро сужающийся тоннель из сверкающих кругов, позади которых парк выглядел искаженным. И она не глядела на Лессинга или на что-нибудь рядом с ним. Она потупила взгляд, и этот задумчивый покой на лице отгораживал ее от мира.

Лессинг застыл, потрясенный, не в силах даже удивляться.

Светящиеся концентрические кольца стягивались в ослепительно сверкавшую точку, и когда он снова посмотрел туда, Клариссы уже не было. Сейчас люди бежали вверх по склону к улице, и голоса за стеной слились в неразличимое бормотание. Все были довольно далеко и не могли увидеть… хотя, может, то, что увидел Лессинг, было всего лишь помрачением ума. Может, он внезапно лишился рассудка. Его начала охватывать дикая паника, но она пока не прорвалась на поверхность.

И прежде чем на него обрушилось полное, ошеломляющее понимание, он снова увидел Клариссу. Та неторопливо поднималась по холму, огибая группу кустарников. И не смотрела на него. Он все еще стоял на тропе, сердце колотилось с такой силой, что весь парк вокруг вздрагивал. Только оказавшись рядом с ним, она подняла взгляд, улыбнулась и снова взяла его за руку.

Это было первое странное происшествие.

— Не имело смысла разговаривать с ней об этом, — с жалким видом сказал Лессинг Дейку. — Я понял это сразу, как только взглянул на ее лицо. Она не знала, вот почему. Для нее ничего не случилось. И тогда я подумал, что, может, все это игра моего воображения… но я понимал, что не мог вообразить такое или со мной что-то совсем не так. Позже я начал разрабатывать теорию. — Он нервно рассмеялся. — Иначе, знаете ли, придется признать, что у меня… ну, галлюцинации.

— Продолжай. — Перегнувшись через стол, Дейк впился взглядом в Лессинга. — Что потом? Это случилось снова?

— Не это, нет.

Не это? Откуда он знал? Он не мог отчетливо вспомнить. Воспоминания приходили в виде вспышек, каждое несло в себе намек на событие, которое должно было произойти, но сами события все еще оставались скрытыми.

Были ли сияющие круги чистой галлюцинацией? Он знал, что поверил бы в это — если бы ничего больше не произошло. Когда невозможное уходит в прошлое, отдаляется от нас, мы убеждаем себя — просто потому, что должны, — что на самом деле ничего не было. Однако Лессингу не позволили забыть…

Теперь воспоминания разматывались в сознании одно за другим. Нужную ниточку удалось поймать. Он расслабился в своем кресле, лицо разгладилось, хмурая сосредоточенность ушла. Глубоко под поверхностью таится открытие, изумительный блеск которого сияет сквозь мрак забвения, дразня, все еще ускользая от него, но он вот-вот схватит его, вот-вот дотянется. Если захочет схватить. Если осмелится. Он заторопился дальше, не желая пока думать об этом.

Что случилось потом?

Снова парк. Странно, но теперь, казалось, парки Нью-Йорка были населены его воспоминаниями. На этот раз шел дождь и случилось что-то… волнующее. Что именно? Он не знал. Пришлось ощупью, шаг за шагом возвращаться к кульминационной точке невероятного события, отвергаемого его сознанием.

Дождь. Внезапная гроза, которая застала их на краю озера. Холодный ветер рябит воду, вокруг с шумом падают крупные капли. И он говорит:

— Пошли быстрее, переждем дождь в беседке.

Смеясь, они рука об руку бегут по берегу. Кларисса придерживает свою большую шляпу, старается приноровиться к его шагам, совершая длинные, легкие, грациозные прыжки, и они перемещаются по траве плавно, словно танцоры.

Беседка на скалах выцвела за множество зим. Она стояла внутри маленькой ниши в черном каменном склоне, возвышаясь над озером, — пыльное серое убежище, где можно укрыться от летящих капель. Смеясь, они бежали вверх по склону горы.

Но спрятаться в ней им так и не удалось.

Глядя вверх, не веря своим глазам, Лессинг увидел, как беседка замерцала и превратилась в размытое светящееся пятно — словно картинка в трюковом фильме, которая блекнет и исчезает прямо на глазах.

— Не так, как в прошлый раз исчезла Кларисса, — тщательно подбирая слова, попытался объяснить он. — Тогда все виделось совершенно отчетливо, это происходило в сжимающихся концентрических кругах. На этот раз… беседка просто расплылась и растаяла. Только что она была там, а в следующее мгновение…

Он сделал такой жест, словно что-то зачеркивал.

Дейк замер, не сводя с Лессинга немигающего, пристального взгляда…

— И как повела себя Кларисса на этот раз?

Лессинг нахмурился, потирая подбородок:

— Она видела, что это произошло. Я… По-моему, она просто сказала что-то вроде: «Ну, нам до нее теперь не добраться. Не важно, мне нравится гулять под дождем. А тебе?» Будто это было для нее привычным делом.