– О чем ты говоришь?

– Пожар. Здоровенный костер на месте замка. Я думал, ты развел его, чтобы выкурить Эксетера.

– Нет. Альберт справился с работой, и Эксетер вышел сам.

– Ну да, теперь я это понял. На самом деле догадался по сплетням возле замка. Все обсуждали то, как Эксетер подстроил пожар. Он пытался захватить власть.

– Правда? Это странно. Эксетер сказал мне, что какой-то епископ – кажется, он назвал его Сальдуром – плел заговоры, чтобы получить трон.

– Это было до или после того, как ты отрезал ему пальцы?

– Не помню.

– Лишившись пары пальцев, он вполне мог обвинить в убийстве короля собственную мать.

Ройс покачал головой.

– Нет, я заметил, что в такие моменты люди обычно говорят правду. Думаю, Эксетер был невиновен.

– Хочешь сказать, ты убил не того человека?

Ройс фыркнул.

– Хочу сказать, что не он поджег замок и пытался убить короля. Эксетер говорил, что Роза могла опознать заговорщиков. Что он не собирался ее убивать – только найти. У нее было какое-то доказательство, в котором он нуждался.

– Хм-м. – Адриан снова приложился к кружке. Ветер набрасывался на таверну, завывал в многочисленных щелях.

– Что?

– Когда патрульные наткнулись на Розу, они не пытались ее убить. Шериф хотел отвести ее к Эксетеру.

– Ты узнал его имя? Стражника, который, по твоему мнению, убил Розу?

– Ричард Хилфред, сержант королевской гвардии.

Ройс поднялся.

– Великолепно! В таком случае, нужно просто его убить.

– Тебе повезло. Он уже мертв.

– Ты уверен? Совершенно уверен?

– Это он устроил пожар. Его убил новый канцлер. Но какое это имеет значение?

Меррик увидел бы связь. Увидел бы, как встают на место кусочки головоломки, – и в кои-то веки Ройс тоже их видел. Он принялся расхаживать взад-вперед. Ройс напал на след и не мог сидеть на месте. Меррик тоже часто расхаживал, когда составлял планы, и это еще больше убедило Ройса, что он на верном пути.

– Хилфред был разменной монетой, своим человеком в замке. За ниточки тянет этот епископ, Сальдур. И при некотором убеждении он сможет потянуть за них для нас. Один мой друг говорил, что вина и страх – могучее сочетание. Часто требуется лишь намекнуть, что кто-то еще знает о твоем поступке, а твое собственное воображение сделает все остальное. Если бы я замышлял убить короля, а он бы не умер, меня бы немного тревожило, что его величество может все узнать. Как ты считаешь?

– Да, но что ты собираешься предпринять? Войти в собор, приставить нож к горлу епископа и…

– Нет, – с изумлением услышал собственный ответ Ройс, хотя думал именно об этом. Меррик никогда так не работал. «Слишком грубо», – сказал бы он. Убеждение – это искусство. Избыток силы приводит к нежелательным последствиям. Страх хорош – паника непредсказуема. – Нам нужен Альберт.

– Альберт?

– Да.

Ройс протянул руку и опрокинул кружку Адриана, пролив пиво на стол и на пол.

Адриан отодвинулся и удивленно посмотрел на Ройса.

– Зачем ты это сделал?

– Ты ведь не промок?

Лицо Ройса было задумчивым.

– Нет.

Мгновение Ройс наблюдал, как пиво капает с края стола.

– Я знал, куда оно потечет. А кроме того, ты нужен мне трезвый, потому что если это не сработает, придется убить кучу народу.

Незадолго до рассвета пошел дождь. Мягкий шелест по крышам казарм должен был нести утешение, долгожданное облегчение – дар Марибора, наконец загасивший ночное пламя, – однако канцлер Перси Брага видел в дожде лишь очередную проблему, которая требовала решения. Казармы стали новым залом заседаний, – то, что осталось от души и сердца королевства, разместилось в двух узких комнатах. Рано или поздно Брага конфискует городской дом какого-нибудь аристократа или даже вселится в Маресский собор, хотя Сальдур может заартачиться. Однако сейчас ему требовалось оставаться на сцене.

Сцена представляла собой дымящиеся руины замка. Пожар пылал дольше, чем кто-либо мог предположить. «Вся эта солома». Эти три слова Брага слышал всю ночь, однако поддерживал огонь весь этот старый дуб. Пожарным бригадам удалось лишь не дать огню перекинуться на надворные постройки. В замок нельзя было войти, словно внутри обосновался дракон, черный зверь с огненными глазами, испускавший низкий, гортанный рев.

Столько всего требовалось сделать – и теперь они будут делать это в грязи, благодаря дождю, который начался слишком поздно. От необъятности стоявших перед ним проблем захватывало дух. Брага вдохнул и выдохнул, снова вдохнул. Не хватало только напоминать себе о необходимости дышать. Мир менялся. Солнце засияет снова, возможно, ярче прежнего. Просто требовалось справиться со всем этим.

Брага сидел за прискорбно маленьким столом, размер которого соответствовал количеству собравшихся. Из двенадцати членов совета выжили только лорд Валин, маршал Эктон, камергер Джулиан и епископ Сальдур. Погребенный под кучей армейских одеял, пытаясь не обращать внимания на утренний холод, который усугубил дождь, Брага ссутулился во главе стола, чувствуя себя более усталым и замерзшим, чем когда-либо в жизни. Никто не предложил развести огонь.

Канцлер ожидал список погибших. В воцарившемся хаосе трудно было сказать, кто умер, а кто спасся, но ему требовался этот список. Ожидание было мучительным, однако он должен узнать, прежде чем продолжить заседание. По крайней мере одного имени в списке не будет. Принцесса Ариста выжила, ее вытащил тот мальчишка, сын Ричард Хилфреда.

Все присутствующие были измазаны в пепле. Замок Эссендон превратился в один огромный уголь, а люди напоминали углекопов, только что выбравшихся из-под земли.

– Я бы хотел отправить дозорных на дорогу в Западную марку, – заявил Валин. В его голосе звучала сталь, о которой Брага прежде не догадывался. Старик всегда казался ему дряхлым рыцарем, греющим место для следующего маркиза Аспера, но сейчас Валин ожил, его глаза сверкали, голос рокотал. – Мы сидим здесь, как глухие слепцы. Я знал Эксетера, еще когда он был молокососом, и этот парень не дурак. Возможно, армия под его командованием уже движется сюда. И несмотря на то, что он мертв, его силы по-прежнему могут представлять угрозу. Нам следует знать их местонахождение, численность и состав.

– По правде сказать, я полагаю, сейчас перед нами стоит более важная проблема, – возразил епископ Сальдур. Пожилой церковник выглядел ужасно. Мокрые от дождя редкие волосы облепили череп, со лба стекали черные капли. Он напоминал утопленника. – Прежде чем мы начнем действовать в каком-либо направлении, нужно решить, кто наденет шлем этого королевства. Поскольку королевская семья мертва, это…