Как верно отметил М.В. Зефиров, «вероятно, окончательно прояснить вопрос о том, кто же именно сбил финский пассажирский “Юнкерс”, может только исследование и сравнение документов (журналы полетов, донесения пилотов и экипажей и т. п.) всех советских авиационных подразделений, чьи самолеты 14 июня 1940 г. выполняли полеты над Финским заливом и эстонским побережьем»[1157]. Однако проблема заключается в том, что соответствующие документы в доступных архивных фондах отсутствуют. Так, работавший с документами РГАВМФ К.Б. Стрельбицкий выяснил, что в журналах боевых действий подводных лодок и операций ВВС КБФ за период с 10 по 17 июня 1940 г. вообще нет никаких записей, относящихся к «Калеве». Однако этот случай упоминается в ряде других документов.

Так, 14 июня нарком ВМФ направил секретарям ЦК ВКП(б) И.В. Сталину и А.А. Жданову, председателю СНК СССР В.М. Молотову и наркому обороны маршалу С.К. Тимошенко записку № 2582/сс:

«Докладываю:

Командующий Краснознаменным Балтийским флотом доносит: в 15 ч. 07 м. 14-го июня с кораблей, стоящих в Таллине, был усмотрен самолет, загоревшийся и упавший в районе полуострова Вимси к востоку от Таллинской бухты. Самолет шел курсом на северо-запад в паре с другим самолетом.

Кроме того, с подводной лодки Щ-301, находящейся в дозоре в 20 милях к северо-востоку от Таллина, получено донесение, принятое с искажениями и не полностью из-за атмосферных разрядов. Из донесения явствует, что подводная лодка сбила самолет, кружившийся над ней на высоте 50 метров, и что она подобрала почту, предположительно дипломатическую. Запрошены подробности, подлодке приказано оставаться на назначенной ей позиции. Согласно донесению тип самолета – финский истребитель»[1158].

В тот же день в журнале боевых действий Балтийской военно-морской базы появилась запись: «14.06 в 15.15 О[перативный] Д[ежурный] Ш[таба] Б[алтийской] ВМБ доложил, что над полуостровом Виимси в воздухе загорелся самолет и упал. Тип не опознан»[1159]. В вечерней разведсводке штаба ЛВО № 172 от 19 июня по этому вопросу указывалось, что 14 июня «один финский самолет забрал ценный груз с аэродрома Таллин для перевозки в Финляндию, но, предположительно, загорелся и упал в море»[1160].

17 июня германский посланник в Таллине сообщил в Берлин, что «доверенное лицо подтвердило советский обстрел обоих пассажирских самолетов и, кроме того, еще сообщило, что находившийся в разбившемся самолете курьерский мешок содержал французскую дипломатическую почту из Москвы. Мешок был выловлен из воды русской подводной лодкой»[1161].

Вернувшись из похода, командир «Щ-301» старший лейтенант Г.А. Гольдберг и военный комиссар корабля политрук П.С. Кобликов 21 июня в Ораниенбауме подготовили итоговый рапорт, направленный командиру 14-го дивизиона подводных лодок капитану 3-го ранга Е.В. Шевцову. В документе указывалось, что «14.06.1940 … 15 h. 05 m. Обнаружили финский транспортный самолет, идущий из Таллина по направлению в Хельсинки, а также 2 советских самолета типа “С.Б”, которые следовали за финским самолетом. Самолеты типа “С.Б” быстро нагнали финский самолет, рассосредоточились по сторонам его.

15 h. 06 m. Обнаружили, что финский самолет загорелся и упал в воду в расстоянии 5,8 мили от подводной лодки.

15 h. 08 m. Дали самый полный ход дизелями, легли на истинный курс 327° и пошли к месту падения самолета.

15 h. 47 m. Прибыли к месту аварии и обнаружили 3 эстонских рыболовных бота и массу обломков на воде. Было приказано, немедленно рыболовным ботам подойти к борту подводной лодки, на них были посланы для производства обыска: флагманский штурман старший лейтенант Георгий Елисеевич Аладжанов, лейтенант Крайнов и краснофлотец электрик Владимир Кузьмич Шевченко. Остальной личный состав подводной лодки, назначенный на вахту, вылавливал из воды плавающие на воде вещи. Людей, находившихся на самолете, на воде не обнаружено.

15 h. 51 m. Спущена шлюпка, на которой пошли помощник командира корабля капитан-лейтенант Федор Александрович Мочалов и боцман Крылов для подбора с воды плавающих вещей. Подняты на борт подводной лодки с воды и с рыбацких ботов вещи с погибшего самолета.

15 h. 58 m. Появился финский самолет (истребитель), который шел курсом прямо на нас. Объявлена артиллерийская тревога.

16 h. 02 m. Самолет сделал 3 круга по носу и по корме подводной лодки на высоте 40–50 метров и лег курсом на Хельсинки. Во время налета самолета дан малый ход дизелями для маневрирования против возможной атаки самолетом.

16 h. 06 m. Остановлен дизель. Поднята на борт лодочная шлюпка.

16 h. 10 m. Дан ход обеими дизелями. Легли на курс South и пошли в свой район. Широта – 59°47’1” Nord, долгота 25°01’6” Оst – позиция места гибели финского самолета, взята точка. Поднятые вещи оказались: дипломатической почтой общим весом около 100 kg. Обнаружены также ценности и иностранная валюта: а именно

1. 2 ордена (золотых)

2. 2 000 финских марок

3. 10 000 румынских лей

4. 13 500 французских франков

5. 100 югославских динар

6. 90 итальянских лир

7. 10 эстонских крон

8. 3 английских фунта стерлингов

9. 75 американских долларов

10. 521 рубль советскими знаками.

Обыском и отбором у рыбаков документов, выловленных ими, а также поднятых с воды, исключена возможность их возвращения в Эстонию. Получили приказание командующего флотом почту, ценности в валюте с подводной лодки доставить на сторожевой корабль “Снег” в Штаб флота.

15.06.1940 в 8 h. 05 m. военный комиссар подводной лодки политрук Петр Семенович Кобликов с дипломатической почтой отбыл на сторожевом корабле “Снег” в Кронштадт.

16.06.1940 в 9 h. 06 m. военный комиссар прибыл обратно на подводную лодку»[1162].

На основании вышеуказанного документа командир 4-й бригады подводных лодок КБФ капитан 2-го ранга А.И. Матвеев, военный комиссар бригады полковой комиссар Волков и временно исполняющий обязанности начальника штаба бригады капитан-лейтенант Фридман направили 23 июня начальнику штаба флота контр-адмиралу Ю.А. Пантелееву донесение № 301сс: