усмотрение. Я лишь хотел максимально облегчить вам задачу. Да и не привык я, если честно, что смерд возражать смеет. На вашем месте я бы не спустил ему такого.

– Конечно, он будет наказан, Карл. Только не здесь и не сейчас. Мне не нужен ни труп, ни требующее перевозки бесчувственное тело. Сначала мы доберёмся до места, а потом я буду разбираться с ним по всей строгости, чтобы знал своё место и беспрекословно повиновался.

– Уже который раз восхищаюсь вашей мудростью. Мне многому стоит у вас поучиться, Алехандро. Мне её пока не достаёт.

– Это молодость, мой друг. Она проходит слишком быстро, цените её, и не будьте к себе слишком требовательны. Нам всем нужны и ошибки, и опыт.

– Так с ним что делать?

– Пусть свяжут покрепче и за шею привяжут к лошади одного из моих ратников. Съезжу с ним, заберу его семью, и отбудем мы.

– Может, отобедаете со мной?

– Не в этот раз. Я тороплюсь. Мне нужно успеть до темноты добраться до своего замка.

– Я могу вас сопроводить и туда.

– Это излишне, Карл. Вы и так сделали немало, и я благодарен вам за помощь.

Голос графа звучал столь безапелляционно, что маркиз тут же счёл за благо с ним согласиться и повёл к выходу, а охранники под предводительством управляющего повели следом за ними Ларсена, не девая ему даже дёрнуться в жёстком захвате их рук.

Он шёл по коридору и размышлял, что может предпринять, чтобы попытаться как-то предупредить и спрятать свою хозяйку. Резко дёрнуться, сбить обоих охранников с ног и попробовать сбежать? Да, это единственный вариант, но делать это лучше во дворе, здесь в помещениях быстро заблокируют и не дадут уйти, поскольку на всех окнах решётки, а двери ему со связанными руками не открыть.

Будто в ответ на эти мысли, ставший его новым хозяином граф вдруг резко остановился и, обернувшись к охранникам, властно произнёс:

– Перед выходом во двор, верёвку ему на шею наденьте и к поясу управляющего привяжите, и пока к седлу лошади другой верёвкой не привяжите, отвязывать не смейте.

План побега рухнул. Притормозив у ближайшего поста, охранники выполнили приказ, и Ларсен оказался привязан к управляющему. А потом во дворе его привязали к седлу свободной лошади, которую вёл в поводу один из четырёх ратников графа.

Самому графу подвели красивого скакуна, и он, вскочив в седло, пожелал маркизу всех благ, после чего неспешным шагом выехал за ворота замка.

Ларсен шёл рядом с лошадью, понимая, что если попытается упасть и не идти, его поволокут силой. Вряд ли это было решением проблемы, но от осознания безысходности ситуации, как только они отошли ближе к опушке леса, Ларсен именно это и сделал.

Граф тут же сделал знак своему ратнику остановиться, спешился и подошёл к стоящему на коленях Ларсену, который совсем повалиться на землю не смог из-за удерживающей его верёвки. Жёстко схватив за волосы, запрокинул ему голову и, заглянув в глаза, с напором приказал:

– Ты сейчас встанешь, и отведёшь меня к своему дому. Понял?!

– Нет, – уверенно выдохнул Ларсен, и на него в тот же момент обрушился такой поток магической силы, что он на мгновение потерял сознание, безвольно обмякнув.

Резкое встряхивание быстро привело его в себя. После чего граф перехватил его взгляд и, отпустив его волосы, гораздо более доброжелательным тоном произнёс:

– Никак ты её спас и защищаешь? Я не мог ошибиться, на тебе именно её модулирующие вибрации. При таком раскладе тебе ничего не грозит, я её брат. Поэтому не надо меня пугаться и противиться мне тоже не надо. Я всё равно сильнее и заставлю. Поэтому прояви благоразумие и веди меня к ней.

– Она сказала, что теперь у неё нет брата, – едва слышно проговорил, поднимаясь на ноги, Ларсен.

– Я не возражаю, нет, так нет. Главное, отведи меня к ней. Нам поговорить надо.

– Не могу я…

– Ты хочешь, чтобы я взял у маркиза собак, чтобы пустить по следу? Всё равно ведь выведут, поэтому не упрямься. Веди, она не станет на тебя сердиться.

– Пусть собаки, я не стану, – упрямо повторил Ларсен.

– Если я возьму собак, о ней узнают, и вряд ли ей понравится к чему это приведёт. А так я смогу сохранить её инкогнито.

– Что сохранить? – недоумённо переспросил Ларсен.

– Секрет её имени, который она хочет сохранить. Поэтому не упрямься, веди. Я не обижу её.

Подняв взгляд на графа, Ларсен испытующе посмотрел на него. Изменение поведения графа свидетельствовало о том, что силу он перестал применять, как только почувствовал, что он связан с его сестрой. Это было хорошим знаком. Может, действительно он не опасен для хозяйки и его упрямство принесёт ей больше проблем, чем покорное выполнение воли её брата, слугой которого он теперь стал. Убедив себя в необходимости подчиниться, он негромко переспросил:

– Точно не обидите? Клянётесь?

– Мне вот только клясться перед слугами не хватало, – достаточно резко начал он, но потом сбавил тон и продолжил в более спокойном ключе: – Точно не обижу. Как можно обидеть сестру, которую долгое время хранил пуще зеницы ока? Дорога она мне, и я намерен ей помочь всем, чем смогу. Так что хватит сомневаться, веди.

***

Всю дорогу к дому Ларсен поедом себя ел, что, возможно, на погибель хозяйке ведёт к ней своего нового хозяина.

Но когда они подъехали, всё страхи Ларсена развеялись как дым, поскольку он увидел с какой нежностью граф, заметив её во дворе, быстро соскочил с коня, метнулся к ней и порывисто обнял, крепко прижимая к себе. Стало понятно, что он действительно любит свою сестру и был рад её отыскать.

– Господи, Мира, как же я рад что ты жива, солнышко моё, моя девочка, – тем временем радостно шептал он, сжимая её в объятиях.

– Стоило ожидать, что ты всё равно отыщешь меня, – холодно проронила она, неприязненно высвобождаясь из кольца его рук, потом глядя на привязанного Ларсена, иронично осведомилась: – Как ты вышел на него?

– По записям местного священника. Он имел неосторожность обвенчаться с ново-окрещённой немой девицей. Я не мог оставить сей факт без внимания.

– Не думала я, что даже местные священники под столь пристальным твоим наблюдением находятся.

– Это не обычный предел, как ты понимаешь, поэтому и внимание было соответствующим.

– Надеюсь, ты не слишком жестоко допрашивал его?

– Я постарался без насилия объяснить ему, что не враг тебе, он, конечно, долго противился, но потом поверил и согласился проводить сюда.

– И что с ним будет дальше?

– Мне