В метели бронзовые луры снова запели о своем горе. На этот раз они прозвучали ближе. До ушей Мелвина донесся ясный перезвон серебряных колокольчиков. Полуэльф оглядел ряды ожидающих, терявшиеся в белом буйстве зимы. Между ними показалась тень.

Командир разведчиков узнал Катандера. Вместе с семью главами племен он тянул большие сани, на которых стоял Оримедес, устремив взгляд на свою могилу.

Мелвин содрогнулся. Княжеские сани были украшены сотнями колокольчиков, серебряные язычки которых пели погребальную песню. Почетный кортеж медленно вез Оримедеса, чтобы каждый из гостей мог заглянуть в лицо князя. Борода его за последние недели поседела. Большая часть волос выпала. Лицо избороздили глубокие морщины. Грудь была скрыта под белым холщовым доспехом. С плеч свисала пурпурная накидка, подол которой был вышит золотыми нитями. Князя подняли на козлы и привязали к ним за ноги. Спину поддерживало древко копья. Так он, даже мертвый, мог стоять на санях прямо.

Мелвин удивленно наблюдал за тем, как все гости стали делать на коже надрезы незадолго до того, как мимо них проезжали сани, и обрызгивать их своей кровью. На морозе она замерзала за несколько мгновений, покрывая сани красной ледяной коркой. Некоторые даже отрезали себе мочки ушей и бросали их на сани. Все это происходило в молчании. Слышны были только топот подков почетного эскорта, скрип полозьев саней на снегу и звонкие голоса колокольчиков.

Мелвин сжал кулак и выпустил когти из пазов на правой руке. Быстрым движением он провел четыре параллельные линии по левой ладони. Когда сани скользили мимо него, он прижал руку к покрытым кровью козлам.

Затем полуэльф присоединился к кортежу гостей, сопровождавших мертвого князя к могильному холму.

Наконец сани остановились возле деревянной платформы у подножия холма. Четыре воина-кентавра с обнаженными торсами, в знак скорби разукрасившие грудь и руки белыми змееподобными линиями, сняли князя с саней вместе с козлами. Когда они вошли в туннель, который вел к самому сердцу могильника, над равниной пронесся крик, исполненный боли и ярости, громкий, словно звуки фанфар.

Из метели вырвался отряд белых кентавров. Они показались Мелвину похожими на духов, порожденных ветром и льдами. Во главе скакали Нестеус и Кирта.

Толпа скорбящих расступилась перед изгнанниками. Они перешли на медленный шаг и перед насыпью остановились. Лишь Нестеус и Кирта подошли к мертвому князю.

Голосом, не терпящим возражений, княжеский сын приказал носильщикам поставить тело его отца. И те повиновались.

Нестеус подошел к нему и поцеловал умершего в обе щеки.

— Я прощаю тебя! — крикнул он так громко, что голос его был слышен далеко даже в такую метель.

Затем и Кирта поцеловала впалые щеки князя кентавров и громко произнесла:

— Оримедес, я прощаю тебя.

Мелвин услышал, как стоявший рядом Сентор глубоко вздохнул.

— Если бы только его отец не произносил того страшного проклятия… Разве можно желать лучшего сына?

— Катандер из Уттики, я зову тебя к себе! — твердым голосом выкрикнул Нестеус.

Князь выступил из похоронной свиты и подошел к насыпи.

— Мактор из Среброкопытных, зову тебя к себе! — Нестеус вызвал к насыпи еще нескольких князей.

— Мелвин с Головы Альва, я зову тебя к себе!

Полуэльф был потрясен.

— Иди туда, — подтолкнул его Сентор. — Это большая честь — иметь право войти в могильник князей.

Мелвин несколько неуверенно направился к возвышению. Не все встречали его приветливыми взглядами. Похоже, было непривычно, чтобы кого-то, не принадлежащего к числу кентавров, звали в могильник.

— Сентор, герой Филангана, я зову тебя к себе!

Мелвин порадовался за старого кентавра, которого позвали к князьям и вождям племен, чтобы проводить Оримедеса в последний путь.

Внезапно между вождями племен и носильщиками протолкался Катандер. Он что-то крикнул своему воину, стоявшему у подножия насыпи, и в воздух взлетел двойной меч. Полу-конь ловко поймал его и повернулся к Нестеусу. Мелвин выпустил стальные когти, понимая, что не успеет. Нестеус, пришедший безоружным, потянулся к мечу погибшего отца.

Вместо того чтобы напасть на княжеского сына, Катандер вонзил двойной меч в замерзшую землю.

— Ты последовал зову сердца. Я не могу винить тебя за то, что ты поступил честно. Если бы ты взял мою дочь в жены для вида, а на самом деле любил другую, то опозорил бы мой дом сильнее, чем сбежав с поминок Олловейна. — Он обхватил запястье Нестеуса в воинском приветствии. — За минувшие луны ты доказал свое мужество и ум. Это добродетели мужа, рожденного быть вождем. Своими деяниями ты тронул даже сердца моих воинов. Я знаю, что на краткое время ты нашел пристанище в Уттике. Давай же у тела твоего отца скрепим союз, которого он так хотел при жизни.

Мелвин удивленно задержал дыхание. Неужели Катандер снова попытается выдать свою дочь замуж?

— Я подчиняюсь тебе как военачальнику всех кентавров. Располагай моей тяжелой конницей, Нестеус, князь Земель Ветров. Они будут повиноваться твоим приказам. Я буду уважать тебя как военачальника и буду верен тебе. Но не ожидай от меня любви. Для этого ты слишком сильно обидел мою дочь.

На миг воцарилось молчание. Затем Мактор подошел к Нестеусу и принес ему клятву верности. Последовали его примеру и остальные князья. Когда последний из них принес присягу, тело Оримедеса снова подняли и в торжественном молчании внесли внутрь могильника.

В древнем склепе Мелвин почувствовал себя неуютно. Прошлым вечером Сентор кое-что рассказывал о княжеских могилах кентавров. Много веков назад они были построены лисьеголовыми. Сначала строили каменные могильные склепы, затем поверх них насыпали большой земляной холм. На каменные врата накладывалось мощное защитное заклинание, и после каждых похорон путь внутрь холма снова засыпали, так что могилы в конце концов выглядели как все остальные холмы, находившиеся на просторных равнинах Земель Ветров.

Было и еще кое-что, связанное с могилами человеко-коней. Тела, которые туда вносили, не разлагались. Таков был когда-то сделанный архитекторам лутинов заказ. Они должны были создать могильники, в которых тела мертвых князей и вождей племен могли спокойно пережить не одно столетие, ибо кентавры верили, что однажды альвы вернутся, чтобы сразиться в последней битве против своих восставших врагов. И если это случится, умершие князья и герои народа кентавров снова придут, чтобы драться на стороне создателей мира.

Вчера вечером эта история казалась сказкой, которую рассказывают для того, чтобы скоротать долгие часы зимнего вечера. Но здесь, внизу, она предстала перед Мелвином в ином свете. В воздухе витал тяжелый, почти оглушительный запах ладана и сосновых игл. И еще другой запах, который почти не чувствовался… Здесь пахло кровью!

У самого входа в склеп стояли прислоненные к деревянным козлам копья с бронзовыми наконечниками. Сентор взял одно из них себе.