на одном месте в течение долгого времени, он оставил часть армии для осады, а сам ушел по другим, более неотложным делам.

После этого многие города перешли на сторону Кассандра. Тогда и афиняне на собрании решили вступить с ним в переговоры. Договорились, что Мунихий останется за Кассандром до тех пор, пока не окончится его война с царем. Число граждан было ограничено теми, кто имел состояние не менее 10 мин. Во главе государства должен был стоять попечитель из афинян (фактически тиран), но назначаемый Кассандром. Кассандр определил на этот пост Деметрия Фалерского. (Диодор: 18; 48–49,54-57,69–72,74).

11) Выступление Антигона против Полиперхонта

Антигон, взвесив свои силы (под его началом находилось тогда 60 тысяч пехоты, 10 тысяч конницы и 50 слонов), решил не покоряться Полиперхонту, а наоборот – поддержать его врагов. Друзьям он обещал богатые сатрапии и тем склонил их на свою сторону. Он отправил также историка Иеронима в осажденные Норы к Эвмену, предлагая ему забыть ради успеха в будущих предприятиях былые обиды и разногласия и заключить союз. Эвмен для вида согласился и, воспользовавшись удобным случаем, бежал из Нор.

Полиперхонт выслал против Антигона Клита с флотом. В первом морском сражении у Византия флот Антигона и его союзника Кассандра потерпел неудачу. Клит потопил семнадцать кораблей противника и захватил не менее сорока вместе с экипажами, а остальные бежали в гавани Халкедона. Но затем Антигон, посадив в перевозные суда достаточное число пращников и стрелков, направил их на европейский берег. Они внезапно напали на солдат Клита, сошедших на берег, и обратили их в бегство. На рассвете Никанор, неарх Кассандра, напал на корабли Клита в море, некоторые потопил, у некоторых обломал весла. После недолгого сопротивления все корабли Клита сдались. Сам он бежал на берег, пытался пробраться в Македонию, но по дороге был убит (в 318 г. до Р.Х.). (Диодор: 18; 48,50–52,54,72).

12) Свержение Филиппа III

Пока Полиперхонт и Кассандр вели войну в Греции, властью в Македонии попыталась овладеть жена Филиппа III, Эвридика. Однако положение ее было непрочно. В 317 г. до Р.Х. Полиперхонт соединил свои силы с царем Эпира Эакидом и вместе с матерью Александра Олимпиадой выступил против Эвридики. Едва враги подступили к Эбиям, македонцы, схватив Филиппа и выдали его Олимпиаде. Чуть позже в Амфиполе была захвачена Эвридика. Царя и царицу заключили в тесной камере, куда все необходимое подавалось через маленькое окошко. Впрочем, Олимпиада не собиралась томить их длительным заключением. Не дожидаясь, пока македонцы проникнутся жалостью к своему низложенному царю, она велела нескольким верным фракийцам заколоть Филиппа, а Эвридику принудила покончить жизнь самоубийством. Новым государем был провозглашен сын Александра от Роксаны малолетний Александр IV (317–309 гг. до Р.Х.). Реальная же власть сосредоточилась в руках Олимпиады.

13) Положение восточных сатрапий

Весной 318 г. до Р. Х. около того времени, когда Антигон изгнал сатрапов Фригии и Лидии и Эвмен стоял в Киликии, Пифон внезапно вступил в Парфию, захватил в плен тамошнего сатрапа Филиппа, приказал казнить его и назначил на его место своего брата Эвдама. Весть об этом насилии произвела большой переполох среди сатрапов верхних земель; они поняли намерения стратега и видели, что он действует в одинаковом духе с теми, которые были уже почти победителями на западе, и что в настоящую минуту они не могут получить оттуда никакой помощи; поэтому они соединись между собою для оказания общего сопротивления. Даже сатрап Индии Эвдем, умертвивший престарелого царя Пора и завладевший его землями, двинулся осенью 318 года против Пифона; им удалось одержать в большом сражении победу над стратегом, который бежал из Парфии и искал безопасности также и в Мидии; он поспешил в Вавилон к Селевку, просил у него помощи и обещал поделиться с ним в случае, если они достигнут счастливого результата; Селевк заключил с ним союз к обоюдной выгоде их обоих.

14) Окончание войны между Эвменом и Антигоном

Эвмен вступил в переговоры с Полиперхонтом и Олимпиадой. Они вверили ему верховное командование над азиатской армией и поручили войну против мятежника-Антигона. Большинство азиатских сатрапов остались верны царю. Они снабдили Эвмена солдатами, деньгами и помогли собрать большое войско. Лишь Селевк (358–280 гг. до Р.Х.), сатрап Вавилонии, и Пифон, уже изгнанный другими сатрапами из Мидии и Парфии, оказали поддержку Антигону.

Боевые силы, собравшиеся именем царей, были достаточно значительны; но сатрапы, избалованные неограниченной властью, которой они пользовались у себя дома, не были склонны к тому, чтобы признать Эвмена за назначенного царями стратега над ними; они желали быть его союзниками, а не подчиненными. Для решения этого вопроса было созвано общее собрание войска; дебаты относительно того, кому должно принадлежать главное начальство, велись с большим жаром. Эвмен выступил с благоразумным советом: их главной заботой, сказал он, должно быть то, чтобы не отдать победы в руки противников благодаря несогласиям; они должны держаться вместе, в противном случае они все погибли; его предложение заключается в том, чтобы не отдавать главного начальства ни одному отдельному лицу; он советует, подобно тому, как это уже делалось в царском войске, прибывшем от берегов моря, сатрапам и военачальникам ежедневно собираться на совещание в царском шатре и действовать согласно с постановлениями этого военного совета. Его предложение было принято возгласами всеобщего одобрения; Эвмен мог надеяться иметь под этой формой, в сущности, главное начальство и руководить благодаря своей рассудительности решениями военного совета, а благодаря своим испытанным талантам полководца – ходом военных операций.

Когда Эвмен, остановился на зимовку в Карах, в Месопотамии, он отправил к Селевку в Вавилон нарочных с приказом вооружаться против Антигона. Селевк отвечал, что он готов помогать царям в нужде, но быть под началом Эвмена никогда не согласится. Эвмен встал с войском близ Тигра в 300 стадиях от Вавилона. Отсюда он собирался идти к Сузам. Но для этого надо было переправиться через реку, поскольку на этом берегу вся трава была вытравлена. Селевк и Пифон приплыли к месту переправы на двух кораблях, построенных еще Александром, и всячески уговаривали македонцев перейти на их сторону. Когда те отказались, Селевк велел прорыть конец одного старого канала, засорившегося от времени. Потоки воды хлынули прямо на лагерь Эвмена и затопили все окрестные места. Эвмен, по совету одного тамошнего жителя, велел рыть канал в низком месте и отвел воду. Видя это, Селевк прислал гонцов к Эвмену с просьбой о перемирии и разрешении пройти через свою сатрапию. Одновременно он слал людей к Антигону, призывая его на помощь.

Антигон смело двинулся от берегов моря вглубь Азии. Перезимовав в Междуречье, он переправился