Сделано шокирующее открытие, которое потрясет всю страну. Каталина Акрукс — жена короля Лайонела Акрукса — ранее считалась погибшей после трагического несчастного случая во Дворце Душ. Однако ее не только нашли живой, но и сообщили, что она расторгла брак с королем и снова вышла замуж за известного сторонника Вега и лидера восстания — Хэмиша Граса.

Я застыл, каждая фибра моего тела превратилась в твердый, неподатливый лед, когда я уставился на фотографию, приложенную к статье: моя жена — моя гребаная жена — жива и здорова, выглядит так же потрясающе, как в тот день, когда я сделал ее своей невестой, в совершенно другом свадебном платье и под руку с этим отвратительным мятежником Грасом.

Драконий рев вырвался из моей груди, когда мои глаза забегали туда-сюда по статье, вбирая каждую деталь, а ярость когтями впилась в позвоночник.

На свадьбе присутствовали не кто иные, как две принцессы Солярии, Тори и Дарси Вега, а также дочь Хэмиша — Джеральдина Грас, четверо бывших Наследников Целестиалов: Калеб Альтаир, Сет Капелла, Макс Ригель и двое сыновей лжекороля — Дариус и Ксавьер Акрукс.

Фотографии свидетельствуют о крепком союзе между Наследниками и близнецами Вега, а после их исчезновения после битвы во Дворце Душ стало ясно, что они установили отношения, которые способны пошатнуть основы королевства.

Каталина дала комментарии, и секреты, которые она раскрыла о лжекороле Лайонеле Акруксе, рисуют его в ужасающем свете, что может привести к потере его поддержки.

Каталина заявила, что Лайонел «темными методами заставлял ее делать все, что он пожелает», и что под его контролем она подвергалась «невыразимой жестокости». Пожалуй, одним из самых жутких моментов в ее рассказе стал рассказ о деловых друзьях бывшего мужа и о том, как он заключал сделки с такими высокопоставленными чиновниками, как Грегори Гандер, Перси Ностар и Кристофер Бладстоун, заставляя Каталину предлагать им свое тело, используя свою темную магию, чтобы «держать ее в повиновении».

Каталина храбро рассказывала о годах насилия, в то время как ее новый муж Хэмиш Грас оставался рядом с ней, их руки были сложены воедино, что свидетельствовало о глубоких и заботливых отношениях между ними.

Дариус и Ксавьер Акрукс также рассказали о годах жестокого обращения, нарисовав пугающую картину жестокого отца, который создал для своей семьи страшный дом с низкой степенью стабильности и постоянным давлением.

Ксавьер поведал о том, как отец держал его взаперти в поместье Акруксов после того, как он превратился в Пегаса, подвергая его жестокой и ранее запрещенной практике переподчинения Ордена. Нам пока неясна причина, по которой его отец пошел на такие меры, но возможно, он планировал наложить иллюзию на своего второго сына, чтобы тот стал Драконом и не признал свой истинный Орден. Это, конечно, заставляет задуматься о том, почему так называемый король захотел сделать подобное, и наводит на мысль, что его законы об Орденах основаны на предрассудках, а не на законных фактах, как он утверждает.

Дейли Солярия обратилась к королю Акруксу за комментариями, и мы ждем его ответа. Что мы знаем наверняка, так это то, что лжекороль, изображающий из себя великого правителя, на деле оказался всего лишь жестоким насильником с многолетними позорными тайнами. Можно только гадать, что еще он скрывает, и в период великих волнений в Царстве мы должны спросить себя, с кем мы должны быть связаны в моральном отношении.

Нажмите здесь, чтобы посмотреть полное интервью с Каталиной Акрукс и ее сыновьями Дариусом и Ксавьером Акрукс.

(Все заявления были проверены авторитетным Циклопом и бывшим агентом ФБР Блейном Мунбидом).

— Тайлер Корбин

Я бросил свой атлас с такой силой, что он разбился вдребезги о стену, рассыпавшись по залу, а сам зарычал от ярости на весь дворец, и все вокруг задрожало.

— Папочка, в чем дело?! — крикнула Лавиния, и я пошел на ее голос со сжатыми в кулаки руками, собираясь пройти через стоящую передо мной дверь, но она врезалась мне в лицо с такой силой, что сломала мой чертов нос.

— Аргх! — крикнул я, зажимая лицо и залечивая рану, а затем с размаху ударил кулаком в дверь.

Этот ебаный дворец закрывает передо мной все больше и больше комнат, поэтому я долбил дверь костяшками пальцев, пытаясь пробиться сквозь нее.

— ДЖЕНКИНС?! — крикнул я своему слуге, требуя, чтобы он принес мне звездную пыль.

Я собираюсь отправиться к прессе и удостовериться, что каждый фрагмент этой статьи был уничтожен. Я попрошу всех уважаемых Фейри в королевстве выступить от моего имени, дабы опорочить каждое слово этого грязного Пегаса.

Я отступил от двери, которая сама закрылась передо мной, и свернул в следующий коридор, направляясь длинным путем в сторону голоса Лавинии, желая ударить ее, чтобы та заткнулась.

Мой взгляд привлек на полу кровавый след, словно по нему кого-то тащили, и я нахмурился, ускоряя шаг и идя по нему.

— Дженкинс! — крикнул я. — Кто, блядь, оставил тут этот гребаный бардак?!

Моя нога поскользнулась на крови, и я зарычал, едва не упав на свою долбанную задницу, но с помощью магии воздуха удержался в вертикальном положении и поспешил за кровавым следом.

ДЖЕНКИНС!

След крови свернул влево, в комнату, и я распахнул дверь, дым просачивался между зубами, а ярость затуманила все мысли в моей голове. Лавиния стояла в тумане теней, держа Дженкинса над головой, ее рука была зарыта в его груди, он дергался и бился, не в силах кричать из-за теней, вливающихся в его рот. Он был без рук, которые я обнаружил на полу, наполовину съеденные, как сырое мясо.

Нет, он мой лучший человек. Мой самый верный слуга.

— Стой! — приказал я, но Лавиния только улыбнулась, как ведьма, и вырвала его сердце из груди, позволив тому упасть на пол, его ноги подкосились от удара.

Она выбросила его сердце и навалилась на его тело, откусив от его бока кровавый кусок, а я, споткнувшись, сделал шаг назад, ударившись позвоночником об открытую дверь, пока она смотрела на меня дикими глазами.

— Я съем его кусочек за кусочком, — сказала она, заливисто смеясь, и тут я поднял руку, огонь запылал на кончиках моих пальцев, готовясь защищаться.

— Почему? — прохрипел я. — Почему он? — Из всех людей в этом мире Дженкинс был тем, по кому я буду скучать больше всего. Он был неутомим в своем внимании к деталям, непоколебим в своем поклонении мне, настолько совершенно очарован моей силой и жестокостью, насколько это вообще возможно