четыре года можно построить бетонную стену вокруг Врат. Установить пулеметы, огнеметы, колючую проволоку под напряжением… У Ала богатый опыт в преодолении систем защиты: он изучал их, знал досконально все особенности, преимущества и недостатки. С его опытом они смогут построить действительно надежный барьер и отстоять проход. Да, наверное, это самый разумный путь сейчас.

– Кхм… Сэр Ал, – послышался низкий голос. Ал очнулся от раздумий, и увидел перед собой незнакомого варда, – я Кадарал – личный подмастерье нашего короля, Великого Мастера Дорнара, могу я поговорить с тобой?

– Да, – с удивлением ответил Ал, – можно поговорить. Хотя, если честно, я не знаю, о чем сейчас можно говорить.

– Я – личный подмастерье короля, но это не значит, что я неопытный помощник, это такой титул. Он означает, что я искусен в нашем главном деле настолько, что сам король покровительствует мне. А я создаю наши новые… индара. Тебе знакомо это слово? Ты видел образцы нашего искусства?

– Вашей магии?

– Нет. Не магии – искусства. Варды не используют магию, ну, почти не используют. Во всяком случае, такую, как элива. Мы развиваем искусство. Мы познаем свойства камня, металла, воды, огня, воздуха. И так создаем свои чудеса.

– Я вспомнил это слово. Индара, да. Мой друг, маг элива, рассказывал мне. Так вы называете то, что мы называем машинами. Значит ты – мастер индара, Кадарал.

– Спасибо за такие слова, но лучше не произноси их при посторонних. Мастерами можно называть лишь знатных вардов. А я простой подмастерье. Вернее – Его Личный Подмастерье.

– Странно, ваши титулы звучат так, что складывается впечатление, будто у вашего народа в большем почете тот, кто наиболее искусен, а не тот, кто богат или родовит. Значит, у вас важнее личные знания и мастерство, а не род.

– Да, так и было когда-то, – осторожно произнес Кадарал. – Но об этом тоже не стоит говорить вслух.

– Хм… И ты так просто говоришь об этом со мной? Не боишься?

– Боюсь. Немного. Но я наблюдал за тобой. Ты беспокоишься о том маге элива, и еще о том пришельце из-за Врат, хотя они и чужаки для тебя. Значит, у тебя доброе сердце.

– Хм, сердца, – усмехнулся Ал.

– Не понял, извини, сэр Ал.

– Это я так пошутил. У меня ведь два сердца, тут и тут.

– О! Никогда о таком не слышал. Из какого же ты мира? Я собирал знания обо всех иномирцах, но не слышал о вратах, за которыми живут такие, как ты.

– Это долгая история, Кадарал. И мне сейчас не хочется ее рассказывать. Слишком это все не к месту. Посмотри вокруг: сколько боли и страдания, сколько раненых. Ты действительно думаешь, что это – хорошее место и время для историй?

– Прости. Ты прав, конечно. Но я боюсь, что не увижу тебя больше. А мне так хочется поговорить с тобой, узнать о тебе, твоем мире, ваших достижениях, и…

– Об оружии. Конечно же.

– Не смотри на меня так, сэр Ал. Да, действительно, мне хочется узнать о нем. Ведь я оружейник. Это я придумал те огнестрелы, которые ты видел сегодня в бою, – в голосе мастера-варда слышалась явная гордость, – ты видел, как хорошо они противостояли торокам, даже когда тех защищала магия темных холин. Если бы я смог сделать их скорострельнее, придумать, как упростить зарядку, мы не потеряли бы столько воинов. А твое оружие стреляет так быстро, что я не могу в это даже поверить. Так говорили мне наши солдаты, которые видели его в деле. И еще, что оно стреляет очень тихо. Это правда?

– Правда, мастер. Но я не знаю, могу ли я рассказать тебе про это оружие.

– Почему?!

– А ты хотел бы, чтобы я раскрыл тайну этого оружия элива? А торокам?

– Но мы не тороки!

– Вы и не элива. Не холин. Хочешь, я научу холин, как делать такое оружие?

Оружейник замолчал, не найдя, что ответить.

– Но может быть… Может что-то не такое смертоносное… Ведь ты, наверное, знаешь очень много. Ты мог бы научить нас мирному искусству.

– Может быть. Но знаешь, Кадарал, все знания, рано или поздно, превращаются в оружие.

– Тогда, какая разница? Значит, рано или поздно, мы сами додумаемся до этого. Разве не так?

– Так. Но лучше – как можно позже.

– А если бы ты не использовал свое страшное оружие сегодня, мы бы смогли победить?

Теперь настала очередь Ала смущенно молчать.

– Нет. Вы бы погибли. Все. Все до единого. И не только воины.

– Вот видишь!

– Вижу. Вот только, если дать вам такое оружие, вы сами не превратитесь в тороков? В пошесть, уничтожающую все живое? Вот ты совсем недавно говорил, что я не должен называть тебя мастером. Что все изменилось, и, похоже, – в худшую сторону. Почему? Можешь ответить мне? Вот у вас раньше появился огненный караван, теперь ты придумал огнестрелы, а что, ваш народ после этого стал жить лучше? Можешь ты сказать, что вы, варды, счастливы под управлением вашего короля?

На мохнатом лице варда трудно было уловить мимику, понять эмоции, но глаза выдавали смущение и страх.

– Прости, сэр Ал, я не могу говорить об этом.

– Вот именно. Не можешь. Подумай о моих словах.

– И все же, я хотел бы увидеться с тобой еще раз. Я бы отвел тебя в свою мастерскую, показал свои находки и изобретения. Для тебя это, возможно, примитивно – я понимаю – но все же, я хотел бы показать свои творения такому человеку, как ты.

– Я не могу этого обещать – все стало так сложно. Но если у меня будет возможность, я обязательно приду в гости к тебе.

– Спасибо! Я буду с нетерпением ждать твоего визита.

Вард с достоинством поклонился и повернулся, чтобы уйти.

– Погоди, все хотел спросить. А откуда ты знаешь язык элива? И еще, ты обратился ко мне «сэр Ал», откуда ты это узнал?

– Ну, язык элива изучают все, кто работает при дворе. К тому же, я часто имею дело с торговцами из Леса. Ведь элива любят наши изделия и предметы роскоши. Я веду с ними переговоры. А про твое имя я узнал от элива. Я спросил у их мага, он и подсказал.

– О, боги! Кто-то из них остался жив! Я должен идти. До встречи, мастер Кадарал.

* * *

Дилнот – самый молодой из высших магов Священного Леса – занимался подготовкой Сибадала к отправке домой. Он и еще пара его коллег выжили в схватке с Черными Магами. Трое из всего отряда.